Ошейники включались и выключались, снова и снова. Цепь, соединившая его с Нинн, не позволяла Лето войти в привыч­ный ему ритм боя. Но были моменты, потрясающие момен­ты, когда он знал, что победа у них в руках.

— За спину! — крикнул он Нинн.

Она подчинилась. Сразу же. Лето коротко улыбнулся.

— Хватит с тебя рукопашной. Старайся не попасть под бу­лаву. Не опускай щит. И выдай уже свои Драконом драные фейерверки.

Как только дар вернулся вновь, Лето сосредоточился на сдерживании обоих противников. Не стараясь их поразить. Просто удерживая подальше от Нинн. Цепь на ноге казалась ему продолжением тела. Вначале он думал, что Нинн станет всего лишь помехой. Теперь полагался на нее и ждал от нее силы, которой еще не знала эта арена.

Разряд молнии сорвался с серпов Урмана. Лето принял удар на щит. Электричество прошило его левую руку.

— Лето?

— Онемела. Не слушается.

Урман атаковал снова, но Лето сумел уклониться. Он был рожден в клане Гарнис. Он был достаточно быстр, чтобы обо­гнать молнию.

Вэйл закричала — атаковала их звуковой волной. Даже без дара, одного только голоса было достаточно, чтобы оглушить Лето с его обостренным слухом. Она разорвет его барабан­ные перепонки до конца этого боя. Он собрался парировать удар копья, но глина под ногами поддалась. Ноги заскользи­ли. Лето принимал удар за ударом, ловя их на щит онемев­шей, почти парализованной руки. Движениями щита управ­лял только плечевой сустав. Ни грации. Ни точности. Но он удерживал позицию и готов был остаться на ней до утра, па­рируя копье Вэйл.

Потому что спину его обжигал жар. Вначале Лето принял его за очередную вспышку молнии Урмана, готовую отделить еще часть его нервов от мозга. Но Урман упал на глиняный пол. С мечом Нинн, насквозь прошившим бедро. Дракон по­дери, когда она только успела?

Жар нарастал. Маленькие фейерверки искр взрывались то тут, то там. Водопад света.

Нинн.

— Ложись! — закричала она.

Лето ударился коленом о пол Клетки. Вскинул щит, прикры­вая голову и шею. Чистый инстинкт. Взрывная волна впеча­тала его лицом в глину. Резкий крик прорвался даже сквозь шум толпы. Он застонал от боли и этого невозможного зву­ка — звука, с которым Нинн снесла крышу Клетки. Толпа во­пила от восхищения и паники. Даже в эпицентре хаоса Лето не мог не испытывать отвращения к этим лицемерным людям.

Вы же хотели увидеть наш бой. Вот как мы бьемся.

Прожектора на восьми опорах Клетки взорвались. Арену теперь освещал лишь шипящий и искрящийся дар Нинн.

Лето рискнул приподнять голову и улыбнулся. Широко, не сдерживаясь. Урман все еще лежал на спине. От его бедра поднимался дым, там, где огненный шторм коснулся меча в ране. Побеждает сильнейший Тигони. У Урмана не было ни шанса. Вэйл дрожала, прислонившись к столбу опоры. Сжимая в руках два огарка, которые раньше были ее копьем. Ее глаза превратились в два круглых диска. Если бы ее грудная клетка не содрогалась от яростных попыток вдохнуть, Лето принял бы ее за труп.

Он обернулся, чтобы поздравить свою напарницу, но об­наружил, что та тоже не удержалась на ногах. Нинн рухнула навзничь на глиняный пол. В центре ее щита зияла огромная дыра с обуглившимися краями.

Цепь все так же соединяла их лодыжки.

Он бросил оружие, поднялся на колени и намотал слаби­ну цепи на предплечье, к которому понемногу возвращалась чувствительность. Подхватил Нинн под мышки. Приподнял ее. И тряс, пока Нинн не ахнула. Ее глаза уже не сияли чи­стым серебром, но странное разноцветное свечение осталось в них. Поблекло. Возможно, было потрачено на удар. Но от него все так же перехватывало дыхание.

— Не могу, — она закашлялась и чуть не упала. — Не смо­гу идти.

— Еще как сможешь, — сказал он низким и страстным го­лосом. — Я не стану нести тебя, неофит. Ты должна поднять­ся сама. Чтобы принять их аплодисменты.

Это была самая громкая овация, которую Лето когда-ли­бо слышал.

Нинн могла лишь цепляться.

Лето практически удерживал ее на весу. Толпа что-то одо­брительно вопила, Нинн не могла разобрать все оттенки и волны шума.

Она держалась за его потные напряженные плечи, пока су­дья снимал кандалы с их лодыжек.

И с трудом, с огромным трудом, удерживалась на грани безумия.

Она могла сосредоточиться только на том, что выжила. Бо­лее того, победила обоих противников. Пендрей по имени Вэйл хромала прочь из клетки, а ее напарник — какой-то Ти­гони, чье имя вылетело у нее из головы, — покидал Клетку на каталке, которую увозили люди, похожие на медиков. Меч Нинн остался на полу рядом с местом, где лежало его тело.

— Оставайся со мной, — прорычал Лето. — Выключишь­ся, и я найду, какие еще куски души можно из тебя вытащить. Стой на ногах и веди себя как чемпион, Дракон тебя подери.

Он выбрал тот самый тембр, который Нинн различала да­же в хаосе обезумевшей толпы — тон, который казался ей гипнотическим и которому она была не в силах сопротив­ляться. Она кивнула. Его рука поддерживала ее за спину, и Нинн смогла заставить онемевшие комки ваты на конце своих ног вновь стать ступнями. Ступнями в сапогах. Сапо­гах на разбитом полу. Лето все еще хмуро смотрел на нее. Как победитель может казаться настолько недовольным и злым? Впрочем, в ее случае победитель был готов сблевать и рух­нуть на глиняный пол.

Это был не Лето. Это была не она.

Она схватила его за руку и вскинула подбородок.

— Я же говорила тебе. Потрясающе.

Его губы дернулись.

— Значит, теперь я могу доверять твоим словам, неофит?

Она не хотела отпускать его голое плечо и не разжала паль­цев. Жест не был вынужденным, она удерживала его из чи­стой жадности. Ей хотелось чувствовать его гладкие мышцы и пульс крови под пальцами. Его глаза на миг закрылись. Нинн поднялась на цыпочки, и ее голос заглушил эхо толпы, метавшееся по залу Клетки.

— Я больше не твой неофит.

Лето внезапно отпустил ее и закружил по Клетке с побед­ным воплем, еще более мощным, чем тот потрясающий рык, с которым он предстал перед толпой в начале матча. Каждый его шаг был наполнен силой, мышцы на бедрах напряглись. Его спина была высокомерно прямой. Расправленная грудь казалась еще шире благодаря подогнанному доспеху. Булава очерчивала стремительные арки.

Показуха. Однако Нинн наслаждалась каждым ее мгнове­нием не меньше аудитории Лето.

И только когда он повернулся, встретил взгляд Нинн и от­швырнул булаву, она смогла ощутить дрожь того, что мож­но было назвать предвкушением. Он зашагал к ней и оста­новился в нескольких дюймах от ее тела.