Морвакс немедленно опустил подушку и бережно накрыл отца меховым одеялом. Теодорих догадался, что продолжать беседу придется уже с самим Морваксом. И не ошибся. Будущий дефенсор жестом пригласил гостей к столу, на котором стараниями знакомой уже женщины, заголосившей при их появлении в селении, были выставлены три чаши с ржаной брагой – излюбленным хмельным напитком саксонцев.

Теодорих отхлебнул из чаши скорее из вежливости, нежели от большого желания: сей напиток всегда казался ему не в меру крепким и излишне отдающим запахом хлеба. Клерет тоже пригубила чашу, но с непривычки сразу поперхнулась и громко закашлялась. Однако, быстро справившись с собой, улыбнулась Морваксу с самым благодарным выражением лица.

– Мы хотим положить конец похищениям девушек, – перешел Теодорих к делу, дабы не тратить драгоценное время на пустые разговоры. – Насколько я понял, в Бребьере виновником считают вервольфа, посланника духа леса, а у вас – злого разбойника, поселившегося в развалинах какого-то лесного замка. Высказывались ли еще какие-нибудь предположения?

После некоторой заминки Морвакс, заметно смущаясь, ответил:

– Ну, если вас это заинтересует, я готов поделиться еще одним мнением. Своим личным. Дело в том, что, согласно древней саксонской легенде, обитавшие некогда в здешних лесах волки превратились в свое время в людей и даже основали собственное племя под названием ульфы[73]. Но потом в эти края нагрянули саксы и истребили ульфов. Но не всех: уцелевшие ульфы просто ушли вглубь лесов и затаились. Много лет назад моему отцу довелось увидеть одного из них, да и то по чистой случайности: лесной человек-ульф умирал прямо на тропе от неизвестной болезни. А так ульфы неуловимы… Одно слово – волки…

– А обычные волки нападали когда-нибудь на ваши селения? – спросил Теодорих.

– Нет, никогда. Да в наших лесах их почти и нет. Недаром же легенда гласит, что все они превратились в ульфов, – развел руками Морвакс.

– Оттого колонаты и не обносят свои селения крепостными стенами?

– Отчасти и по этой причине тоже. Впрочем, здесь вообще некого бояться. К тому же дома наши крепки, равно как и все хозяйственные пристройки.

– Однако теперь незримый враг все-таки появился, – констатировал Теодорих.

– Увы… – сокрушенно кивнул Морвакс и, залпом осушив чашу с брагой, небрежно стряхнул капли напитка с роскошных светло-русых усов. – Надеюсь, воин, ты обладаешь достаточным опытом, чтобы создать из нас, мирных колонатов, боеспособный отряд. Люди устали жить в страхе, а большинству наших мужчин и оружием-то толком пользоваться не приходилось – необходимости такой даже не возникало.

Теодорих задумался: с чего начать? Когда же рука его непроизвольно коснулась «Разящей молнии», решение пришло само собой: небольшая ложь во благо – не грех. Раз уж колонаты столь суеверны, что трепещут перед каким-то мифическим вервольфом, значит, надо помочь им побороть их страх.

– Могу ли я поговорить с жителями вашего селения? – спросил он Морвакса.

– Устрою, – твердо заверил тот. – Надеюсь, воин, ты найдешь убедительные слова для них, иначе у нас скоро не останется женщин. О награде не беспокойся – слово дефенсора!

Вскоре к небольшой площади Дуэра подтянулись порядка ста местных колонатов, включая женщин и детей. Морвакс шепнул стоявшему рядом Теодориху:

– Говори проще: многие хуторяне плохо владеют галло-римским наречием.

Теодорих кивнул и выступил вперед, намереваясь для начала не столько говорить, сколько действовать. Ловким отработанным движением он извлек из ножен «Разящую молнию» и взмахнул ею перед глазами изумленной публики. Меч рассек воздух и, по обыкновению, засеребрился, приведя тем самым землепашцев буквально в неописуемый восторг: подобного оружия они отродясь в своей глуши не видели.

– Я – воин по имени Теодорих, и меч мой – волшебный! – провозгласил затем юноша, довольный произведенным эффектом. – Он способен поразить любого врага, будь то хоть человек, хоть бесплотный дух! Просто помогите мне выследить его, и ваши дочери и жены навсегда обретут безопасность! – Теодорих вновь рассек воздух мечом, и вокруг клинка засиял на сей раз фиолетовый ореол.

Колонаты пришли в смятение: воин с волшебным мечом – это, конечно, хорошо, но вдруг разбойник окажется сильнее?! Заметив растерянность односельчан, вперед шагнул Морвакс.

– Селяне! – обратился он к землякам торжественно. – Многие из вас знают меня с рождения и, смею надеяться, привыкли доверять мне! Поэтому заявляю со всей ответственностью: воин Теодорих обладает не только волшебным мечом, но и незаурядными умом и силой! Он непременно поможет нам избавиться от похитителя! Но в помощь ему мы должны создать небольшой боеспособный отряд!

Из толпы колонатов вышел крепкий мужчина с внешностью сакса.

– Мы не против объединиться и изловить ублюдка, крадущего наших девушек, – угрюмо проговорил он. – Не так давно пропала моя сестра, хотя я и мой отец неусыпно охраняли ее. Увы, похититель мало того что разбойник, так он вдобавок еще и неуловим! А может, он вообще орудует не один? Может, таких разбойников, как он, там, в лесном замке, целая шайка? Никто из нас до сих пор этого не знает: все боятся выходить за пределы собственных бокажей[74]! В общей сложности пострадали уже больше десятка семей, а многие селяне продолжают делать вид, что их это не касается. Неужели не понимают, что может настать черед и их сестер и дочерей?!

– Да, пришло время положить конец нашим страхам! – подытожил Морквас, воодушевленный поддержкой односельчанина. – Воин Теодорих обучит нас правильному обращению с гонделаками в ближнем бою, а тех, у кого нет гонделаков, – боевому владению топорами.

Сборище колонатов загудело как растревоженный улей: одни активно одобряли грядущую вылазку в лесной замок, другие же, несмотря на произведенное «волшебным мечом» впечатление и увещевания сына дефенсора, недоверчиво и опасливо им возражали. Наконец из толпы выступили сразу несколько крепких мужчин, и один из них твердо заявил:

– Мы согласны помочь воину Теодориху! Иначе разбойник никогда не успокоится и нас будут ждать новые жертвы.

В итоге набралось восемь добровольцев, и Теодорих решил, что такого числа помощников будет вполне достаточно. Все мужчины-добровольцы оказались как на подбор крепкими, привыкшими к нелегкой лесной жизни и суровым погодным условиям. Они немедленно окружили нового своего предводителя, стараясь в первую очередь как можно лучше рассмотреть «волшебный меч». Дабы удовлетворить их любопытство, Теодорих в очередной раз извлек оружие из ножен.

– Впервые в жизни вижу такую красоту! – восхищенно воскликнул один из добровольцев, с трудом переходя с привычного саксонского языка на галло-римское наречие.