Лианы карабкаются по стволам деревьев, ветви мимоз свисают до земли, а впереди на тропе дремлют две газели, положив головы друг другу на спины, а когда Нил пошевелился, одна подняла веки и посмотрела на него ясными девичьими глазами с испугом и укором.

Справа в нескольких шагах милое озеро, в нем стоят, засыпая на солнце, журавли, цапли и еще странные очень яркие и красивые птицы с перьями розового цвета, которых Нил никогда не видел.

Легко пробежала крупная ящерица, настолько ярко-зеленая, словно вся выточена из живого изумруда. Нил рассмотрел еще парочку таких же рептилий, что высунулись из норок и рассматривают его любопытными глазами.

– Здесь… день? – прошептал Нил.

– Молодец, – заметил Лоенгрин. – Ты наблюдательный.

Их сапоги примяли роскошные цветы, из сломанных стеблей вытекает сок, остальные цветы непотревоженно качают красными, оранжевыми, пурпурными головками, одни уже распустились, другие вот-вот раскроют сочные бутоны размером с кулак… Дальше кусты от земли и до верха унизаны мелкими розовыми и белыми цветами, над ними вьются сказочно огромные и прекрасные бабочки, проносятся стрекозы, а еще дальше высятся огромные деревья, а дальше Лоенгрин рассмотрел очертания дворца, яркого и с блистающими стенами, словно выстроенного из чистого золота.

Лоенгрин пробормотал:

– Ну раз не встречают, давай сходим к их замку сами.

Слева зашумели кусты и красиво распахнулись так легко и свободно, что ни одна веточка не оказалась сломанной.

Невысокая миниатюрная девушка в очень легкой одежде и с распущенными волосами вышла, мило улыбаясь, а за нею на длинном поводу грузно появились оба коня, такие громадные, грубые и неуклюжие, от них сразу пахнуло конским потом, даже Нил почуял этот незаметный раньше запах.

– Нехорошо оставлять, – произнесла девушка мягким игривым голосом. – В лесу могут быть волки…

Лоенгрин сказал озадаченно:

– Спасибо. Не думал, что кони пройдут в такую щель…

Он убрал меч в ножны и быстро вскочил в седло, но ладонь его снова опустилась, как заметил Нил, на крестообразную рукоять.

Девушка заулыбалась, отступила за куст и пропала там, словно растворилась. Смех раздался с другой стороны, Нил рывком повернулся и застыл, словно прикованный к столбу.

Там появились, словно из ниоткуда, две молодые полностью обнаженные девушки, точно не эльфы, ибо совсем не худенькие, уши не остроконечные, волосы красиво падают на спину и плечи, чуть закрывают девичьи высокие груди.

– Добро пожаловать в Грот Венеры! – сказала одна смеющимся голосом, а вторая добавила кокетливо: – Надеюсь, вам здесь понравится, доблестные герои!

Нил таращил на них глаза, обе бесстыдницы ничуть не смущаются наготы, словно для них это вот так обычно гулять по сказочному саду, обе хохочут и повизгивают, ухватили повод коня рыцаря и с веселым смехом потащили за собой.

Лоенгрин произнес достаточно спокойно:

– Нил… раз уж пошел за мной… то не отставай.

Нил ухватил своего коня за узду и повел за женщинами. Солнце играет на их оттопыренных ягодицах, а когда они оборачивались и бросали на него лукавые взгляды, он видел их полные вздернутые груди.

Он чувствовал себя обалдевшим вконец, его рука то и дело поднималась для крестного знамения, но тут же спохватывался и опускал в испуге, вдруг все это исчезнет…

Их повели не в сторону золотого дворца, который Лоенгрин называл замком. Коня со смехом потащили, как им обоим показалось, прямо в зеленую стену, но она распахнулась, оказавшись всего лишь свисающими растениями, и Нил снова громко ахнул.

На зеленой ухоженной лужайке, огороженной с двух сторон полупрозрачным занавесом из тончайшего шелка, в ряд идут столы, где столешниц не видно из-за обилия блюд. Кресла, стулья и длинные лавки расположены в беспорядке, с той стороны столов поставлены ложа, на которых… Нил икнул и стыдливо отвернулся, но увидел, как спокойно смотрит рыцарь, собрался с силами и посмотрел тоже прямо и как можно увереннее.

Обнаженные молодые женщины с такими роскошными фигурами, какие Нил видел только во сне и юношеских видениях, о которых никогда никому не скажет, лежат… нет, возлежат в объятиях друг друга, смеются, угощают друг друга крупными виноградинами и как будто даже занимаются любовью, хотя это немыслимо, ведь там только женщины, значит, это всего лишь игра, чтобы его поддразнить…

Лоенгрин пробормотал громко:

– Примерно так я себе это и представлял…

Нил прошептал:

– Это не эльфы?

– Нет, Нил, – ответил Лоенгрин. – Это всего лишь язычники.

Одна из женщин поднялась с ложа, высокая и статная, с удивительно красивой фигурой, сочной, развитой, женственной, сделала пару танцующих шагов, так показалось ошеломленному Нилу, навстречу людям.

– Добро пожаловать, – произнесла она таким созревшим и страстным голосом, что Нилу страстно захотелось ухватить ее в жаркие объятия и тут же дико и жадно насытиться ею. – Давно у нас не было гостей…

Лоенгрин легко соскочил на землю, красиво поклонился.

– Меня зовут Лоенгрин, – произнес он вежливо. – Это мой друг и помощник Нил.

– Меня зовут Голда, – произнесла женщина низким зовущим голосом, – я королева Грота Венеры.

– Грот Венеры, – повторил Лоенгрин. – Так вот он каков…

Женщина спросила с удивлением:

– Ты о нем знаешь?

– Рассказывали, – ответил Лоенгрин. – А где ваш черный конь с белым рогом и пурпурными крыльями?

Женщина всмотрелась в него внимательнее.

– Ты и о нем слыхал?.. Что-то мне твое лицо кажется странно знакомо… Кого же оно мне напоминает…

Лоенгрин сказал поспешно:

– Я никогда здесь не был. Но рассказы, да, слушал внимательно. Я вообще очень внимательный.

Она произнесла с улыбкой:

– Что рассказы… Располагайтесь, герои. Мои подруги постараются сделать для вас все, чтобы вы не скучали. У нас нет мужчин, так заведено богами, потому вы попали в самое лучшее для мужчин место…

На столе в широких вазах из серебра и золота красиво уложены высокими горками гроздья спелого винограда, красного и черного, отдельно громоздятся кисти настолько светлого, что отчетливо видны все темные зернышки внутри.

Но главное, как он понял, на втором столе, где на таких же блюдах из серебра и золота исходит сладким соком только что зажаренное мясо, доносится аромат горьких трав, что разжигают огонь в крови и делают человека неистовым до женщин и неутомимым с ними в постели.

Сразу две женщины поднялись, взяли в руки блюда с жареным мясом и покачивали ими перед собой, глядя на Нила с дразняще-приглашающими улыбками, а он старался смотреть им в глаза, а не опускать взгляд на их сочные полные груди, что почти касаются роскошного блюда.