– Если наша девочка узнала, что имеет права на титул в другой стране, к чему это похищение?

– Черная герцогиня, это же та самая дама, что открыла в Гишпании школы для девочек, припомнила сестра Тетра, – мать настоятельница очень почитала эту донью.

Ричард молча выскочил за дверь и помчался, куда глаза глядят, жалея, что здесь нет моря, которому он мог бы поведать свои страхи. В душе не наследного принца боролась целая сотня монстров, и он не знал, как их усмирить. Иржина наследница самого громкого титула Гишпании? Ровня ему? Теперь их браку нет никаких препятствий, кроме одного – желания самой певицы. Только захочет ли она быть с ним после того, как сбежала, оставив полный гардероб платьев и все украшения? Чем он может прельстить ее теперь, если она и раньше была равнодушна к его деньгам, к почестям и славе? Контракт? Смешно вспомнить. Если он только заикнется о том, что Черная герцогиня обязалась быть его любовницей до осеннего равноденствия, его поднимут на смех!

И все же… Мужчина остановился, оглядел расцветающий сад, сквозь который промчался, не разбирая дороги, взглянул на поля, в которых работали крестьяне. Он не готов расстаться с мечтой о женщине, которая греет ему душу!

За время переговоров и праздников ему не раз пытались подложить в постель смазливую красотку. Он выгонял всех не глядя и не потому, что тело не хотело – подлитый в кубок афродизиак и евнуха заставил бы желать телом. Он не хотел душой, и потому воспринимал даже признанных красавиц всего лишь фигурами на чужих шахматных досках.

Его так хотели подцепить чем-нибудь, показывали красавиц из далекой страны, с эбеновой кожей и черными глазами. Приглашали в чайный домик, полюбоваться южными куколками в ярких шелках. Отчаявшись, привезли парочку северных дев, похожих на его мать, но все они оставили не наследного принца равнодушными. Тогда ему прислали мальчишку, тонкого, гибкого, большеглазого, испуганного, словно дикий олененок. Он посмеялся и до утра играл с юнцом в шахматы, а потом выставил вон, художественно порвав на том одежду. Девиц подкладывать перестали, а парней он легко игнорировал, уставая от болтовни и танцев больше, чем в штормовой день на море.

Вспомнив все это, Ричард нахмурился и спокойно зашагал к дому. Он привык побеждать свои страхи. Он знает, как легко заблудиться в иллюзии, настроить предположений и воздушных замков. Не уж! Если Иржина откажет ему, пусть сделает это глядя ему в лицо! А пока он отдаст свите распоряжения, напишет несколько писем и уже завтра вместе с сестрами отправится в Гишпанию, за ответом!

Выйдя на веранду, Иржина прилегла на гамак и прикрыла глаза. Газетная статья, глупо-игривая, и в то же время пафосная раздражала. Хотелось отвлечься, забыться… Не успела девушка качнуть гамак, как ее вдруг дернули за ноги, накинули на голову покрывало с резким душным запахом, и мир сразу поплыл, а потом и вовсе потонул в темноте.

Очнулась от приступа тошноты и тряски. Пошевелилась, стало хуже, свесилась непонятно куда, вытолкнула из организма полупереваренный полдник, утерла рот и только тогда поняла, почему трясет. Она лежала в скоростной телеге. Были такие специально сконструированные для перевозки легких ценных грузов. Огромные колеса, амортизаторы из заморского каучука, плетеный короб и полог вместо тяжелой деревянной или кожаной коробки. Приподнявшись, девушка выяснила, что она в телеге одна, но конструкция конкретно этой больше всего напоминает клетку с парой проемов вместо окон.

Присмотревшись, Иржина сообразила, что телегой кто-то управляет, а по бокам едут всадники в незнакомой форме. На ее шевеление спутники отреагировали – прозвучала короткая команда, телега остановилась, щелкнул замок. Несколько невысоких худощавых мужчин пристально смотрели на нее, разговаривая между собой:

– Говорил же, задохлась!

– Да ничего, видишь, глазами лупает!

– Приказ был доставить живой и невредимой!

– Да, ладно, счас разберемся! Эй, донья, пить хотите?

Иржина осторожно кивнула, боясь открыть рот – ее снова мутило. Ей тут же сунули в руки фляжку с разбавленным вином и не слишком чистую тряпку. Послание девушка поняла верно – попила, плеснула жидкость на ткань, утерла лицо и руки.

– В кустики надо? – спросил тот же голос, который предлагал попить.

Еще один кивок и навстречу ей протянулась смуглая мозолистая ладонь. Медленно сойдя с повозки, девушка поняла, что бежать бесполезно – десяток всадников и двое возниц исключали любую попытку. К тому же время клонилось к вечеру, и они находились в абсолютно незнакомой местности.

Поежившись от вечерней прохлады, пленница укрылась от мужчин за пучками какой-то высокой травы, а потом крайне смущенная вернулась на дорогу. Как ни странно, похитители о ней позаботились – один кинул в повозку толстое шерстяное одеяло, пахнувшее козами и табаком, второй помог забраться внутрь, показывая куда ставить ноги и поддерживая.

– Потерпите пару часиков, донья, – сказал третий, – как стемнеет, остановимся, кашу сварим.

Иржина молча забилась вглубь повозки, завернулась в ткань и затихла, продолжая внимательно смотреть и слушать. Занятие это оказалось бесполезным – возницы молчали, а всадники, если и обменивались какими-то словами, делали это слишком далеко от повозки.

Когда стемнело, отряд добрался до каких-то развалин и спешился. Коней распрягли, коляску укатили за дом и втолкнули в густые кусты. Иржину вынули, как куклу, донесли до костра, разведенного прямо в доме, на месте печи, усадили на скамейку и пообещали ужин.

Здание было очень старым, и хранило в себе многочисленные следы бивуаков. Толстый слой соломы, какие-то тряпки, обрывки сбруи, поломанные ведра были здесь повсюду. Вместо стульев стояли чурбаки, вместо скамей лежали бревна. При всем этом в помещении сохранились двери, окна были затянуты тканью, а потрепанная черепичная крыша неплохо защищала от зарядившего вдруг дождика.

О певице действительно заботились – проводили в сарайчик, заменяющий уборную, принесли ведро ледяной колодезной воды, и выдали бархатный мешок с серебряными щетками и гребнями для волос. Там же нашлись шпильки, несколько лент, носовые платки, мыльница с брусочком душистого мыла и тщательно упакованные в кисею кусочки белой фланели для «женских» дней. Все высочайшего качества, с монограммами и гербами.

Девушка воспользовалась неожиданным подарком и привела себя в порядок. Она уже поняла, что похитители ей не угрожают, просто везут куда-то, к кому-то, а значит не стоит выглядеть неопрятной замарашкой, даже если у тебя нет возможности переменить платье.

Когда Иржина вернулась в комнату с костром, ей тут же вручили грубую керамическую миску с горячим супом из копченого мяса и крупы. Вечером ее уже не мутило, зато аппетит проснулся зверский. Она быстро справилась со своей порцией, а потом утомленная и объевшаяся клевала носом, пока ее не проводили к лежанке из соломы и знакомого покрывала.

Утром ее разбудили, снова сунули в руки мешок с щетками и подтолкнули к сарайчику. Ледяная вода придала бодрости, голова заработала, и девушка принялась внимательно рассматривать гербы и монограммы. Странно, почему-то вязь казалась ей знакомой! Она не успела припомнить, где же видела похожий стиль, как ее поторопили стуком в дверь, потом сунули в руку кусок хлеба с мясом, кружку горячего отвара и посадили в повозку.