Бенталь до этого сам энергично размахивал руками, зато на чужие мельтешащие перед ним руки даже не посмотрел. Но и к прежнему занятию тоже не вернулся. Кем виделся ему сейчас Клык – неизвестно, – но какой-то раздражитель тот для него все же представлял.

Не добившись ответной реакции на жест приветствия, Ржавый сменил тактику: начал пятиться от Бенталя семенящими шагами и манить его за собой. Поначалу сайтен тоже никак это не воспринял, но неожиданно у него в мозгу что-то включилось, и он поплелся следом. Шаги его были неуверенные – так, словно он двигался на шум, – хотя прежде он ориентировался в пространстве не только на слух. Ориентировался, правда, не слишком хорошо, но ведь он добрел сюда как-то из шлюзового ангара, а это было немалое расстояние.

За спиной у Клыка послышалось странное шорканье – так, будто Грир оттирал рукой грязь со стены или с корпуса Бобуса. Ржавый почти угадал. Обернувшись, он увидел, что Грир действительно шоркал рукой стену. Только, разумеется, с иной целью – затем чтобы привлечь внимание вождя этим нерезким, но отчетливо слышимым звуком.

Наждак сделал это очень не вовремя – вождь только-только начал обретать взаимопонимание со взбрендившим сайтеном и не хотел бы прерывать этот процесс. Однако не отвлечься тоже было нельзя. Напарник посылал Клыку сигналы вовсе не от скуки, а по уважительной причине. Заметив, что тот обернулся, Грир прекратил шуметь и указал ему в другой конец коридора. Ржавый был вынужден отвлечься от своей игры и перевел взгляд туда же.

А беспокоился Грир вовсе не без причины. И у причины этой даже было имя – Шини.

Мароманнка, что прежде не отличалась многословием и держалась в тени своих компаньонов, двигалась по коридору, судя по всему, тоже в направлении лазарета. Вильдеры отлично видели ее, а она, по идее, должна была заметить их. А заметив – окликнуть или разразиться бранью, ведь члены команды «Б» являлись с недавних пор для нее врагами. Шини было бы даже не зазорно удариться в бегство, поскольку она шла в одиночку навстречу двум вооруженным дикарям. Но она, кажется, совсем не помышляла о бегстве. И бранить Клинков опять-таки не желала. В связи с чем напрашивался один вывод: ее поразила та же болезнь, что и Бенталя.

Походка Шини была дерганой, но достаточно уверенной, чтобы ее не качало из стороны в сторону. Во взгляде, каким Грир посмотрел на вождя, читался обеспокоенный вопрос «что делать?». Но что вождь мог ответить Гриру, особенно когда им обоим было запрещено разговаривать? Поэтому Клык жестом дал ему понять, чтобы он оставался на месте и ничего не предпринимал. Сам Клык отступил к стене и не собирался вставать у Шини на пути, пока не станет ясно, чего вообще от нее можно ожидать.

Наждак ей не мешал. А вот торчащий посреди коридора Бобус должен был оказаться прямо у нее на пути. И приказать ему отъехать в сторону было нельзя, а язык жестов он не понимал.

Впрочем, робот перегородил собой не весь проход. Спереди и сзади от него оставалось достаточно места, чтобы Шини могла его обойти. И раз уж она добрела сюда по лестницам и коридорам, значит, и с этой железякой разминется без труда.

Клык почти не сомневался в этом, но беда пришла оттуда, откуда не ждали.

Шини наткнулась на Бобуса так же, как Бенталь натыкался на стены. Затем постояла в задумчивости несколько секунд и шагнула влево, намереваясь обойти робота сзади… И вот тут старина Бобус допустил непоправимый просчет. Это был тот исключительный случай, когда следование вшитым в него инструкциям сработало не во благо людям, а исключительно во вред. Когда робот, бывало, кому-то мешал, он всегда вежливо отъезжал в сторону, позволяя человеку пройти. Разумеется, сейчас он поступил так же, разве что не рассыпался в извинениях, поскольку ему было приказано молчать. А вот приказа «Отставить вежливость!» он не получал. И потому сразу же уступил дорогу Шини, едва смекнул, что ей нужно.

Если бы мароманнка постояла на месте еще чуть-чуть, она просто отправилась бы дальше по коридору. Но ее угораздило шарахнуться в ту же сторону, куда откатился Бобус, и она снова врезалась ему в бок. После чего тут же шарахнулась вправо. Туда же, куда тотчас откатился и робот, вновь бросившийся уступать настырной дамочке путь.

В иное время и в ином месте эти неловкие метания человека и машины наверняка выглядели бы комично. Но после третьей по счету безрезультатной попытки Шини пройти дальше по коридору с ней вдруг стало твориться что-то неладное. Кажется, что в голове у нее что-то перемкнуло, она затряслась мелкой дрожью и стала осыпать Бобуса неуклюжими, но сильными ударами. От которых он и вовсе ошалел, поскольку не мог сообразить, что происходит. И приказ помалкивать не давал ему спросить об этом у мароманнки, даром что она все равно ничего бы ему не ответила.

– Уходите оттуда, вождь! Срочно! – прогремел в коридоре голос Лавины Карр. Именно прогремел, поскольку она вопреки своим же инструкциям нарушила «обет молчания» и перешла на крик. – Помнишь Гнездо?! Сейчас начнется то же самое!

Одного лишь упоминания о «Блитц-4» хватило, чтобы Ржавый Клык забыл обо всем, включая Бенталя. И бросился сломя голову обратно, ко входу в технический отсек.

– Бобус – назад, за дверь! – прокричал он на бегу. Гриру особые указания не требовались. Он тоже слышал Лавину, тоже помнил Гнездо и тоже не намеревался оставаться в коридоре и проверять, ошиблась Карр в своем прогнозе или нет.

Едва с тишиной было покончено, Бенталя и Шини тут же словно подменили. В обоих вдруг появилось столько прыти, что хоть выставляй их на соревнование по бегу. Первый бросился вдогонку за Ржавым, а вторая, наоборот, ему навстречу. С какими целями – забить, загрызть, растерзать или просто схватить и удерживать, пока он не сгорит вместе с ними, – Клыку было без разницы. Заехав с разбегу мароманнке ногой в живот, он сшиб ее с ног и отбросил назад. А затем, резко затормозив, обернулся и врезал подскочившему к нему сайтену кулаком в челюсть, повергнув на пол и его.

Этого оказалось достаточно, чтобы задержать противников и позволить Бобусу и Ржавому убраться из коридора до того, как психи снова на них накинутся. Как только вся разведгруппа очутилась на складе и робот запер за ними дверь, на нее с другой стороны тут же обрушился град ударов. Сильных, но все же неспособных проломить металлическую дверь. Что, впрочем, вильдеров слабо утешило, ведь они боялись этих врагов совсем по иной причине.

– Отойдите подальше от стены! – дала Карр очередной совет разведчикам. – А лучше бегите обратно в лазарет! Мы не знаем, как жарко вспыхнут эти психи! Может случиться так, что они запросто расплавят металл!

– Почему ты уверена, что это те же самые психи, которых вы держали на Гамилькаре? – спросил Клык, отступая с Наждаком и Бобусом ко входу в тоннель, по которому все они недавно сюда попали.

– Я была бы счастлива, окажись это и впрямь «те же самые»! – ответила Лавина. – От «тех же самых» я бы знала, чего ожидать. А от этих психов можно ожидать всего, чего угодно. Вплоть до того, что они прожгут «Шпир» насквозь, а то и вовсе превратят его в облако пара!