— Ну что ж, Алексей Николаевич, большое спасибо за откровенность, можете быть свободны. А мне пора идти.

Я поднялся из-за столика и пожал Алексею руку. Однако он явно не был склонен прерывать общение.

— Так… Чего мне дальше делать? — растерялся он.

— Ничего. А ты что, боишься, что ли? — откровенно спросил я его.

Шагалов ничего не ответил, только вздохнул, и я понял, что прав.

— Ты вот что, — хлопнул я его по плечу. — Ты давай не трусь, а спокойно иди домой. Ну, а уж если боишься, так езжай на дачу, к знакомым там, к родственникам… Дверь просто больше не открывай, вот и все. Да, и еще… Вот эти рисуночки я с твоего позволения хотел бы оставить в своей личной коллекции.

— Пожалуйста. Только я был бы больше рад, если бы вы оставили у себя и Варьку… — со вздохом сказал Алексей.

Этого я пока ему обещать не мог, поэтому собрал рисунки и уже решительно двинулся к выходу из кафе, как Шагалов ухватил меня за рукав.

— Слушай, — умоляюще посмотрел он мне прямо в глаза. — А нельзя мне как-нибудь это… Охрану какую-нибудь установить?

Я вздохнул. «Ну и трусы мужики пошли», — только и оставалось констатировать мне.

— Знаешь, единственное, что я могу сделать для твоей безопасности, — это оформить тебя на пятнадцать суток. Но для этого… — Я поозирался по сторонам и тут увидел выходящего из дверей Управления подполковника Герасимова, который важно нес перед собой свое выдающееся пузо. Идея созрела у меня молниеносно.

— Вот, — продолжал я. — Если хочешь у нас перекантоваться, то ты должен подойти во-он к тому человеку с пузом и плюнуть ему в рожу. Еще лучше будет, если ты его при этом обзовешь старым, жирным козлом. А я в ту же секунду появляюсь и мигом оформляю мелкое хулиганство, после чего тебя тут же переводят в камеру. Ну как, идет?

Я просто уже трепетал от предвкушаемого зрелища, от души надеясь, что Шагалов откликнется на мое предложение. Однако он окинул внимательным взглядом фигуру Герасимова, особенно задержался на его широких плечах и подполковничьих погонах и почему-то отказался. А я уже был готов ради такого случая быстренько сгонять наверх и одолжить у эксперта Черновицкого его видеокамеру, чтобы зафиксировать сей уникальный момент, а потом нашлепать кассет и продавать их всем сотрудникам Управления. А в том, что желающих приобрести их окажется немало, я не сомневался. И даже тот же скряга Черновицкий был бы в первых рядах.

— Ну, как знаешь, — разочарованно протянул я. — А за рисунки спасибо.

После расставания с Шагаловым я вышел из кафе. Фигуры подполковника Герасимова на горизонте не наблюдалось, и это было сейчас мне совсем не на руку. Обычно я с облегчением воспринимал ситуации, когда подполковник покидал стены родного заведения, — там сразу становилось будто бы легче дышать. Да и не только у меня, у всех сотрудников было такое же впечатление. Но как раз сейчас, когда Герасимов был нужен мне позарез, он куда-то подевался. А становилось ясно, что ехать в Старорусский нужно как можно скорее: фигура Тараса Иконникова выходила в расследовании на авансцену.

Я остановился у дверей Управления и задумался. Подполковник Герасимов, мельком упомянувший в разговоре со мной об обеде, вполне мог отправиться куда-то, чтобы подкрепиться. В конце концов, он тоже живой человек. К тому же, учитывая его габариты, ему явно требовался регулярный прием пищи. А значит, есть шанс найти его в ближайшем кафе.

Решив, что ничего не потеряю, если прогуляюсь и поищу его, я двинулся по улице. По дороге достал телефон и набрал номер Ольги. Меня мучили угрызения совести из-за того, что я так и не был у Катюхи, а ведь она только что перенесла серьезную операцию. Клятвенно пообещав самому себе, что навещу ее сразу же по завершении разборок с Иконниковым, я прижал телефон к уху.

Ольга в своей излюбленной манере вылила на меня очередную порцию колкостей, которые я пропустил мимо ушей, и сказала, что дочь чувствует себя средне и сейчас спит. Поговорить с Катюхой не получилось, но это сейчас, может быть, было и к лучшему: пускай отсыпается и восстанавливается. А у меня как раз есть время продолжить расследовать новую линию, образовавшуюся в деле Скоробогатова.

Через несколько минут я вновь входил в кафе, в котором обедал сегодня. И практически сразу же увидел широкую спину своего шефа. Подполковник восседал на стуле, перед ним стояла большая тарелка с борщом, от которой шел пар. Подполковник прихлебывал борщ, лицо его раскраснелось, на лбу выступили капельки пота.

— Товарищ подполковник! — окликнул я его.

Герасимов застыл с ложкой, не донеся ее до рта, потом обернулся… Он явно был недоволен моим появлением и тем, что я отвлек его в столь неподходящий момент.

— Чего тебе, Синицын? — не слишком разборчиво произнес он.

— Да вот тут сведения новые образовались… По делу Скоробогатова, — произнес я.

Подполковник думал недолго.

— Ладно, садись! — буркнул он, кивая на соседний с ним свободный стул. — Поесть спокойно не дадут! — проворчал он в сторону.

Я быстренько примостился на стуле и выложил Герасимову все, что мне удалось узнать из разговора с Шагаловым. Герасимов, если и остался доволен проделанной мной работой, ничем этого не выказал.

— Что ж, Синицын, — вместо этого произнес он. — Давай дуй в Управление и жди. Я сейчас подтянусь, на… И сразу группу организую!

— Хорошо, товарищ подполковник!

Я поднялся и отправился в Управление. Герасимов, надо отдать ему должное, долго не рассиживался — он появился минут через десять после моего возвращения. А уже через полчаса я вместе с опергруппой катил в служебной машине в город Старорусский, в котором мне ранее не доводилось бывать, несмотря на то что он находится не так уж далеко от нашего центра.

* * *

По дороге в Старорусский я прикинул, с чего лучше начать поиски Тараса Иконникова. Справедливо рассудив, что после того как стала известна его фамилия, нужда идти в театральное училище отпала сама собой. Следовательно, оба наиболее вероятных варианта, где может находиться Иконников, сосредоточены именно в Старорусском. То есть это, собственно, его дом, а также его работа. Но с официальным местом его работы было сложно определиться. Еще перед выездом из города я связался с полицией из Старорусского и попросил выяснить все сведения на Иконникова Тараса Николаевича. Ребята сработали оперативно, и уже к моменту поездки я был в курсе, что Иконников является директором ОАО «Мельпомена». Чем конкретно занимается эта «Мельпомена», было неизвестно, но явно не любительской игрой на сцене.

Но меня сейчас конкретная деятельность Иконникова в этой области не волновала. Мне главное было его найти и пробить на причастность к делу Скоробогатова, а уж остальные его грехи, если таковые имеются, уже не по моей части. Это потом пусть до кучи ОБЭП пробивает. Адреса, по которым была зарегистрирована «Мельпомена», у меня имелись — как юридический, так и фактический. Кроме того, мне был известен и адрес проживания Тараса Иконникова, и думаю, это был его настоящий адрес — скромный по столичным меркам, но весьма респектабельный для Старорусского особнячок в два этажа и надстроенной мансардой. Именно туда мы направились в первую очередь. Однако, как оказалось, зря: открывшая на мой звонок женщина сообщила, что Тараса нет, и что он уехал в командировку по своим коммерческим делам.