Ладно, хорошо, не приходи ко мне плакаться, когда сломаешь доску и чуть не утонешь, потому что думал, что все знаешь.

— Я бы предпочел заниматься этим, чем плотничать, — возражает Кэм. — Нет ничего забавного в том, что твой постоянно пьяный босс заставляет тебя управлять компанией за небольшой процент от прибыли.

— Итак, увольняйся. Найди другую, — предлагаю я.

Он качает головой. — То, что я зарабатываю лишь небольшой процент, не означает, что это не больший процент, чем я получил бы в любом другом месте. И, кроме того, может быть, если он напьется до смерти, я составлю ему компанию.

— Разве его сын не работает с вами?

— Да. Бесполезный маленький придурок.

Я фыркаю, и как только мы начинаем подходить к тому месту, где его джип припаркован рядом с моим грузовиком, я чувствую, что в карманах у меня пусто.

— Ублюдок, — ворчу я. — Я забыл свои ключи внутри.

Он открывает дверцу своего джипа и забирается на водительское сиденье. — Лучше быть осторожным. Однажды я кое-что забыл, и Лейкин уговорила меня помочь завязать детские коньки, прежде чем я ушел.

— Я буду иметь это в виду, — говорю я ему. — Увидимся позже, чувак.

Я начинаю идти обратно к катку и смотрю, как Кэм выезжает со стоянки, а остальные парни следуют его примеру.

Идеально.

Дети бегают кругами, накачанные непомерным количеством натурального кофеина. Серьезно, куда все это девается, когда ты становишься старше? Потому что, если бы я делал хотя бы половину того дерьма, что делают они, мне бы отчаянно нужно было вздремнуть.

Уворачиваясь от нескольких не слишком подающих надежды игроков НХЛ, я оглядываюсь в поисках Лейкин и, когда ее не вижу, направляюсь прямиком в женскую раздевалку. Она как раз выходит за дверь и визжит, когда я хватаю ее.

Я разворачиваю нас и прижимаю ее к стене, подальше от чьих-либо невинных глаз. — Что ты делаешь сегодня вечером?

Она хмыкает, только для того, чтобы усмехнуться, когда я быстро целую ее, просто потому, что прошло слишком много времени с тех пор, как я был в состоянии это делать. — Вообще-то, у меня жаркое свидание. Нас будет трое.

Улыбка сползает с моего лица, пока я не вижу, как она изо всех сил старается не рассмеяться. — Это ты и мороженое, не так ли?

— Не говори это так. Мои отношения с Беном и Джерри священны.

— Угу. — Я ущипнул ее за бок. — Я думаю, тебе просто нравится выводить меня из себя.

Ее ухмылка становится шире. — Я имею в виду, это довольно забавно.

— Так рад, что смог развлечь тебя, принцесса. — Я целую ее снова, и она тает в этом. — Хотя, серьезно. Какие у тебя планы на вечер?

— У меня их нет. Почему ты спрашиваешь?

— Ну, у моей мамы работа, а Девин уехала на ночь с друзьями, так что мой дом будет пуст. — Я скольжу руками вниз по ее телу к талии. — Я подумал, может быть, ты захочешь зайти.

Ее брови хмурятся, и она прижимает руки к моей груди, мягко отталкивая меня. — Это очень похоже на секс по вызову. За какую девушку ты меня принимаешь?

Ладно, я совсем не так думал, что все пойдет. — Н-нет, это не… Я не…

Она подносит кулак ко рту, когда сквозь него пробивается смех, и я закрываю глаза на выдохе.

— Тебе нравится издеваться надо мной? — спрашиваю я.

— Немного. Да.

Улыбка на ее лице могла бы соперничать даже с самыми красивыми пейзажами в мире. И если бы я был романтиком, я бы сказал ей об этом. Этого, конечно, не произойдет, но, черт возьми. Счастье так чертовски хорошо смотрится на ней.

— Все в порядке, — говорю я ей, приближая губы к ее уху. — Теперь тебе нужно заплатить за две вещи, а я всегда собираю долги.

Она тихо стонет и прижимается ко мне. — Это просто подло.

— О, ты еще ничего не видела. — Я целую ее в макушку, а затем в губы, когда она смотрит на меня. — Я напишу тебе и дам знать, когда освобожусь с работы.

— Хорошо, — соглашается она.

Я отступаю назад, чтобы еще раз взглянуть на нее, а затем разворачиваюсь и направляюсь к выходу, отказываясь признать, как я взволнован сегодняшним вечером.

Не перед самим собой и уж точно, черт возьми, не перед ней.

Было не так уж много дней, когда я хотел бы, чтобы здесь было более оживленно, но сегодняшний определенно один из них. Если бы я постоянно имел дело с клиентами, мне бы не казалось, что часы стоят на месте. Клянусь, я думал, что уже почти пора закрываться, но посмотрел на часы и понял, что прошло всего три часа с того момента, как я пришел сюда.

Итак, я начал заниматься инвентаризацией, которую некоторое время откладывал.

Поднимая телефон, я вижу новое сообщение от Лейкин. Это видео о маленькой девочке, о которой она рассказывала мне на днях. Она крошечная — достаточно маленькая, чтобы вы не могли видеть, что она делает, когда она уходит слишком далеко. Честно говоря, она напоминает мне Лейкин.

Когда я впервые увидел ее, она была на льду. Я помню, как наблюдал за ней и удивлялся, зачем кому-то тратить свое время на катание на коньках, когда они могли бы играть в хоккей, но она все равно произвела на меня впечатление. Возможно, тогда она и близко не каталась так грациозно, как сейчас, но у нее всегда было природное мастерство, за которое другие люди убили бы.

Напоминает мне кое-кого еще, кого я знаю. 

Она будет еще лучше лучше.

Почему-то я сомневаюсь в этом.

Особенность Лейкин в том, что у нее есть склонность не признавать, насколько она на самом деле хороша в чем-то. Она занимается этим с тех пор, как я ее знаю. Катание на коньках? Называет это хобби. Пение? Утверждает, что у нее нет того, что для этого нужно. Группа поддержки? Выводит свою команду на Национальные чемпионаты в качестве капитана и говорит, что она была плоха, а все остальные просто отстой.

Похоже, она не может смириться с тем фактом, что она талантлива во многих вещах, поэтому она говорит себе, что она посредственна.

Звонит телефон в магазине и вырывает меня из моих мыслей.

— Wax and Waves, — отвечаю я.

— Привет, Эйч, — говорит Марк. — Как дела?

Поднимая глаза, я замечаю нескольких человек в магазине, но я был бы идиотом, если бы не воспользовался возможностью, которая передо мной. — Эх, здесь мертвая тишина.

Он хмыкает. —