II». Они подготовили чертеж и вручили его Эрику де Бишопу, не покидавшему своего ложа в крохотной каморке на крыше каюты. Капитан был серьезно болен, но одобрил план. Люди принялись за работу посреди Тихого океана. Это было 1 августа 1958 года.

План предусматривал платформу, которую будут держать на плаву центральный поплавок и два балансира. На ней будет стоять небольшая кабина для больного капитана, инструментов и припасов.

Центральный поплавок изготовили из пяти бочек из-под пресной воды емкостью 200 литров каждая. Эту часть соорудили в первую очередь. Поплавок спустили на воду, и на его основе началось строительство третьего плота. Строители работали в воде, плавая!

Балансиры – бочонки по 50 литров – собирались на центральном поплавке с помощью лонжеронов, которые станут платформой. Естественно, ни одно из кипарисовых бревен не использовалось – они почти не держались на поверхности воды. Люди взяли эвкалиптовый рангоут, остатки срубленного такелажа. Крепилось все вантами и бакштагами. Настил сделали из досок, постепенно отдирая их от большого плота.

Карта атолла Ракаханга – последнего пристанища Эрика де Бишопа. 1943

Почти две недели работы в немыслимых условиях. Плот ушел под воду на метр, видна была только каюта, и ежедневно глубина погружения увеличивалась. Каждый раз, возвращаясь после работы на малом плоту, люди даже не могли обсушиться, поскольку платформа находилась под водой. Они оставались мокрыми все двадцать четыре часа ежедневно. Невозможно работать ночью, невозможно работать при волнении на море. Хуже нет часов бездействия – тогда появляется время для раздумий: если буксировочный трос лопнет, спасательный плот будет потерян. А что станется с большим плотом, на три четверти разобранным и погружающимся в воду?

Едва погода улучшается, работа возобновляется. На спасательный плот устанавливается короткая мачта с наклоном вперед. На нее поставят косой парус.

– Нужен руль, – требует Ален Брён.

Соорудить и установить это приспособление оказалось наиболее трудной задачей. На борту «Таити-Нуи II», который будет покинут, люди работают по грудь в воде.

А вдруг появятся акулы?

Я уже приводил фразу Кусто: «Никогда нельзя угадать, как поступит акула». И неизвестно, появятся они или нет. У этих хищниц нет путей регулярных миграций, и неизвестны места их предпочтительного пребывания. Мы видели людей на плоту, которых осаждали акулы, некоторые нападали, другие просто сопровождали. Путешественники на «Таити-Нуи II», постоянно находясь в воде, не могли не вспоминать об акулах. Но два летописца этой одиссеи (Ален Брён и Жан Пелисье) о них не упоминали. Повезло, акул не было. Появись они, никто не выжил бы, ибо постоянное нахождение в воде превращало работающих людей в легкую добычу для их ужасных челюстей.

Полинезия. Закат на побережье

© iStock by Getty Images

12 августа маленький плот – «Таити-Нуи III» (хотя никто и не думал о названии) – закончен. По сравнению со своим тонущим собратом он выглядит странно. Чудо из чудес для тех, кто теперь его разглядывает…

Строители снова вплавь перебрались с большого плота на малый 13 августа. Это было в последний раз. Затем, медленно подтягивая буксирный трос, приблизились к большому плоту, чтобы перенести Эрика де Бишопа. Его разместили в маленькой кабинке вместе с навигационными инструментами. Забрали провизию и питьевую воду и 14 августа отдали буксирный трос. Люди, перешедшие на борт маленького плота, уже не видели разрушенный «Таити-Нуи II», только каюта раскачивалась на воде как пьяная. Вскоре волны скрыли плот.

Погода не улучшалась. Даже была постоянно плохой до конца путешествия. Как только поднимались волны, настил плота заливало водой. Но он уже не тонул и держался на плаву. С начала плавания нового плота до завершения путешествия пройдет две недели.

Две тяжелые недели. И не только из-за плохой погоды. Физически измученные и нервно истощенные люди страдали от голода и жажды. Сильные дожди позволили собрать пресную воду. Но каждая раздача пищи превращалась в споры, ссоры и взаимные обвинения. Два человека нервничали больше остальных. Ален Брён пытался их успокоить. Каждый день сообщал о пройденном пути капитану, по-прежнему лежавшему в маленькой каюте:

– Средняя скорость два узла. Ветер несет нас к Пенрину. Попытаемся там пристать к берегу.

Бишоп был согласен. Пенрин – полинезийский остров к югу от островов Лайн. Ален Брён старался выдерживать курс, но течения сносили небыстрый плот. Они прошли в 40 милях от Пенрина.

Ален Брён провел еще одну консультацию с Бишопом. По картам выходило, что впереди лежат другие тихоокеанские острова, но, если не повезет, плот может пройти между ними и наконец случайно пристать к одному из них, когда никого уже не будет в живых.

– Нет, – твердо заявил Ален Брён. – Мы должны добраться до Манихики или до Ракаханги.

Из-за течения, сносившего плот к югу, они не попали на Манихику. Но Ален Брён видел, что плот приближается к атоллу Ракаханга. Он почти бессменно стоял у руля.

– Более пятидесяти миль.

Примерное расстояние, которое плот преодолевал за сутки. 29 августа плот был милях в десяти от желанного острова. Он показался к вечеру. Остров почти не возвышался над водой.

Посреди тихоокеанского простора кольцо зелени и светлого песка окружало спокойную и прозрачную воду лагуны. А вокруг атолла на рифах разбивались пенные буруны. Ничего похожего на драгоценное ожерелье – так атолл выглядит с самолета в солнечную погоду.

Путешественники видели Ракахангу не с самолета, а с низко сидящего на воде плота в тающем свете серого дня. Они знали, что остров окружали рифы, что надо было подойти к нему против ветра, иначе есть риск пройти мимо. Кроме того, маневр предстоял сложный – найти проход между рифами и войти в него.

День угасал, плот приближался к острову то быстрее, то медленнее по воле волн. Ален и Хуанито спешно сооружали плавучий якорь, который будет сброшен в последний момент, чтобы ослабить удар при посадке на мель.

Наступила ночь. Пассажиры плота зажгли электрические фонари. Шум волн на приближающихся рифах усиливался.

В 21:30 Ален Брён закричал: «Рифы!» При свете фонарей все увидели в ночной тьме белую линию пены. Хуанито стоял у руля, Брён – на носу, наклонившись вперед. Он протянул руку:

– Вон там! Видишь?

Хуанито заметил темное пятно, разрывавшее белую линию пены. Проход. Плот ринулся в проход. Ален быстро сбросил плавучий якорь, спустил парус. Море ревело, ударяясь о рифы. Жан Пелисье и Ганс Фишер держали на руках Эрика де Бишопа.

Поднятый большой волной, плот взлетел, как лифт, наклонился на 45 градусов. И перевернулся. От удара о выступ рифа пассажиров с силой выбросило в воду. Барахтаясь,