– Не знаю уж, Ефим, в курсе вы или нет, но на днях пристрелили одного из боссов итальянской мафии… Фамилия его Бонанно. Вы ведь как-то им интересовались, я помню.

– Бонанно?! Да вы что! Это точно?

– Ну, если газеты не врут… Хотя мне ещё раньше Аарон позвонил. Вроде этому Бонанно пустили пулю в лоб из винтовки со снайперским прицелом. Я уж грешным делом подумал… Хотя что это я, старый хрыч, разболтался! В эти дела лучше не лезть, и вам не советую, молодой человек.

Не в силах прийти в себя от такой новости, я в первом же киоске купил пару последних номеров «Нью-Йорк таймс» и в одном из них где-то в середине обнаружил небольшую заметку с малюсеньким фото Бонанно, где его трудно было узнать, и чуть большим снимком дома, в котором произошло убийство. Вернее, где нашли тело, потому что убийца, судя по заметке, находился на изрядном расстоянии, чуть ли не в ветвях росшего за сотню ярдов от дома платана. И кто же это так поступил с главой сильной семьи? Конкуренты? Если это так, то мне повезло. Некто устранил мою едва ли не самую большую проблему на сегодняшний день. Чёрт, случаются же в жизни хорошие новости!

Делами я занялся на следующий день. Зашёл в ресторан, откуда звякнул сначала Джордану, а затем вызвонил Вержбовского-старшего и Науменко. Пора этим двоим убедиться воочию, что их деньги работают. Через сорок минут к ресторану на своём автомобиле подъехал Виктор Аскольдович, а спустя час – Василий Антонович, тоже в автомобиле, но за рулём находился его младший сын Демид. Я сразу же огорошил всех новостью о смерти Бонан-но. Народ возликовал, но при этом ощущалось некоторое стеснение. Всё же не по-христиански радоваться смерти человека, пусть даже и врага.

Наскоро перекусили, не забыв тяпнуть за встречу по рюмашке, после чего решили ехать в Гарлем на авто атамана, так как все, кроме Демида, находились под парами. Пока не выяснил, штрафуют ли в Штатах за езду в нетрезвом виде. Тем более алкотестеров ещё не существует, степень опьянения, вероятно, определяется дедовским методом – хождением по линии разметки. Но и дураку понятно, что реакция у подвыпившего водителя заторможенная, а становиться участником ДТП мне отнюдь не улыбалось.

По пути я поделился с Вержбовским и Науменко идеей, которая родилась у меня ещё до отлёта в Лос-Анджелес. Идея состояла в следующем: зафрахтовать небольшое пассажирское судно или вообще купить списанное в утиль и подремонтировать, переделав его в плавучее казино. Ну а что, будет себе мирно стоять на рейде в паре миль от берега, а доставку клиентов можно осуществлять на катерах. Официально это будет, например, развлекательный центр с рестораном и сценой для выступления музыкантов и прочих деятелей культуры.

– Есть вариант превратить корабль в «Русский клуб», – подлил я бальзама на истерзанные ностальгией сердца попутчиков. – Тоже с азартными играми, потому что нужно как-то делать прибыль, зарабатывать на наш отель в Лас-Вегасе. Игрокам – бесплатный русский стол: сто грамм водки, бутерброд с икрой, блины. По желанию за доплату можно посетить настоящую русскую баню с холодным квасом после парилки, здесь же – умелые массажистки. А кроме карт почему бы не предложить людям провести время за шахматной доской?! Выписать за соответствующий гонорар того же Алехина или Боголюбова, пусть дают сеанс одновременной игры на нескольких досках. Победителю гроссмейстера сто долларов, за ничью – десять, ну а ежели проиграл – пятьдесят баксов.

Раньше-то я думал, что фамилия гроссмейстера произносится как Алёхин, пока в клубе шахматистов одесского порта, куда я забрёл в уже казавшиеся незапамятными времена, меня вежливо не поправили. Никаких «ё», Алехин через «е», так что сейчас я не боялся выглядеть смешным. Оказалось, Вержбовский также в курсе грамотного произношения фамилии чемпиона.

– Заманчиво, – прищурился он, – очень заманчиво с «Русским клубом». Правда, Алехин – действующий чемпион мира, думаю, и гонорар он попросит немалый. А Боголюбов дважды сражался с ним за шахматную корону, тоже не три копейки стоит.

– Ну, для хорошей рекламы можно разок-другой и разориться, – резонно заметил Науменко, от которого я не ожидал подобной реакции.

– Это верно, Василий Антонович, – кивнул я, поддерживая атамана. – Там же можно устраивать и выступления русских артистов – от пианиста Рахманинова до Фёдора Шаляпина или Петра Лещенко.

– Бог с вами, Ефим Николаевич! – отмахнулся, словно поп от беса, Вержбовский. – Фёдор Иванович скончался этим апрелем в Париже.

– Пардон, был не в курсе.

М-да, в это время я как раз пробирался тайными тропами в Архангельск. Как же давно это было, словно и не со мной вовсе… Ладно, нечего нюни распускать, у нас ещё столько дел, ностальгировать будем после.

– Если вы в целом согласны с моей идеей, то как только казино с борделем начнут приносить прибыль – мы станем её откладывать на приобретение списанного судна. Назовём его, как и ресторан, «Русь». А то ведь совместный бизнес с неграми – штука довольно скользкая. Тем более полиция в любой момент может нагрянуть. А корабль будет только нашим предприятием, официально оформленным как, к примеру, шахматный клуб. А, как вам?

Ага, загорелись глаза у попутчиков, даже вон у Демида и то уши покраснели, видно, тоже живо представил сверкающий огнями в ночном море корабль, превращенный в «Русский клуб». Эх, мечты-мечты! Нет, ну а почему бы не реализовать свою мечту? Как там в песне: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!..» Вот и будем делать, и кто нам помешает? Тем более что Бонанно очень вовремя откинулся[37], и получается, руки у меня лично развязаны. Хотя мафия злопамятна, рано радоваться, там не один Бонанно нагадить мог.

Джордан поджидал нас на заднем дворе нашего нового казино. Я познакомил его с подельниками, и мы прошли в подвал, где уже наносились последние штрихи к облику будущего средоточия азартных игр в этом районе. Во всяком случае, столы под покер и рулетку стояли на своих местах, а игровые автоматы выстроились рядком вдоль стены. Пара чёрных ребят наводила в помещении порядок, не обращая на нас внимания, а ещё один – похоже, электрик – ковырялся в штукатурке, выдёргивая оттуда старый провод. Помещение освещалось пока всего несколькими лампочками, но этого хватало, чтобы оценить масштаб происходящего. Тут даже барная стойка имелась. Как-никак мой темнокожий партнёр должен будет зарегистрировать заведение как бар с соответствующей выплатой налогов. На кого он там зарегистрирует – это уже его проблемы.

– Думаю, через неделю заведение можно открывать, – сообщил Джордан. – Сейчас покажу вам небольшой фокус.

Он прошёл к дальнему автомату, сунул руку в какую-то нишу, раздался лёгкий скрежет, и сверху начала опускаться… стена. Через несколько секунд «однорукие бандиты» исчезли за аккуратно оштукатуренной перегородкой, по виду ничем не отличавшейся от других стен подвала.

– Я запомнил твои слова, Фил, и решил, что такая маскировка может пригодиться. Казино всего за минуту может превратиться в обычный бар.