Девушка отрицательно затрясла головой.

– Не хотите, не надо. Ваш долг произвести на свет наследницу рода.

– Настолько важно, что не имеет значение мое замужество?

– Вы конечно увидите и поймете все сами, едва вступите в наследство, но я постараюсь вам объяснить. Земли Мондилье и Каррэго самые древние в нашем королевстве. Его сердце. Управлять ими может только женщина, получившая их в наследство по прямой линии. Даже супруг не имеет право что-то делать без согласия и благословение герцогини. Королевские управляющие лишь поддерживают статус кво и собирают налоги, но например заложить новую мельницу не могут – камни потрескаются, река сменит русло и смоет колесо, а дерево в одну ночь съедят жучки.

Его Величество говорил все это серьезно, словно сам был свидетелем такого действа.

– Земли двух герцогств богаты, но без хозяйки урожай ниже, приплод жиже, и даже новые дома строить не получается! Поэтому моему королевству отчаянно нужна герцогиня Мондилье и Каррэго, и не важно, кто ее отец и в законном ли браке родится наследница.

Иржина слушала, недоверчиво. Магия? Об этом шептались иногда, порой упоминали артефакты, амулеты, какие-то зелья, но все это было бабкиными сказками! А тут правитель немаленькой страны на полном серьезе уверяет, что она существует!

– Но если передумаете, учтите, что теперь вы с Его Андаррским Высочеством равны по статусу и брак между вами возможен и одобряем.

Иржина передернула плечами и ровно ответила:

– Полагаю, Его Высочество не нуждается в невесте, у него есть обязательства перед семьей и страной.

– Вот как, – хмыкнул король, – значит он еще глупее, чем я думал. Можете прогуляться перед ужином, или провести время в гостиной. Ваш багаж упакуют сегодня, а завтра на рассвете мы выедем в сторону Мондилье.

– Благодарю вас, Ваше Величество!

Иржина покинула кабинет, и поразмыслив отправилась в гостиную. Там стоял небольшой клавесин, почти такой же, какой был у нее в родительском доме! Поражаясь такой редкости, девушка открыла крышку, пробежала чуткими пальцами по шелковым струнам. Вспоминая правила, подтянула струны из конского волоса и тонкой серебряной проволоки, нажала несколько клавиш слоновой кости, подтянула медные колки, а потом села на обитую бархатом табуреточку и заиграла свой любимый хорал.

Пока певица размышляла, наслаждаясь мягкими звуками музыки, в комнату один за другим заходили мужчины. Вслушивались в мелодию, и оставались, прислоняясь к стене или неслышно располагаясь на креслах и диванчиках.

Иржина играла долго – пока ее беспокойство не покинуло ее, а потом, заметив слушателей, запела. На сложные партии не было сил, поэтому она довольно лихо исполнила несколько народных песен, и все увлеченно хлопали в ладоши, так что на ужин благородных донов пришлось звать трижды!

Остаток вечера прошел тихо – мужчины относились к девушке бережно, и после ужина втянули ее в легкую беседу, а потом предложили сыграть в карты на виноградины. А когда девушка деликатно зевнула, прикрыв рот ладонью, партию закончили и разошлись по комнатам, напоминая друг другу, что утром нужно ехать в Мондилье.

На этот раз поезда была для Иржины комфортной и приятной. Широкий экипаж без гербов был снабжен отличными рессорами, пышными подушками и мягкими пледами. Корзинка с провизией, зонтик от солнца и газовый шарф от пыли позволили девушке стойко перенести три часа пути, после чего король потребовал привал и лично сопроводил «донью Иржину» к роднику для умывания и отдыха.

В пути Его Величество показал себя внимательным и заботливым кавалером. Он много рассказывал из истории королевства. Прочел смешное стихотворение, позволяющее запомнить чередование Карлов, Педро и Филиппов на троне, показывал на привалах растения, которые росли только в Гишпании, а когда Иржина уставала от плотного общения – пересаживался на коня, давая ей возможность подремать без угрызений совести.

Однако уже к полудню второго дня их начали нагонять курьеры в ярких куртках, офицеры с бумагами, гонцы и даже голуби! Король извинился перед девушкой и погрузился в работу, читая бумаги, ставя подписи или набрасывая короткие резолюции отчаянно брызжущим пером. Порой в коляску подсаживался один из придворных, получал поручение, а потом пришпоривал своего коня, пропадая в сизой дымке дороги. Поскольку Иржина абсолютно не знала, о чем идет речь, она спокойно любовалась пейзажами, читала прихваченную из охотничьего домика книгу по истории Гишпании, или размышляла о внезапных переменах в собственной жизни.

Иногда сопровождающие короля доны приближались к экипажу для короткой беседы. Некоторые умудрялись раздобыть для Иржины маленькие приятности – букетик полевых цветов, веточку с ягодами, крупную бабочку, безмятежно сидящую на истекающей сладким соком ветке. Девушка искренне благодарила, а взамен ее просили спеть на привале или в гостиной тех домов, где король со свитой останавливались на ночлег. Певица не отказывала, ей самой было приятно петь, к тому же ее талант не позволял хозяевам домов однозначно записывать ее в любовницы Его Величества. Впрочем, намеки на отношения были, но… от инфанта! Иржине потребовалась вся ее деликатность, чтобы отказать сиятельному юнцу и тут немалым подспорьем было ее деликатное положение. Король, конечно же, обо всем узнал, и садясь утром в коляску негромко сказал:

– А знаете, донья Иржина, ваша бабушка когда-то отказала мне под тем же предлогом, и даже теми же словами как раз перед рождением вашей матушки!

Девушка вспыхнула от смущения и неловкости, а Его Величество продолжил:

– Что еще раз подтверждает ваше родство и неистребимое желание молодых остолопов завладеть всеми красивыми и умными женщинами, встречающимися на пути. Впрочем, – тут король усмехнулся, и скользнул по девушке чисто мужским взглядом: – я рад, что у моего наследника хороший вкус!

Больше они на эту тему не говорили, но инфант продолжал с тоской смотреть на певицу, когда думал, что она его не видит.

Примерно через неделю пути экипаж подъехал к красивой зеленой долине. У края дороги стояли каменные пирамидки, означающие границу, и маленькая каменная же часовенка с горящей внутри лампадой.

– Благородная донья, – Его Величество спрыгнул с коляски, и подал Иржине руку.

Девушка спустилась на землю, и вместе с мужчинам подошла к часовенке. Внутри, как положено, располагался каменный барельеф с изображением святой покровительницы этих земель, а под ликом была прибита деревянная планка, украшенная бантами из дорогих шелковых лент. Некоторые ленты выцвели, другие истлели, осыпаясь на камень серебряным и золотым шитьем. Последняя лента в ряду, была еще крепкой, но зато траурно-черной.

Девушка мысленно удивилась – почему никто не прибрал часовенку, не сменил ленты, но тут заговорил король:

– Взгляните, донья Иржина, здесь начинаются земли герцогства Мондилье. Каждая герцогиня, принимая их под свою руку, оставляет здесь ленту, и завязывает новую, если случается проезжать этой дорогой. Ваш черед!