Маленькая белая ния выпустила густое облако дыма и сожаления.

– Звездочёт, это ты тоже можешь подтвердить? – спросил Фокс, внимательно глядя на демона, алые глаза которого ничего не выражали.

– Меня не было на той встрече, – безмятежно сказал демон. – Хозяйка не всегда брала меня в свою ментосферу.

– Она стыдилась его присутствия, – зябко поёжилась Хелла. – И теперь, когда вы сказали про любовника, понятно, почему стыдилась. Ведь старый интос был частью мира, который Ири хотела бросить. Звездочёт воплощал её несчастливое детство, трагичную юность, прежнюю жизнь. Брак, который стал её клеткой; образ идеальной звезды, который превратился в её тюрьму.

Ния горестно вздохнула.

– Звездочёт был неотторжимой тенью Ири, израненной и уродливой. Он воплощал всё, от чего она хотела освободиться. Теперь понятно, что она собиралась его оставить, уйти от мужа и старого интоса к но…

Хелла ахнула, и многие вместе с ней. Словно последний кусочек пазла внезапно встал на место и картина, запутанная и полная неясных отражений, разом стала понятна и видна. Все замерли, потому что всех озарила одна и та же мысль.

– Ты! – рявкнул Ибо Дурран с перекошенным лицом. Он смотрел на Звездочёта, и пухлые, такие мягкие и миролюбивые пальцы констебля судорожно скрючились, словно желая рвать печального демона в клочья. – Чёртов предатель! Как ты посмел?!

– Личный интос Ирелии Кан ревновал к её новому ИИ! К её будущим детям-айнам! – затараторил Ззир’Пуун, выписывая зрителям сенсаций на все деньги. – Он считал себя брошенным ребёнком и убил хозяйку, стёр её новую любовь и нерождённых цифровых детей! Какой пронзительный поворот!

Звездочёт и Эндор не двигались, они стояли, как изваяния, глядя друг другу в глаза.

– Но как Звездочёт смог управлять полями Ирелии, если она не взяла его в ментосферу? – звонкий голос Аны перекрыл нарастающий шум. Волосы девушки светились лимонно-жёлтым цветом непонимания. – И почему она не сняла поле сама, своим приказом? Почему не вышла из кокона и задохнулась, когда все поля подчинялись ей напрямую, и она в любой момент могла приказать им раскрыться?

– Ну разумеется, чудик перехватил управление, – пыхнул Дурран. – Разве это удивительно? Он её личный ИИ, чёрт возьми!

– Или кто-то отдал ему приказ, – тихо сказал Шон-Хон. Он с трудом поднялся, опираясь на стену, осунувшийся, со впавшими щеками, со следами свежих восстановительных инъекций на оголённой груди. – Кто-то с полным доступом. Звездочёт, кто отдал тебе приказ?

– Не знаю, – ответил демон. – Не помню.

– Роботы ничего не забывают! – пронзительно крикнула Хелла. – Кроме того, что им приказали забыть!

– Но отдать такой приказ могла только сама Ирелия, – пробормотал Шон Хон. – Таковы параметры безопасности.

– Вы хотите сказать, – завопил папарацци, глаза которого округлились даже сильнее, чем раньше, – Звезда убила сама себя?!

– Какую сцену с лестницей вы смотрели? – потребовал констебль у сценаристки. – Там была какая-то лестница, и Госпожа Кан видела мальчика, ну, покажите нам эту сцену!

– Новую сцену из рабочих материалов «Погасшей звезды», – дрожащим голосом пробормотала ния. – Но там никого не было… точно же…

Звездочёт простёр зловещую руку, с ранами и когтями, и перед ними раскрылось визио.

Длинная ступенчатая лестница, зигзагами восходящая из полной темноты к яркому слепящему свету, вокруг тянутся повёрнутые под разными углами серые стены, они уходят в бесконечность вниз и вверх, и на лестнице стоит женщина. Ирелия Кан. Она остановилась, обессиленная и надломленная, почти у самого верха, в ослепительных звёздных лучах, словно сомневаясь, пройти последние ступени или нет.

Но кроме Ирелии на лестнице никого не было.

– Останови, – сказала Ана, и Звездочёт повиновался, картинка замерла.

Женщина смотрела куда-то вниз и назад, в её глазах был страх.

– Что, если объятая страхом подруга пыталась сказать тебе что-то важное, а ты не поняла? – Ибо Дурран надвинулся на маленькую нию, и та нервно съежилась, ошалело блестя бусинками глаз. – Что, если она не могла говорить напрямую, зная, что её интос «слышит и знает, даже когда не должен»?

Ния пискнула, совсем как испуганный зверёк.

– Но если она боялась сказать вслух, то возможно оставила подсказку! – волнуясь, предположила Ана. – Ведь Ирелия могла редактировать свой арт и вкладывать туда что угодно. Хелла, можешь предоставить доступ к исходникам «Погасшей звезды»?

– Могу, – прошептала сценаристка, носик которой пересох и слабо подёргивался. – Вот, открыла.

Перед ними раскрылись многочисленные папки, сцены и слои так и нерождённого фильма. Всех охватило чувство сумасшедшей гонки, которая вот-вот завершится триумфом. Ана со своим нейром, где обитал мощный икс олимпиаров, первой просеяла материалы.

– Смотрите! – воскликнула она, и волосы девушки налились огнём.

Её рука указывала на ступени, куда падала тень Ирелии Кан. Ана сдвинула ракурс просмотра, теперь все увидели лестницу с женщиной сверху. И стало видно, что тень Ирелии – худенький мальчик лет восьми.

Хелла ахнула, Шон-Хон хрипло закашлялся, Дурран триумфально потряс кулаком. Эндор молчал с напряжённой маской на лице. Алые глаза демона мерцали непроницаемо и зловеще.

– Что это значит? – шикнул Ззир’Пуун. – Кто-нибудь, скажите, что всё это значит!

– Тень в исходниках проекта – отдельный программный элемент, – торопясь, объяснила Ана. – И мой икс сообщил, что в её коде есть лишние символы, которые не значат ничего.

– Пускай соединит их все вместе! – воскликнул Дурран. – Ну же!

– Это ключ, – сказала Ана. – Электронный ключ высокой степени защиты, к какому-то хранилищу.

– Передай мне код, – констебль жадно перехватил информацию в свой нейр и загрузил в базу данных оперативного управления планеты Лосс. Прошла самая томительная секунда за сегодняшний, полный событий день. – Это ключ от анонимной инфо-ячейки в банке «Силенсио»! Мы можем использовать его и открыть ячейку.

Раскрасневшийся и уже испуганный от того, что сейчас узнает, старший констебль неуверенно уставился на остальных.

– Открывайте! – призвал Шон-Хон.

– Это… это сообщение. Запускаю.

Ирелия Кан возникла перед ними, по-прежнему идеальная и совершенная, но пронизанная страхом и такая настоящая в своей незащищённости.

– Если вы это смотрите, значит, я не сумасшедшая, – обхватив себя за плечи, призналась она. – Значит, я не зря его боялась; значит, он и правда хочет меня убить. Избавиться от неудобной, стареющей женщины с кучей странностей и неврозов, не дать мне уйти. И получить контроль над моим наследством. Если вы это смотрите, значит, моему мужу это удалось.

Эндор рванулся вперёд, как раскалённый метеор, словно желая врезаться в экран визио, где сжалась несчастная маленькая ния. Но грузный констебль внезапно оказался быстрее. Блокирующий полицейский кокон накрыл миллионера целиком, и тот замер, немой и бессильный, как бесформенная статуя прямо посередине своего элитарного дома.