— Увесистое и острое?

— С шипами, — смеется Виталий. — Жизнь слишком короткая штука, чтобы тратить ее на тусклые ткани и бижутерию.

С этими словами он падает к моим ногам. Он разбирается с шелковыми ленточками, которые оплетают туфельки. Виталий пересобирает их, доводя композицию до идеала, а потом подзывает девушку-ассистентку.

— Где тот фиксатор? Надо пройтись, чтоб наверняка.

— Он же для волос…

— Анжела, не испытывай мое терпение.

И он щелкает пальцами, показывая, что фиксатор обязан появиться в его ладони с секунды на секунду.

— Что с позами? — спрашивает Виталий, запрокидывая голову и ловя мой взгляд. — Ты смотрела памятку, которую я тебе выслал?

Он кинул мне целую лекцию с примерами, как нужно правильно позировать для камеры. Кое-что оказалось мне знакомо, ведь мне показывали основы, когда готовили Макарову в невесты. Виталий вообще упрашивал меня согласиться на его фотографа. Он хотел вызвать своего друга из Нью-Йорка, который обязан ему и не сможет отказать. Но я сказала, что съемку устраивает издательство, так что выбирать не мне.

— Смотрела, — я киваю. — Даже тренировалась перед зеркалом.

— Наконец-то, — Виталий цедит, когда получает свой фиксатор. — Место для съемки выбрали крутое. Я много раз там работал, там многие журналы снимают, много локаций, освещение крутое.

Он довольно кивает.

Кажется, он волнуется больше моего. Словно не переживет, если я не буду выглядеть как суперстар на снимках. Мне же все равно, если честно. Я отозвалась на срочный вызов издательства, которое решило организовать общую фотосессию всех авторов будущей серии, но энтузиазма во мне ноль.

Только Виталий и разжигает мой внутренний огонь. Рядом с ним волей-неволей начинаешь улыбаться, и плевать на все проблемы. К тому же он сочинил мне новую прическу. Он укоротил мои волосы и затонировал их в розовое золото. Мне теперь спокойнее. Я успокаиваю себя тем, что меня теперь сложнее узнать.

И у меня же есть псевдоним.

Своего рода броня.

— Ты нервничаешь, — замечает Виталий и тяжело выдыхает, показывая, что пытался расшевелить меня как мог.

— Мне неуютно в Москве, — признаюсь ему. — Слишком мало времени прошло…

— Нормально времени прошло, — замечает Виталий. — Мегаполисы живут в бешеном ритме, и тут выживают только эгоисты. Так что перестань париться.

— Меня больше успокаивает обратный билет на завтра.

— Ты не засиделась в своем лагере?

— Мне там хорошо, — я вздрагиваю со смешком, когда Виталий касается чувствительного местечка на лодыжке.

— Сорри, — тут же отзывается он.

Я же думаю о том, что Москва больше всего беспокоит меня из-за того, что здесь Макаров. Что здесь можно случайно столкнуться. Прошло всего четыре дня, как он приезжал в мой лагерь. Наш странный разговор ничем толком не кончился, мы не поставили точки, но и ничего конкретного не сказали. Он просто-напросто отпустил меня, когда понял, что доводит до слез своим присутствием, и помог выйти из машины.

— Теперь можешь покрутиться, — разрешает Виталий и взмахивает ладонью. — И покажи мне позы, которые отрепетировала. Я должен проверить.

Стилист поворачивает меня к зеркалу и смотрит, как я позирую. Мне легко это дается рядом с ним, я успела сдружиться с Виталием. Мы переписывались, пока я была в лагере, и я дала ему несколько профессиональных советов. Виталий подшучивал, что в современном мире хороший знакомый психолог даже ценнее хорошего знакомого стилиста. И он запросто откликнулся на мою просьбу помочь со столичной фотосессией, стоило ему только написать в чате.

— Вторая и третья, — довольно кивает он. — Ты особенно хороша, когда чуть склоняешь голову на правый бок и улыбаешься. Но не сильно! А с загадкой.

Виталий бросает взгляд на наручные часы.

— Так, тебе пора, — он щелкает пальцами, привлекая внимание. — Анжела! Где такси?!

— Уже ждет, я вызвала к трем.

— Умница, — Виталий подхватывает большую косметичку, которую собрал для меня, и клатч. — Лучше бы мне, конечно, поехать с тобой…

— Ты слишком известная фигура, ты только привлечешь ко мне внимание. Прости, — я провожу ладонью по его блестящему пиджаку.

— Но не позволяй никому притрагиваться к твоим волосам! Чтобы на километр никто не подходил, особенно с расческой в руках.

— Будет сделано!

Виталий провожает меня к машине. Мы минуем его студию, спускаясь к крыльцу, перед которым уже стоит черный седан.

— Комфорт? — кривится Виталий, с одного взгляда угадывая тариф такси.

— Я попросила Анжелу вызвать комфорт. Для конспирации, — добавляю шепотом, вставая на носочки, чтобы достать до его уха. — Спасибо тебе, я буду из-за всех сил стараться не испортить твои старания.

— Иди и блистай, — Виталий распахивает для меня дверцу и в этот момент выглядит, как гордая фея-крестная.

Я сажусь в машину и проверяю длительность поездки в приложении. С учетом пробок ехать минут сорок. Для Москвы — один миг. Я откидываюсь на мягкий подголовник и стараюсь мысленно удержаться в уютном мирке, за который спасибо Виталию. Он умеет создавать удивительную энергетику, рядом с ним можно подзарядиться. Но чем дальше я уезжаю от его студии, тем сильнее начинают давить бизнес-высотки. Город истыкан ими, они буквально кричат о больших деньгах, о могуществе и власти.

Напоминают о Макарове.

И в то же время я понимаю, что соскучилась по большому городу. Виталий угодил в мое слабое место, когда спросил, не засиделась ли я в лагере. Я не задумывалась об этом, погрузившись в новую жизнь с головой. А теперь… Хочется заехать к маме, побыть в своей квартире, заглянуть в любимую кофейню за углом. Пройтись по парку, а там совсем рядом живет институтская подруга.

Почему вечно приходится выбирать?

Чтобы получить одно, зачастую нужно отказаться от другого.

И почему над каждым выбором в жизни не висит ценник, как в магазине? Было бы чертовски удобно.

Но в реальном мире счет выставляют после. Я проверяю свой собственный “счет”, когда захожу в интернет. Листаю новостную ленту, чтобы понять, как велик шанс, что меня узнают на фотосъемке.

Ох, черт…

Три клика и меня перебрасывает с моего имени на новости о Макарове.

Естественно.

Мы связаны невидимой медийной ниточкой. А сейчас это самые крепкие узы, можно хоть каждый день заключать браки и разводиться, но совместные заголовки не вырубишь топором.

Макаров кстати разводится. Слухи о его разладе с Полиной уже просочились в прессу. Там же пишут, что у отца Полины большие проблемы в бизнесе, он распродает свои доли и уже оставил попытки удержать компанию на плаву. Между строчек намекают, что Полина не смогла удержать Макарова и тот прекратил вливать спасительные суммы в дело Красова, и даже натравил своих спецов, которые как раз умеют раздирать чужие компании на куски. Так что Полина теперь рискует остаться не только без кольца, но и без приданого.