Все вдруг резко многократно усложнилось. Можно ли спрятать контейнер так, чтобы его никто не нашел?

В конце концов Хоэртон решил, что собственная выживаемость – вещь первоочередная, а о Пожирателе уже знают слишком много людей, и к военным он так или иначе попадет. Это, конечно, удручало, но на данный момент Хоэртон ничего не мог сделать.

Все это потом. Сейчас он слишком устал, чтобы принимать какие-либо решения.

Джейсон снова уснул.

Корабль сильно тряхнуло. Хоэртон едва не свалился с кушетки. Почти сразу сработала подвеска, и судно мягко закачалось на уцелевших амортизаторах. Пилот обещал жесткую посадку, но Джейсон, к счастью, все проспал.

Отсек открылся, в дверях появился Теодор.

– Прилетели, – произнес он. – Выходи.

– Скафандр надевать? – спросил Хоэртон, поднимаясь с кушетки.

– Как хочешь, – отмахнулся Преподобный.

От его лояльности не осталось и следа, видимо, он обиделся на отказ сотрудничать.

Хоэртон покинул отсек, стараясь не отставать о Теодора.

Внешний люк открылся, впустив внутрь теплый тропический воздух, пахнущий сыростью, продуктами горения корабельного топлива и антирадиационным веществом, коим обрабатывалось судно. Хоэртона вытолкали первым, за ним вышли телохранители Преподобного, затем спустился сам Теодор. Снаружи их ждал автомобиль военного типа, без верха, с парой наемников внутри, один из которых проверил Джейсона металлоискателем и, отобрав оружие, нацепил ему браслеты.

Вот и все. Прощай, свобода.

– Думаю, в этом нет необходимости, – сказал Теодор, указывая на оковы.

– Простите, сэр, но это ради вашей безопасности.

Наемник открыл двери автомобиля, приглашая Преподобного сесть.

– Мы пройдемся пешком.

– Да, сэр. Как пожелаете, сэр.

Машина укатила в сторону строения возвышавшегося над взлетной площадкой.

Джейсон недоумевал, каким образом наемники определили, что на него необходимо нацепить наручники? Ведь Теодор им ничего не говорил. Хоэртон вполне мог оказаться его гостем, и подобное действие выглядело, мягко говоря, бестактным. А может, они догадались об этом по его потрепанному виду или по тому, как за ним наблюдали телохранители Теодора. Или в связи с тем, что Хоэртона выпустили первым из корабля. Хотя, скорее всего, пилот просто сообщил охране при подлете к атмосфере о характере груза и пассажиров.

Тем не менее в этом и вправду не было необходимости.

Джейсон осмотрелся: посадочная площадка небольшого размера, рассчитанная на пару кораблей. Правда, оснащена диспетчерской вышкой, а значит, числится в общей системе управления полетами. Немного поодаль располагается роскошная резиденция, а позади нее виднеются шпили небольшого церковного собора. Сама площадка нависает над краем внушительных размеров провала, тянущегося в обе стороны от нее за горизонт. Весь каньон и его окрестности покрыты густой тропической растительностью, окутанной плотным слоем испарений.

Вроде похоже на Землю, но обольщаться на этот счет не стоит. Хотя бы потому, что джунгли выглядят совсем уж первобытно.

Теодор сделал рукой неопределенный жест, и его телохранители отстали на пару шагов.

– Знаешь, Хоэртон, – сказал он, – на самом деле мне не хочется никого убивать, хоть я и обладаю здесь неограниченной властью.

Нет, все-таки не Земля.

– Понимаешь, – продолжил он, – трудно лишить жизни человека, с которым уже более или менее знаком. То есть я хочу сказать, что если уж и убивать, то делать это сразу, при первой встрече.

– К чему ты клонишь?

– Я лишь хотел послушать твои предложения относительно того, как нам разрешить данный вопрос. У тебя ведь есть какие-то задумки на этот счет. Только без сарказма, если тебя это не очень затруднит.

– Мне нужно на Землю. Отправь меня туда, и больше мы никогда не встретимся.

– Запросто, – ответил Преподобный. – Но взамен я никогда не хочу встречаться с вояками. Отведешь их от меня. Скажешь, что контейнер взорвался вместе с реактором пиратского корабля. Пусть ищут его останки там, на Креспе.

– Контейнер неразрушаемый. Я уже говорил.

– Ну и что? – пожал плечами Теодор. – Думаешь, так просто найти кусок стекла на планете, покрытой снегом и теперь уже радиацией?

– Ладно. Тогда, кроме отправки на Землю, я хочу новое имя, личную карту с его подтверждением и занесением в государственный реестр. Хочу, чтобы ты в свою очередь тоже отвел вояк от меня.

– Решил поторговаться?

– Нет. Просто озвучиваю свое предложение, – ответил Хоэртон, – ты же сам просил.

– С этим могут быть некоторые трудности, – произнес Преподобный задумчиво.

– Ты же влиятельный человек. У тебя здесь неограниченная власть. Такая мелочь, как новое удостоверение личности, не должна составить тебе проблем.

– Ну, хорошо, – согласился Теодор. – Я подумаю над этим.

Хоэртон понимал, что Преподобному проще всего будет физически избавиться от него, и тогда след Пожирателя для Комитета потеряется очень надолго. Также он понимал, что Теодор не дурак и рано или поздно все-таки решится пойти именно этим путем. Нужно отбросить все иллюзии и действовать решительно, потому как вопрос устранения Джейсона это лишь вопрос времени. Теодор не станет марать руки сам и поручит ликвидацию кому-то из наемников, в связи с чем Хоэртон никак не сможет определить, в какой момент схлопочет пулю. Надо искать пути к побегу, и чем быстрее, тем лучше.

Они остановились возле входа в особняк. Телохранители Теодора подошли ближе.

– Присмотри за ним, – приказал Преподобный одному из них, направившись внутрь своего дома.

Хоэртон решил, что его, возможно, ликвидируют прямо сейчас. Почему-то в его голове ни разу не возникло мысли, что Теодор, имея отношение к церкви, не станет нарушать одну из главных заповедей. Конечно, капитан Скарви предупреждал, что Преподобный злодей, а служение господу для него лишь прикрытие, но, с другой стороны, оснований верить бывшему капитану «Презренного» у Джейсона не было.

Надежда очень слабая, но воспоминание о Джоне Скарви натолкнуло Хоэртона на мысль о том, что, кроме самого Джейсона, о возможной судьбе Пожирателя знают еще как минимум пять человек.

Спустя пару минут Теодор появился на пороге и пригласил всех войти.

Хоэртона провели по длинному широкому коридору, устланному ковром. Пока они шли, Джейсон рассматривал портреты, коими были увешаны стены. Кто был изображен на них, он не знал. Вероятно, родственники Теодора.

Преподобный остановился в огромном роскошно обставленном зале около небольшого письменного стола и начал что-то записывать. Зал имел круглую форму, а все предметы обстановки располагались по его периметру. Хоэртон встал посередине дорогого ковра, постеленного на полу.