«Алтарь, это твои шутки?» — мысленно уточнил я у стихийного бедствия, которое, кажется, совсем вырвалось из-под контроля. Ответом мне был ехидный смех.

— Мы договаривались не использовать магию! — голос Кахура прокатился волной по плацу. — Он нарушил уговор! За это он умрёт!

Не дожидаясь чьего-то одобрения, ящер кинулся на меня, надеясь опрокинуть на землю и разорвать своими когтистыми лапами. Вот только моё новое тело явно этому воспротивилось. Изворачиваясь, оно обвивало ящера чёрными кольцами, сдавливая и не давая двигаться. Я почувствовал, как у меня выросли клыки, и рот наполнился жидкостью. Вот только уверенности, что это слюна, не было совершенно.

— Ты ис-с-спользовал вос-с-сзможнос-с-сти тела, Кахур! Я же — вос-с-сзможнос-с-сти души! Твоя с-с-счёрная душ-ш-шёнка ос-с-слабла из-за человечес-с-ских пороков: завис-с-сти и жаднос-с-сти, в моей жес-с-с от эргов оказалос-с-сь гораздо больш-ш-ше… Покорис-с-сь! И я подарюс-с-с тебе жис-с-сзнь!

Я не хотел убивать его. Возможно, предполагал проучить и выкинуть из этого мира. Но не убивать. Странно, но за все годы моих жизней я не встретил эрга, с которым бы не смог найти общий язык. Нам нечего было делить. Но, видимо, не в этот раз.

— Ты сдохнешь, а я стану хозяином колыбели стихий! — прорычал ящер, отчаянно извиваясь в моём захвате. — Я стану богом для эргов!

Кольца сжимались всё сильнее. Хруст костей Кахура разносился по внутреннему двору форта. Никто не вмешивался в наше противостояние. Люди и эрги наблюдали, возможно, даже не до конца понимая смысл происходящего. У меня же не осталось жалости к ящеру. Кахур хотел силы, поклонения, не гнушаясь используя любые методы и забывая об одном.

— У с-с-стихий-с-с-с не может-с-с-с быть хос-с-сзяина! А у эрговс-с-с бога! Их с-с-сила в с-с-свободе!

Когда мои слова затихли, Кахур ещё несколько мгновений вздрагивал в моих смертельных объятьях и, наконец, затих.

Змеиные кольца истаяли туманом, превращая некогда белый снег в чернила, но мне уже было всё равно. Зрение сузилось до точки, через которую я увидел, как ко мне сорвались Тильда с Эоном и Жук с Арсением.

* * *

Незнакомец ошарашенно взирал на отрубленную голову младенца, очертания которой начали таять, словно снег на солнце, и превращались в мутную серебристую жидкость. Мужчина резко вскочил на ноги и подал руку охотнице:

— У нас есть примерно пятнадцать минут, прежде чем сосун возродится и снова выйдет на охоту.

Кирана подала руку и рывком оказалась на ногах. При всей её комплекции, воин поднял её как пушинку.

— Кто такие сосуны?

— Результат неудачного эксперимента двухсотлетней давности и естественного отбора среди этих тварей, и спасибо! — воин притянул к себе останки ледяных гончих и словно поглотил их. — Ты как здесь оказалась?

— Зашла через парадный вход, — пожала плечами Кирана, разглядывая как серебристая жидкость бывшего трупа медленно стекается в одну лужу, стремясь восстановиться.

— Ну да, а я — князь Виноградов собственной персоной, — рассмеялся незнакомец, будто Кирана рассказала ему очень смешную шутку. — Пойдём, надо выбираться отсюда.

Пока незнакомец ощупывал поверхность одной из стен пещеры, Кирана пожелала родовому перстню стать невидимым, на всякий случай. Слишком неоднозначной была ситуация, чтобы признаваться в родстве с Виноградовыми. С одной стороны амулет на шее с виноградным листом, а с другой — шутка про князя…

Незнакомец нажал одновременно на несколько выступов, и в толще скалы открылся потайной ход.

— Пойдём! — и видя замешательство Кираны, воин добавил, — не бойся, не обижу! Ты мне вроде бы как жизнь спасла.

— Куда мы пойдём? — решила на всякий случай уточнить Кирана.

— Ну ты чудная, — улыбнулся по-доброму воин. — В Виноградовку, куда же ещё? Будто тут есть куда ещё сходить. — Кирана показала рукой, предлагая войти ему первым. Предосторожность никому ещё не мешала. На что незнакомец лишь пожал плечами. — Не доверяешь, значит! Ну и сосуны с тобой!

Ему пришлось низко наклониться, чтобы войти в проход.

— Ай, сосун, темно, хоть глаз выколи! — он тихо выругался, ожидая пока Кирана за ним последует. — Поторопись. Без закрытия хода, система освещения не заработает.

Кирана подвесила несколько огненных светлячков перед собой и лишь затем вошла следом. Каменная плита неслышно затворилась за спиной, а на стенах на уровне плеча засветились бледным голубоватым сиянием тонкие стрелки, указывающие дорогу в противоположную от пещеры сторону.

— Это запасный выход?

— Он самый, — подтвердил незнакомец и бодрым шагом двинулся по указателям. — Топать придётся прилично, зато сосунам сюда хода нет. И как тебя только угораздило-то? Везде же объявили, что у тварей период трансформации, и поселение запрещено покидать. На спор что ли полезла?

— Почему сразу на спор? — удивилась Кирана, рассматривая широкую спину незнакомца, — услышала призыв о помощи и…

Закончить фразу она не успела, так как воин резко развернулся и принялся ощупывать её голову, приговаривая:

— Так, проломов вроде бы нет, шишек тоже, значит, не от удара бредишь, — он приложил ладонь ко лбу охотницы, которая к этому моменту уже начала раздражаться, и татуировка на скуле полыхнула пламенем. — Точно! Температура! Тогда понятно. Но кто тебя из деревни выпустил? И ведь одежду же качественную не пожалели, как будто в жертву принести хотели. И оружие при тебе, и магия…Странно, очень странно. Как будто старые карги решили избавиться от единственной конкурентки за власть в поселении. Да и вид… И шрамы, под татуировки переделанные… Девонька, скажи, тебя пытали?

— Н-нет! — чуть запнулась Кирана, мысленно выбирая стратегию поведения с воином. Сперва она подумала, что тот безумный, бормочет что-то себе под нос, а затем сообразила, что он пытается интерпретировать непонятные факты её появления с точки зрения местной обстановки. И нужно отвечать честно, не очень развёрнуто, дабы самой выудить как можно больше информации. Можно, наверно, и потерю памяти разыграть.

— Ты не бойся, я тебя не обижу. Я чуть меньше года назад из Виноградовки ушёл на дальние рубежи. Охотник я, а когда возвращался, магия моя почувствовала огонь под лабораторией, вот решил сходить проверить, что за новую тварь сосуны приманили. А там ты. Кстати, как звать тебя, красна девица?

«Ясно, что ничего непонятно. Значит, будем потерю памяти разыгрывать».

— Кирана, а тебя?

— Ксандр. Будем знакомы. Ты из чьей семьи в Виноградовке? Что-то я там таких сильных подростков не припомню.

— И я не помню, — Кирана