— Да уж, — Володя разлил в рюмки водку и хмыкнул, — Мы, конечно, знали, что она детей не любит, потому что приёмные. Но что настолько!

Ленка положила голову на плечо мужу и грустно улыбнулась:

— Такие, как она и родных любить не умеют. Саш, а почему с Софьей так получилось? Ну не может быть, чтобы на пустом месте – раз и всё. Может ты сам накосячил?

Сашка опустил голову и понял, что вилка в руках начала гнуться, попытался расслабиться и опять накатили воспоминания. Тряхнул головой, провёл по лицу одеревеневшей ладонью и вздохнул, поймав на себе сочувствующий взгляд:

— Да лучше бы накосячил. Хоть сам бы понимал, в чём виноват. Знаешь, Лен, там, в городке, когда я у Вас уснул. Помню, что про баб что-то брякнул. И Володя мне тогда ответил…

— Я сказал, что если ты женился на бабе – это твои проблемы, а моя жена – женщина с большой буквы. Тогда не понял, что такие бывают, а теперь дошло?

— Аж до печёнок.

В кухню вошла Вика и остановилась, не зная, к кому из взрослых обратиться. Сашка улыбнулся и кивнул:

— Ты чего, дочь. Есть хочешь?

Девочка замотала головой и робко произнесла:

— Там Димка спать хочет.

— Хорошо. Едем домой.

Но Ленка опёрлась на мужа и тяжело встала, махнув рукой:

— Сидите. У нас переночуете. Диван такой большой, что на нём рота уместится, не то что папа с сыном. А Вике кресло раздвинем. Идём, моя хорошая. Поможешь мне?

Сашка проводил взглядом дочку, которая, как воробышек прижалась к совершенно посторонней женщине, нежно обласканная теплом её рук. И сердце защемило тоской. Теперь он был уверен, что Софья права - ребёнка нужно брать, когда нуждаешься в нём и точно знаешь, что будешь любить, независимо от того, какие иллюзии об идеальности он захочет разрушить. А они с Машей лишили этих двух ребятишек возможности познать материнскую любовь. От такой мысли стало совсем тошно и Сашка опрокинул рюмку в рот.

— Санёк, ты закусывай. И не трепи нервы. Тебе ещё детей на ноги ставить. — Володя наполнил его рюмку и поднял свою: — Так, давай, за тех, кто в сапогах и обсудим кое-какие вопросы. Рыбкой я тебя, сам понимаешь, снабжать не смогу, но вот удочку какую-никакую, может получится подогнать.

Володя расспрашивал, задумывался, предлагал варианты решения проблем, а Сашка начинал верить в то, что судьба сделала болезненный виток не просто так.

Если бы Соня его не выгнала, то он и не узнал, как живут дети и тешил себя надеждой, что Маша – заботливая и любящая мама. А если бы она не застала его с нянечкой, то он бы никогда не узнал, что такое настоящая любовь и довольствовался до сих пор уродливым подобием семейной жизни, цепляясь железной хваткой за отговорку, что все бабы одинаковые.

В кухню вошла Ленка и прервала мужской разговор, ни сказав ни слова. Володя тревожно посмотрел на жену и подскочил из-за стола:

— Солнышко, тебе плохо?

Та замотала головой и опустилась на стул около холодильника, показывая ладошками, что всё в порядке. Глубоко продышалась и перевела ошарашенный взгляд с мужа на Сашку:

— Вы, мальчики, лучше выпейте, сначала. Потому что психика у Вас слабенькая и как бы Вам самим плохо не стало. Потому что мой, глубоко беременный мозг, сломался.

— Лен, ты сама в порядке?

— Володенька, милый, ну правда, со мной всё хорошо. А вот Сашку тебе лучше…не знаю…связать что ли. Саша, — она впилась подозрительным взглядом в мужчину и обхватила двумя руками живот, — А ты знаешь, что твоя Маша перезванивалась с какой-то Аллой, которая тебя, как облупленного знает?

Тот обречённо вздохнул и махнул рукой, — Да знаю, не секрет. Была там одна, с пониженной планкой. Но мы разбежались фиг знает, когда. Это Вика рассказала?

Ленка кивнула и продолжила:

— Но это ещё не всё. Вика говорит, что перед твоим возвращением, мама несколько раз звонила какой-то «шалаве на белой машине» и обвиняла в том, что та разбила семью и оставила детей без отца. Получается, что Маша звонила Соне?

— Так, подожди, а откуда она могла узнать её номер? — Сашка спросил и обречённо закрыл лицо ладонями, вспомнив тот момент, на который тогда даже внимания не обратил, — Грёбаный гидразин! Соня же сама Аллке свой номер телефона дала!

Он выпрямился, наполнил рюмку и залпом выпил. А Ленка усмехнулась и перевела взгляд на мужа, который посмотрел на бутылку и вздохнул:

— Что-то мне подсказывает, что пора вторую доставать.

Сашка встретился с серьёзным взглядом карих глаз и спросил, недоумевая:

— Почему же мне Вика сама всё не рассказала?

— Может потому, что боится?

— Меня?

— Саш, она не тебя боится, а того, что ты их бросишь, если узнаешь правду. Маша вдолбила детям в голову, что если ты не вернёшься, то она сдаст их в детский дом. А однажды отлупила так, что они в школу не смогли пойти. Вика нашла в тумбочке записку с номером телефона и надписью «шалава на белой машине» и позвонила сама… Саш, они рыдали в трубку и просили тётю отдать им папу. И та пообещала, что ты к ним вернёшься…

— Да твою ж… Но меня то она тогда почему по телефону просила у мамы не забирать?

— Да потому, что она ребёнок. И говорила то, что в неё ремнём вбивали. В таком аду взрослый сломается, а не то, что маленькая девочка…

Володя встал, приподнял жену и прижал, потому что она плакала. А Сашка смотрел на них остекленевшими глазами и не мог поверить, что это происходит в реальности. Ему хотелось ущипнуть себя, проткнуть ножом, поджечь. Да что угодно сделать, только чтобы убедиться, что это кошмарный сон. Потому что даже представить не мог, что испытывали в тот момент дети и Соня.

— Зачем? — Только и смог он произнести и прижал ладони к лицу, потому что в ушах стоял звон, от разбившейся вдребезги жизни.

До плеча кто-то дотронулся, он убрал руки и поднял взгляд. Ленка стояла рядом и смотрела умоляюще:

— Позвони ей. Ты должен всё объяснить, она поймёт, если любит.

Сашка улыбнулся грустно и замотал головой, пытаясь спрятать заблестевшие влагой глаза:

— Поздно, Лен. Я же разговаривал с ней. Она счастлива с