Если честно, я бы неделю провела с ним за разговорами. Мы раньше мало это делали, теперь жалею об этом. По сути, я совсем его не знаю.

Беру телефон, чтобы спросить, спит ли. Но не решаюсь написать. Откладываю. Едва это делаю, в дверь стучатся.

— Да? — спрашиваю.

Видеть его снова больно. Я не удержалась, и опять скатилась в ревность. Вспомнила и Аду, и Олесю, и его бывшую, что в Кале. Я… когда Макс оказывает знаки внимания, вновь становлюсь той Аней, которую он забрал к себе с улицы.

В футболке и боксерах. Милый. Домашний. Улыбаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Что ты хотел?

— Мама передавала одеяла, ты никуда их не убирала?

— М-м-м. Прости. Я своим постелила.

— А. Ладно.

— Давай я заберу?

— Не, ты чего. У нас мало одеял, понял, докупим. Всё в порядке, спокойной ночи, малышка.

— Спокойно ночи.

Он разворачивается уйти, потом легонько хлопает по косяку. И задерживается.

— Слушай, у меня есть идея. Хочу кое-куда съездить. Отпуск возьму дня на три. Поедешь со мной?

— Да. — Вылетает быстрее, чем отдаю себе отчет о графике работы, учебы и так далее.

Максим смеется.

— Не спросишь, куда?

— Я нигде не была, мне всё интересно, — улыбаюсь. Потом присаживаюсь. — А куда?

— Завтра расскажу, если получится забронировать. Там красиво. Мне бы хотелось тебе показать. И побыть с тобой.

— Давай. Честно говоря, я тоже устала, и отдых не помешал бы.

Он уходит, я лежу еще пару минут. Вздыхаю. Сердце неспокойно, мыслей в голове много.

Просто так бывает, что любовь не взаимная. Но любовь это ведь не главное, на одной любви далеко не уехать, напротив, голые чувства приводят к ревность и ненависти, обидам и опрометчивым поступкам.

У нас с Максимом есть забота, уважение, внимательность. И симпатия.

А с болью я как-нибудь справлюсь.

Поднимаюсь и иду в соседнюю комнату. Захожу без стука. Максим лежит в постели с телефоном. У него и правда холод дикий, папа с Кирей, кажется, окончательно доломали систему. Молча подхожу, беру его за руку и веду к себе.

Он тоже ничего не говорит. Укладывается в постель со мной, обнимает со спины. Целует в затылок.

Под бой сердечной мышцы я закрываю глаза и медленно засыпаю.

Глава 31

Примерно неделю спустя

— Я смогу! — говорю громко и для верности поднимаю руку вверх.

Ведущий оборачивается, смотрит пристально. Им нужна девочка, которая выйдет в черном пышном платье, упадет на колени и при всех разрыдается.

До показа остается меньше пяти минут, дизайнер вдруг решил, что ему нужны слезы прямо сейчас, ведущего потряхивает от раздражения и беспомощности. Мы — не актрисы. Не учились играть роли, умеем улыбаться, но плакать по щелчку пальцев — выше наших сил. О таком нужно предупреждать заранее.

Но я сделаю.

Иван запихал меня на это шоу в последний момент. Ведущий подходит вразвалочку.

— А ну-ка, Февраль.

Я опускаю глаза, делаю вдох-выдох, вспоминаю вчерашний разговор с мамой. Слезы брызгают из глаз. Я стою ровно, позволяя им начертить кривой узор поверх косметики.

— Хрена себе. Сань, вот ее в финальное платье. Работаем!

— А как же я? — возмущается модель, которая должна была изначально.

Ее все игнорируют.

— То, что рыжая — ничего? — хмурится Саня, рассматривая мои веснушчатые плечи.

— Ну зачешите ей хвост по-быстрому и припудрите шею. Даепвашумать, живее! Февраль, девочка, не подведи.

— Не подведу.

Бросаю взгляд на модель, которая хочет разорвать меня на части, пожимаю плечами. Ничего личного, просто я могу расплакаться, а ты нет.

Залаченые волосы больно дерут, зачесывая в пучок, мужественно терплю. Ведущий уже на сцене, следом дизайнер говорит пару слов, кланяется. Время тянет. Наконец, музыка, софиты. Организатор дает отмашку первой модели, вторая готовится.

Шоу стартует!

Привычные теплые мурашки бегут по коже. Раньше я испытывала огромное волнение перед тем, как выйти на подиум или встать перед камерой. Потом я встретила Максима, и поняла, что значит волноваться по-настоящему. Я ни в коем случае не обесцениваю чьи-то страхи и подвиги, просто у меня жизнь сложилась таким образом, что я испытала то самое яркое головокружительное чувство, которое и ведет по жизни. Иногда, в такие дни, как вчера и сегодня, только оно и любовь к дочери помогает держаться.

Я не ничтожество. Я бриллиант, и я докажу это.

— Февраль, готов-сь!

Киваю. Модель, которую вытеснила в последний момент, проходя мимо грубо толкает плечом. Это замечают все, но я полностью игнорирую. Смотрю вперед. Настраиваюсь. Пошла она в задницу, это моя работа. В зале мой муж.

Организатор дает отмашку, и я выхожу.

Софиты слепят, платье безобразно длинное, колючее и тяжелое. Это авангард, такие вещи не продают в магазинах, они ненужны никому. Наверное, у далекого от фешн-индустрии человека они вызовут приступ истеричного смеха.

Боже, они непригодны даже для маскарадных костюмов! Но в этих нарядах столько моды и чистого творчества, что они непременно станут вдохновением не многих дизайнеров. На основе этого шоу будут создаваться коллекции. Мода рождается здесь и сейчас.

Я дохожу до середины подиума, эффектно выгибаюсь поломанной куклой, слушаю проигрыш. Иду дальше. А в финале, как было велено, падаю на колени. Смотрю вперед, в потолок, а потом… плачу.

Поднимаю руки, сцепляю пальцы, будто в молитве. Душераздирающая музыка создает полную тишину в зале. Вспышек камер так много, что реветь впору только из-за них.

Слезы катятся по лицу, капают вниз. Зал застывает. Все смотря на меня. А я напоследок нахожу глазами Максима, он подходит совсем близко и смотрит в упор. Кажется, будто задержал дыхание. Он бледный. Взволнованный. Вдруг понимаю, что если протяну руку, он снимет меня с этого гребаного подиума у всех на глазах и увезет. Он сделает это. Лишь бы я не плакала.

Сердце колотится на разрыв.

Выпрямляюсь, одариваю дерзкой улыбкой зрителей. Разворачиваюсь и под оглушающие аплодисменты шагаю за кулисы, волоча за собой три метра безобразного шлейфа.

Дизайнер обнимает и расцеловывает в щеки, щебеча, что это высокая мода. Улыбаюсь, киваю и благодарю за честь стать частью его мира. Мы делаем еще один проход, после чего спешим в гримерку.

Напоследок, украдкой обернувшись, я к своему удивлению вижу как дизайнер вцепляется в букет в руках Максима, думая, что это для него. Самый красивые букет этого вечера. Самый яркий и прекрасный.

На лице Макса отражается паника и шок. Он в жизни не дарил мужикам цветы, разумеется, машинально дергает на себя. Дизайнер тоже не спешит выпускать листы упаковки, и тянет в свою сторону.

Я