А потом… ничего. Тишина. Ещё пару мгновений мы не двигались, а затем он слегка надавил. И чуть сильнее. И изо всех сил. Всё равно ничего.

– Быть может, мы ошиблись и это не ключ?

Он убрал пальцы, потыкал в выемку ножом, обвёл остриём контур, снова прислонил ладонь… И тут вдруг под землёй что-то ухнуло, загудело, и плита зашаталась. Кас едва успел отскочить сам и сдёрнуть меня за талию, как она провалилась под землю, открыв чёрный квадратный зев, из которого повеяло холодом и сыростью.

Я прильнула к Охотнику, дрожа от мысли, что могла упасть в эту бездонную мглу. И лететь, лететь, лететь…

Его руки на моей талии тоже были напряжены, а взор – прикован к отверстию.

– Это… какая-то средневековая ловушка? – прошептала я.

Касинель перевёл на меня глаза с подрагивающими бликами зрачков, казавшиеся совершенно чёрными:

– Это вход.

* * *

– Куда он ведёт? – спросила я, отстраняясь.

– Сие нам и предстоит выяснить. – Кас наклонился над дырой, ухватился обеими руками за её края и заглянул внутрь. – Вижу ступени, – сообщил он, распрямляясь.

Недолго думая, перекинул ноги и вскоре уже наполовину скрылся под землёй.

– Погоди! Там же кромешная тьма, нужно чем-то подсветить. Придётся вернуться за телефоном, забыла его на столе.

– Без надобности, тут хватает света, – раздалось уже откуда-то снизу.

– Что значит – хватает? Откуда он?!

Но Кас был прав: из квадратного входа, ещё минуту назад могильно-чёрного, теперь разливалось слабое свечение.

Голова Охотника снова показалась на поверхности.

– Спускайся и сама увидишь, – загадочно произнёс он, протягивая руки.

Заметив мои колебания, убрал их.

– Мне лучше пойти одному. Неведомо, что там ждёт.

С усилием стряхнув оцепенение, я помотала головой:

– Нет, пойдём вместе. Вдвоём безопаснее: если один где-то застрянет, второй сумеет помочь или позвать на помощь. К тому же вдруг придётся снова отгадывать какую-нибудь загадку? В таких ситуациях две головы лучше одной.

Наверное, аргументы возымели действие, потому что Охотник, подумав, кивнул. С его помощью спуск оказался не таким уж страшным, и вскоре мы уже стояли на утоптанном земляном полу в начале какого-то коридора. Я в изумлении огляделась и потрогала стены.

– Ничего себе!

Свет испускали именно они. Вернее, произрастающий на них мох. Или же это была разновидность плесени – на редкость красивой радужной плесени. Она переливалась островками в той части лаза, где мы находились, но через десяток шагов сияние слабело, пока не гасло вовсе.

– Дальше темно…

– Взгляни. – Касинель поднёс руку к стене, и участок под его ладонью мягко замерцал. – Сейчас много светлее, чем вначале.

– Плесень реагирует на присутствие человека! – восторженно ахнула я, и пушистый сегмент стены, на который попало дыхание, засветился нежно-лиловым. – А может, на тепло, или воздух, или всё вместе. Похоже на какую-то особую биолюминесценцию. Раз теперь у нас есть подсветка, не будем терять время! – Я задрала голову на квадратный вход над головой. – Он ведь не закроется, заперев нас здесь на веки вечные, правда?

– Весьма на это надеюсь, – произнёс Охотник и с решительным лицом двинулся вперёд.

По мере нашего продвижения свечение действительно расползалось всё дальше по стенам подобно подстраивающимся футуристическим обоям. Производители энергосберегающей продукции оценили бы. Вязь корней на потолке едва заметно отбликовывала серебристой изморозью, как если бы свод застеклили магией.

– Из-за чего расстроилась Лунетта? – Голос Касинеля искажался эхом.

– Варлог, – мрачно бросила я. – Появился из ниоткуда, вбил клин между ней и Чезаре и испарился в никуда.

Узнав, что разминулся с принцем, Касинель тихо выругался, а я притормозила полюбоваться пучком бледно-салатовых фосфоресцирующих грибов, как вдруг уловила позади шорох и резко обернулась. Но застала лишь мирно покачивающиеся корешки. Может, здесь водятся крысы? Тоже радужные и светящиеся… Бегающие такие ночники. Бр-р-р!

Грибы тем временем порозовели и потянули ко мне полупрозрачные колыхающиеся щупальца. Отпрянув, я бросилась догонять Охотника.

Лаз оказался довольно извилист, однако, к счастью, без развилок. Готовясь в очередной раз повернуть, я вновь различила позади шебуршание. На этот раз совершенно отчётливо.

– Касинель…

– Слышу, – так же тихо отозвался он. – Давно идёт, не оборачивайся.

Мы зашли за поворот и затаились. Осторожные шаги возобновились, замерли… и пошлёпали дальше, всё ближе и ближе. Я стиснула вспотевшие пальцы. Вытянутая тень скользнула по цветастому лишаю на стене, предваряя появление преследователя, и Касинель бросился вперёд.

Испуганный возглас, возня, моё секундное замешательство и наконец осознание.

– Адам! – Я с облегчением всплеснула руками, но тут же сдвинула брови. – Что ты здесь делаешь? Мы же велели остаться с Неттой! Опять от неё улизнул?

Он зыркнул исподлобья и попытался вывернуться из хватки Охотника, державшего его за шиворот.

– На конкурсе настоящая мясорубка, с вами безопаснее.

– Что же нам делать, Кас? Если поведём его обратно, потратим слишком много времени, шумиха уже уляжется, и снова спуститься сможем не раньше вечера, когда закончится ярмарка.

Охотник помолчал и разжал пальцы.

– Возьмём его с собой.

Адам радостно сверкнул глазами, но под моим суровым взглядом постарался придать лицу смиренное и виноватое выражение.

Есть лица, просто не созданные для таких выражений!

– Похоже, у нас нет другого выхода, но это последний раз, когда ты нарушаешь наш уговор, Адам.

– Замётано.

Мальчик поправил помятый ворот и отряхнул светящиеся частички мха с джинсовой куртки.

– Я серьёзно. Если нас вдруг погребёт под землёй, единственным моим утешением будет то, что не придётся самой рассказывать о случившемся твоей маме.

Мелькнувший в глазах испуг заставил меня мгновенно пожалеть о сказанном. Я потрепала его по плечу.

– Шутка. Уверена, ничего подобного не случится. А сейчас нам лучше не задерживаться.

Мы возобновили путь, теперь уже втроём. Мальчик приноравливался к шагу Охотника, стараясь держаться как взрослый товарищ: копировал его манеру двигаться и наклон головы. Замирал, когда замирал Касинель. Это показалось мне забавным и трогательным.

– Так мы здесь из-за ожившего принца Варлога? Это и есть наше расследование? – деловито поинтересовался Адам.

Я споткнулась и только потом вспомнила детскую руку под скатертью. Тем не менее попыталась прикинуться шлангом.