– О, да, я знаю, что у руссов нелюбовь к служителям папы, но ты можешь приходить тайно, или передать свою просьбу через моего человека. Отто! – негромко позвал пастор. Почти тотчас, будто только и ждал этого, из-за перегородки вышел коренастый хмурый муж в сером одеянии.

– Отто всегда готов помочь, когда тебе только понадобится. Он держит платяную лавку на Готском дворе, и у него также есть отличные венецианские зеркала, несравненная Регина всегда может зайти или кого-то прислать…

Встреча Трувора с Лодинбьёрном и Гуннтором на реке Великой

В конце лета случилось воинам Трувора на реке Великой недалеко от Плескова, столкнуться с нурманским отрядом. Впереди шёл чёрно-синий драккар с оскаленной медвежьей пастью на носу, за ним следовал широкобокий торговый кнорр.

– Кто такие, откуда и куда идёте? – строго спросил Трувор по-нурмански, стоя на носу своей лодьи.

– А ты кто такой, чтобы спрашивать? – с вызовом спросил здоровенный викинг с большой лохматой головой, сам похожий на медведя.

– Я управитель сей земли Чудской, по имени Трувор, и потому по Русской Правде вопросы задаю я, а ты, как и всякий другой купец, должен быстро и полно отвечать на них. – Лодьи стояли друг против друга, их разделяли саженей тридцать, сзади лодьи Трувора стояла ещё одна его лодья. Воины с той и другой стороны почуяли настроение своих вождей, затянувшееся молчание нурманского вожака усиливало напряжение. Воины на лодьях русов стали плавными движениями готовить к бою свои луки.

– Я ярл Лодинбьёрн, – наконец прервал затянувшееся молчание могучий нурман, который был по всему опытным мореходом, и ему о многом говорил белый сокол на алом парусе. Слова ярла переводил русоволосый нурман с невыразительными водянистыми очами.

– Ты не сказал, откуда идёшь и куда, – не отступал рарожич.

– Мы ходили с товарами в Киев, теперь возвращаемся домой, – сразу присмирев, ответил ярл, который краем глаза заметил третью лодью русов, показавшуюся из-за лесистого островка.

– Какой товар в твоих лодьях, есть ли оружие, и знаешь ли ты, что за проход по нашим рекам ты должен заплатить пошлину?

– Товар у меня разный: меха, воск, рабы, и оружие имеется, какой же викинг без оружия?! – криво ухмыльнулся похожий на медведя ярл. – А пошлину я уже заплатил на переволоке.

– Княже, поглядеть надобно, какой там товар на самом деле и сколько, чую, лукавит нурман чего-то, – проговорил негромко седоусый и сухощавый изборский воевода Верба.

– Именем князя Словенского Рарога я должен осмотреть твои лодьи, ярл Лодинбьёрн! – по команде Трувора шестеро воинов подтянули небольшую лодку, привязанную к корме, и, попрыгав в неё, отплыли к купцу. Со второй лодьи ещё шесть воинов отправились на кнорр викингов. Лодья Трувора, а за ней и две другие подошли ближе к нурманскому кораблю. Воины поднялись на борт сине-чёрного драккара, один остался рядом с ярлом, второй стал у борта, а четверо принялись осматривать товар.

– Из какого народа твои рабы? – спросил пожилой десятник Сова, стоя подле Лодинбьёрна на носу. Боковым взором он заметил, как напрягся ярл, и его могучая длань сжала рукоять нурманского ножа, а русоволосый толмач как бы невзначай перешёл и стал с другого боку позади десятника. Воины, что осматривали рабов и товар, спинами ощущали напряжение нурманских воинов, когда наклонялись над тюками или останавливались напротив кого-то из рабов, сидевших на дощатой палубе и привязанных с двух сторон к длинным жердям, расположенным вдоль корабля.

– А зачем мне это знать? Меня интересует их цена, за сколько я смогу их продать, а кто они и откуда… – ярл безразлично пожал плечами, но очи его продолжали внимательно следить за словенами. Невзрачного вида русоволосый толмач тут же перевёл его речь.

– Несколько твоих воинов ранены, – заметил десятник.

– Путь купца опасен, напали разбойники, пришлось отбиваться…

– Смелые разбойники, если решились напасть на властителей фиордов, – покачал головой десятник. В это время у кормы возник какой-то шум. Низкорослый быстрый в движениях и разговоре воин русов махал руками и пытался оттолкнуть от себя крепкого викинга, который схватил его за рукав кольчуги и пытался оттащить от объёмистого тюка товара. Оба ругались и кричали, один по-нурмански, а рус вообще мешал словенский выговор с какими-то словами непонятного языка. Молодой ладный воин, что оглядывал рабов в середине нурманской лодьи, метнулся к корме, но споткнулся в спешке о съёмную часть палубы и с грохотом растянулся на дощатом настиле. Викинги захохотали.

– Эгей, там, прекратить свару! – строго крикнул десятник и повернулся к ярлу: – Утихомирь своих!

– Не трожь его! – властно прикрикнул на своего воина Лодинбьёрн, и скандинав нехотя отпустил шустрого руса, который всё ещё ругался и ворчал.

– Всё, заканчиваем осмотр, давайте в лодку! – громко велел десятник, стоя всё время так, чтобы видеть и ярла с толмачом, и своих воинов.

Когда они взялись за вёсла и отплыли, все, не сговариваясь, облегчённо вздохнули. Напряжение спало, и высокий рус, что упал на проходе, молвил, обернувшись на миг к малорослому:

– Спасибо, брат Скоморох, вовремя свару затеял, ловко это у тебя всякий раз выходит, я б так не смог.

– Ты попросил, а мне что, не впервой, – налегая на весло, ответил Скоморох.

Воины причалили к лодье и шустро взобрались на неё.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил князь.

– Мишата! – кивнул десятник.

Крепкий русоволосый словен доложил князю результаты осмотра и протянул кольцо с печаткой.

– Выходит, не зря нам воевода своих изведывателей дал, – покачал головой Трувор, разглядывая кольцо с печаткой. – Врёт, значит, ярл про Киев?

– Врёт, княже, – согласно кивнул десятник Сова. – Товар не киевский. Мёд наш, северный, это сразу определили, мёда-то одинакового не бывает, у наших медов запах другой. Железо болотное, опять же, в Киеве не добывают.

– Как же вы кольцо незаметно добыть смогли, небось, за каждым вашим шагом по десятку пар очей нурманских наблюдало? – искренне изумился Трувор.

– Скоморох на корме был, – молвил Мишата, кивнув на низкорослого, – а я гляжу, рабы-то наши: вепсы, чудь, и взяты в полон недавно совсем. А один хоть и в изодранной одежонке, да ни на охотника, ни на земледельца не похож, больно одежда не для леса и не для чёрной работы, и очами мне знак делает, да губами как-то перебирает, будто сказать хочет. Я тогда запнулся и вроде как ругнулся про себя, а сам по-нашему, по-приладожски, попросил пошуметь Скомороха, а он на то и Скоморох, устроил свару, будьте здрасьте! Все, конечно, очи туда на миг, человек этот изо рта кольцо выплёвывает, а я на это кольцо и падаю со всего маху. Всего-то делов.

– Кольцо сие нашей княжеской службы, что пошлины с купцов берёт, – молвил Трувор. – Выходит, ярл далеко не ходил, а пограбил наши земли, да ещё и пост наш на переволоке разорил.