А идти, особенно поначалу, было не так уж и легко: большие камни и жесткая трава, колючие кусты и ямы, словно нарочно прикрытые ветками – пару раз Пашка чуть было не подвернул себе лодыжку. Но только протопав километра четыре, взобравшись на высокий холм и не обнаружив перед собой никакого намека на болото, низину или хотя бы повышенную влажность, он немного призадумался. Стоило ли доверять местным географическим признакам? Мир-то ненастоящий, мало ли как тут все устроено! Не потому ли чекисты так долго плутали? Впрочем, выбирать было не из чего, и он вновь продолжил путь, стараясь пока особо не заморачиваться.

Крестик, обозначающий место первого раунда второй группы, давно уже остался позади – в реальности там оказался длинный и глубокий овраг. Однако еще через пару-тройку километров местность все же стала заметно ровнее, холмы почти исчезли, и впереди что-то неясно заблестело. Сердце у Пашки застучало сильнее. Болото? Возможно. А где болото, там и Федор. И монстры. Он поправил тесак на ремне и продолжил путь, решив передохнуть чуть позже – времени до темноты и холода оставалось не так уж и много, уже пошел шестой час вечера.

Пашка еще почти час добирался до болота. Впереди, насколько хватало взгляда, – округлые кочки, лужи, ярко-зеленая трава и пучки голых веток, одиноко торчащих то здесь, то там. Пашка также заметил непонятные ржавые конструкции в нескольких сотнях метров от берега, но монстров не увидел, хотя это и казалось слабым утешением. На приличном расстоянии справа синел горный кряж – где-то там должен был находиться замок, а слева снова начинали подниматься холмы. Там же росла группа раскидистых ив, вяло шевелящих своими ветвями под неровными порывами пока еще теплого ветра. Здесь снова появились птицы: несколько стаек вертлявых пичуг беспорядочно носилось в вышине да неподалеку от него степенно вышагивала по воде парочка цапель. Несмотря на яркое солнце, пейзаж производил довольно тягостное впечатление глубокого запустения и вселенской тоски.

Пашка вздохнул. Он попытался припомнить, как выглядело болото на видеозаписи, но никаких особых примет выделить не мог. Что дальше? Куда идти? Направо? Налево? Он внимательно оглядел вокруг землю, но никаких следов не приметил – Чингачгук из него был неважнецкий. То есть дело было плохо.

Стоп. Камера. Она же на чем-то висела! И снимала сверху, метра три с половиной, не меньше. Да и «кафедра» тут должна присутствовать – для связи с контролерской, разве нет? Если тут проводится этап соревнования, то тут обязательно что-то должно быть! Ну, конечно, не турники или багги, а… А что? Может быть, тут охотятся на злобных рептилий? Пять очков – за мелкого крокодильчика, десять – за крупного…

Пашка озадаченно завертел головой. Ничего похожего. Разве что вон те ивы, может, рядом с ними что-то есть? Кстати, на них вполне могла бы разместиться видеокамера. Как он сразу не догадался?! Взволнованный, он заспешил к деревьям.

Ивы росли плотной раскидистой группой, так и просясь на полотно живописца. Под своей сенью они образовали небольшую уютную пещерку – Пашка осторожно заглянул внутрь, но ничего интересного не обнаружил, хотя судя по лежанке из полусгнившей травы, это место явно кем-то посещалось. Может быть, звери? Пустых бутылок и прочего техногенного мусора здесь не было. И вообще следов людей.

Немного разочарованный, он обошел деревья и наконец заметил видеокамеру, прикрученную на длинный деревянный шест. Никаких проводов от нее не отходило – технология, однако! Поначалу Пашка хотел было добраться до нее, просто завалив жердь, но потом раздумал. Действительно, что бы это дало?

Он развернулся спиной к болоту и попытался понять, что же такое чекисты увидели и куда они потом направились. Впереди поднимались каменистые пригорки с растущими на них скрюченными деревцами. Ничего странного, необычного или вообще достойного внимания Пашка не видел. Возможно, они просто побежали к возвышенностям, спасаясь от псевдокрокодилов – наверняка последние не особо умели карабкаться по склону.

Пашка неуверенно прошел метров семьдесят, внимательно разглядывая землю. Сначала все ясно и просто – монстры немало наследили в порыве погони. Вот отпечаток, вполне себе четкий, и вот отпечаток. А вот их целая цепочка. Ага, тут следы ботинок! Пашка повеселел, но радость его длилась недолго. Влажная почва у самого болота постепенно перешла в сухую и каменистую землю, и отпечатки быстро пропали. Да, вот это могло быть следом, а здесь выбит камень, вон там свежая царапина и еще там – но это и все. Скоро пропали и эти намеки. Раньше Пашка как-то особо не удивлялся, когда в приключенческом фильме герой целый день преследует в лесу или поле своего врага по еле заметным отметинам. Теперь он убедился, что все не так уж и просто. Ох уж эти кинематографисты!..

Но зато не было крови и тем более… останков. Следов волочения – тоже. Значит, чекисты спаслись, и это было главное. Теперь только с курсом определиться – и в путь!

Пашка залез на высокий пригорок и огляделся. По-прежнему никого, холмы, кусты, овраги да суетящиеся в вышине пичуги. А вон там, оказывается, река!.. Направление было примерно то же, откуда он сам и пришел, только чуть в сторону, а значит… Пашка задумался. Может, капитан с сержантом отправились обратно в контролерскую, просто он с ними разминулся? Может, стоило вернуться в кафе? Как бы он снова чего важного не пропустил! Хм… Он озадаченно почесал затылок. Ладно, только нужно будет пойти именно этим курсом, а не возвращаться своим путем, потому что… А потому что.

Пашка затопал вдоль холмов и буквально через двадцать минут вышел к реке. С нее наползал плотный туман – противоположного берега видно уже не было. И здесь чувствовалась прохлада – температура предсказуемо падала… Некоторое время он стоял, взобравшись на большой плоский камень, и смотрел на хмурые серые буруны, выносившие на берег грязную пену. Ему снова стало ужасно тоскливо и одиноко.

Заморосил холодный дождик. Пашка с ненавистью уставился на мрачное неприветливое небо, затянутое внезапно набежавшими облаками, достал бутылку с водой и сделал большой глоток. Немного полегчало. Отдышался. А затем… рука сама собой наткнулась в кармане брюк на «волшебные» таблетки. А что? Это идея! Чего добру пропадать? Может быть, он что-нибудь да вспомнит, многие вещи ему станут понятнее, и он даже поймет, куда идти? Чего париться в самом деле? Ну не помрет же он!

Хмыкнув, Пашка сунул «колесо» в рот и щедро запил его. Горло тут же ожгло огнем, а язык онемел, казалось, заняв весь череп. Он выпил еще воды, поперхнулся, закашлялся, снова сделал пару глотков… Жуть! Пашка уже пожалел о своем поступке: кружилась голова, горело нёбо, саднило и чесалось горло, отчего жутко хотелось кашлять, даже слюна изо рта потекла – в общем, ощущения не для слабонервных. Он хотел было вызвать у себя рвоту, но потом передумал. Впрочем, неприятные симптомы через несколько минут ослабели, дождь закончился, и он, воспрянув духом, отправился дальше.

Сначала около часа Пашка брел по берегу, благо тот был относительно ровным и пологим, но потом пошли невообразимые буераки, полузатопленные ямы и высокие песчаные откосы, река сделала резкий поворот, берег вздыбился метров на двенадцать, и на нем начал расти плотный колючий кустарник с редкими вкраплениями лиственницы. Несмотря на то что трилобитовый пляж должен был быть уже недалеко, Пашка не рискнул переть напролом. Он не без труда взобрался наверх и отошел от реки метров на сто, где кусты заметно редели, и так двигался еще часа полтора, однако местность все это время оставалась совершенно незнакомой – ни «Макдональдса», ни тропинок, ни пляжа. Первозданно и уныло. А на речном косогоре начал расти густой лес – такой чащи Пашка на полигоне вообще не видел. Это было странно, потому что как только туман рассеялся и выглянуло солнце, на горизонте снова возникли знакомые очертания гор, и хотя замок с такого расстояния заметить вряд ли было возможно, по его расчетам, шел он все-таки правильно. Ну, или почти правильно.