Константин понимал, что это сражение будет проиграно, но его замечательные роботы с собачьими кличками ненадолго задержали проклятую тварь и тем самым спасли ему жизнь. Он бежал изо всех сил, как тогда, в детстве, не обращая внимания на то, что обронил очки. От ужаса он не чувствовал ни пола, ни своих ног, поэтому не замечал, когда мчался по коридорам, а когда — по ступеням. Сейчас он стремился только выбраться из этого здания и позвать на помощь. Хоть кого-нибудь. Если кто-то еще остался…

Когда пронзительный вой сирены затопил коридоры госпиталя, Альберт Вайнштейн все еще находился в лаборатории. В последние дни он и вовсе засиживался здесь до глубокой ночи, пытаясь создать хотя бы какое-то оружие против тварей, рыскавших на поверхности. Кислота не казалась ему идеальным средством, так как в использовании подобное оружие было крайне неудобным. Ее скорее можно было применять в качестве защиты, чтобы отпугнуть чудовище. Куда больше Альберта интересовали яды. Он считал, что «костяные» — это своего рода крысы, которых нужно истреблять массово. Вот только то, что эти твари могли жрать трупы отравленных людей и при этом не подыхать, было весьма неприятным открытием. Альберт успокаивал себя лишь тем, что, быть может, «костяных» следует потчевать чем-то особенным, приготовленным специально для них. Вайнштейн многое бы отдал, чтобы у него была собственная живая особь, в рацион которой можно было бы добавить все известные науке яды. А затем посмотреть, как подобное угощение скажется на ее организме. Но, к сожалению, из того, что у Альберта имелось на данный момент, был лишь бесполезный в данном вопросе кусок хвоста. В идеале нужно было упросить Лескова привести одну из этих тварей с собой с поверхности, но у Вайнштейна не хватало духу снова озвучить столь щепетильную просьбу. Причем даже не Дмитрию, а руководству. Лидеры Адмиралтейской решительно отказались держать подобное чудовище на территории своей базы, так как ни у кого не было гарантии, что однажды тварь не вырвется на свободу.

Услышав пронзительный вой сирены, Альберт отвлекся от созерцания графика на мониторе, и, поднявшись с кресла, направился к двери. Хотел выяснить, что происходит, но в душе был спокоен, так как военные уже не раз таким образом проверяли готовность систем безопасности. А уж после проникновения на базу наемника это и вовсе было логично.

Однако, коснувшись ручки двери, Альберт настороженно замер, словно зверь, почуявший охотника. И в тот же миг обжигающая волна паники накрыла его с головой. Первобытный животный страх впился в сознание, не позволяя трезво мыслить. Тело начало трясти, словно в лихорадке, и Альберт изо всей силы ударил кулаком по дверному косяку, пытаясь прийти в себя. То были чужие эмоции, и ему нужно было сбросить их, пока он окончательно не провалился в эту трясину. В такие моменты Вайнштейн ненавидел свой «дар». С возрастом абстрагироваться от происходящего ему стало чуть легче, но все равно лишь тогда, когда он был к этому готов. Не так, как сейчас. Не тогда, когда ужаса кругом больше, чем здравого смысла.

Однако в безумии, которое обрушилось на Альберта, была не только паника загнанного зверя. Чувствовалось присутствие самого охотника, его интерес, азарт и дикая нечеловеческая злоба. Вайнштейн закрыл лицо руками, все еще пытаясь сбросить с себя цепи чужих эмоций. И лишь когда этот вязкий туман перестал застилать сознание, до мужчины наконец дошло, что происходит на станции. Звук сирены вновь сделался оглушительно громким, и Альберт бросился прочь из кабинета. Единственное, что он мог сейчас сделать — это найти Дмитрия.

В одном из коридоров Вайнштейн столкнулся с перепуганной лаборанткой Олей. Ее юное личико было перекошено от ужаса, и Альберт снова почувствовал, как его начинает охватывать паника. Чужая паника.

— Оно убило Владика! — истерично закричала девушка, вцепившись в руку врача. — Гришка убежал! Оставил меня одну…

— Тише, успокойтесь! — Вайнштейн попытался разжать пальцы девушки, но страх словно придал ей силы. — Не кричите, ради Бога! Идите за мной, я выведу вас отсюда.

— Мы должны покинуть станцию! — девушка словно не слышала его и продолжала кричать. — Нужно идти к солдатам. Они нас защитят!

— Солдаты не помогут. Нужно найти «процветающего».

— Какого «процветающего», доктор? — Оля едва не завыла от отчаяния. — Выбираться надо! Оно здесь, понимаете? ОНО ЗДЕСЬ!

— Я знаю, не кричите! Оно услышит! — Вайнштейн безуспешно пытался успокоить девушку, но его слова произвели лишь противоположный эффект. Услышав, что Альберт собирается искать какого-то там «процветающего», у нее началась истерика.

— Мы умрем! МЫ ВСЕ ЗДЕСЬ УМРЕМ! ГОСПОДИ! — выла она, в отчаянии комкая рукав халата Вайнштейна.

И в тот же миг неожиданно для себя Альберт влепил девушке хлесткую пощечину. От удивления и боли девушка перестала кричать и растерянно уставилась на врача. Ее пухлые губы обиженно подрагивали, но больше не произносили ни звука. Лишь и так уже заплаканные глаза затянулись новой поволокой слез.

— Нельзя кричать, — ласково, но в то же время твердо произнес Вайнштейн. — Они услышат, и тогда нам конец… Оленька, надо успокоиться! Я проведу вас там, где их нет. Только доверьтесь мне. И, главное, не зовите их больше своими криками!

С этими словами мужчина на миг привлек испуганную девушку к себе и виновато погладил ее по волосам, точно маленькую девочку. Та жалобно всхлипнула, прижимаясь к его груди, но вот Альберт поспешно отстранился, вновь прислушиваясь к энергетике здания. Самое страшное сейчас творилось в общих палатах. Два крупных хищника устроили кровавую игру с тяжело ранеными, которые не могли подняться с постелей и убежать. Люди в отчаянии звали на помощь, но Вайнштейн прекрасно понимал, что им уже не помочь. Оставалось только использовать «занятость» чудовищ и попытаться выбраться из госпиталя.

«Ну же, Лесков, примени свои способности, и я смогу тебя найти!» — подумал врач. Затем его взгляд снова остановился на испуганном лице Ольги.

— Простите, что ударил, — смутившись, добавил он, после чего взял лаборантку за запястье и быстро повел за собой. Оля безмолвно подчинилась, все еще потрясенная всем произошедшим. Ее щека горела, страх по-прежнему не отпускал, но теперь девушка хотя бы не чувствовала себя брошенной.

В памяти еще было свежо воспоминание, как Гриша, парень, который ухаживал за ней последние две недели, сбежал, оставив ее одну наедине с убитым Владом и терзающим его хищником.

В отличие от Вайнштейна Дмитрий, Юрий и Эрика не могли знать, где сейчас находятся «костяные». Им приходилось идти наугад, оглушенным пронзительным воем сирены. Бледный, как полотно, Юрий судорожно стискивал в руках автомат, все еще не в силах осознать тот факт, что против «костяных» его оружие бесполезно. На его глазах хищники растерзали несколько солдат, в то время как ни одна пуля не оставила на прочных панцирях даже царапины. В каком-то смысле сейчас он был даже рад, что ненавистный «процветающий» идет рядом с его сестрой. О Дмитрии говорили, будто он способен сдержать этих тварей. Именно поэтому Кирилл Матвеевич Ермаков первым делом пытался разыскать Лескова, мысленно проклиная его за то, что тот не оказался к казармах. Не оказалось на месте и дружков «процветающего», а Никита, который знал, где Дмитрий мог находиться, уже не способен был поделиться этой информацией.