Прошлись по магазину с красивыми продуктами, но я растерялась, и мне ничего не хотелось. Мы вернулись домой усталые. Целый день шел дождь, и водить машину было тяжело. А когда рядом мама, я трачу в три раза больше энергии. Она еще и поучает, как вести машину, хотя сама не водитель. Пытка мамой в машине — врагу не пожелаю.

В мое отсутствие Вася опять присутствовал в школе по касательной. С помощницей по домашнему заданию хочу договориться о встрече. Перед окончанием прошлого учебного года всё относительно работало, так как он физически был знаком со своей учительницей. Новые люди его настораживают, он долго привыкает к ним. Пока избегает всех и не хочет ни о чем разговаривать. Убедил меня, что в первую неделю ничего не происходит. Времени прошло два дня, предметы он еще не заваливает, поэтому я отступаю.

Я звонила его педиатру и спрашивала совета. У нее несколько приемных детей и у своих были психологические проблемы, потому она в теме. Доктор мне рассказывает о специальных программах, когда подростков выбрасывают в дикую природу, где им надо выживать. Звучит как-то очень жестоко, и цена стартует с десяти тысяч долларов до сотен, не вариант для меня. Еще есть программы департамента детей и семей, о которых так подозрительно мало известно. Они подразумевают сбор подростков под одной крышей в групповом доме, что уже повод волноваться о том, чему могут научить проблемные сверстники. На очередной встрече с доктором Тамини обсуждаю ту же тему, так как Вася не явился на нее и у меня была возможность полчаса обсуждать возможные варианты действий. Она считает, что нужно положиться на программы департамента детей и семей и признать, что я не справляюсь. Они работают с трудными детьми. Рассказывает, что подростки живут в групповом доме и должны сами следовать расписанию или не попадут в дом на ночь. Это называется программа ключа. Она говорит мне то же, что в свое время и адвокат, — Вася становится больше, чем я, и физически я не смогу от него защититься, если он в буйстве. Такие дети, как он, могут расстрелять одноклассников при наличии оружия. Подразумевается, что ребенок уходит из дома родителей, и опекунство да контроль — у государства. Я не могу это слышать, и мозг пропускает информацию. Меня такие варианты не устраивают.

Теперь вопрос лекарств. Из двух групп препаратов, что были предложены от тревожности, на которую он как бы не жалуется днем, когда ему весело, но не спит ночью, и от СДВГ — он принимал Риталин, который зомбирует на время школы. Вася умный и учиться может без Риталина, но его поведение никого не устраивает. С Риталином он чувствует себя гадко, как под колпаком. Действует препарат на время школы, а после трех часов дня у Васи мандраж и откат после лекарства, и он безобразничает с еще большей силой. Такие качели перечеркивают все преимущества приема. На данный момент он ничего не принимает, заставить и проконтролировать сложно. Я же вижу, что от лекарств не лучше. Если я не заставляю принимать лекарства, я становлюсь виноватой и под ударом, так как система видит, что я не исполняю свой родительский долг. И доктор Тамини мне об этом не раз говорила. Oт оппозиционного характера нет лекарств.

Глава 20

Васе положены встречи со школьным психологом раз в неделю, это записано в его индивидуальном плане обучения. По себе сейчас понимаю, работа с психологом — это самый продуктивный способ разруливания психологических проблем, если человек готов и хочет. Кроме лекарств, которые в Васином случае мимо. Но Вася не готов и не хочет. От Ника он увиливает уже год, и его регулярные встречи для галочки. В прошлом году, пока школа была очная, Вася ходил к психологу, и это приучало его выражать свои чувства. Но как только обучение перешло в онлайн, дальше договориться дело не шло. В этот раз я тоже общаюсь по имейлу со школьным социальным работником, его зовут Джейсон. Он назначает Васе время на 11:20, во время длинной перемены. Вася смывается гулять. Встреча не происходит ни на вторую неделю, ни на третью. Вырабатывается ритм — он спит на первых трех классах, хоть и пытается включаться ради присутствия, и после перерыва уходит из дома и прогуливает остаток школы.

По ночам у нас Васей война за вай-фай. Голова моей кровати находится прямо за стеной с антенной вай-фай. Со включенным интернетом я спать не могу, потому и выключаю на ночь, и после сорока пяти минут или часа тщетных попыток заснуть выхожу из спальни и нахожу интернет включенным. Иногда по два или три раза ночью приходится вставать из-за того, что предсказуемо просыпаюсь, как только Вася включает интернет. Он действует всегда подпольно, тишайше двигается по комнате, никогда не признается и винит свою сестру, которая тоже вполне может такое делать. У нее по ночам Смольный — подруги общаются. Узнать, кто из них включает интернет, невозможно. Из всей семьи спит только мама, хоть ей ни в школу, ни на работу. Она тоже бурчит по поводу вечернего отключения волшебного окна в мир. Две волны энергии в конфликте — угасающая моя и усиливающаяся всех остальных. Опять все против одного. Семья только разыгрывается к десяти вечера, а я им о режиме.

С учителями переговорила почти со всеми. Они жалуются, что он выключает камеру, но задания кое-какие делает. Говорят, что многим детям сложно, и утешают, что он войдет в колею. Вася уверяет и клянется, что они с Картером каждый день посвящают время домашнему заданию. Проверять мне он ничего не дает, помогать тоже.

У Васи нет смартфона. Я ему купила допотопный раскладной телефончик, и он его стесняется. Купила не для понтов, а чтобы с ним связаться. Сын его с собой не берет, не заряжает и оставляет с выключенным звуком — очередной саботаж. Мое желание идет вразрез с его желанием — не хочет он, чтобы я ему звонила. Бесполезный телефон.

Мой старый андроид, который прекрасно работал на вай-фае, он убил за одно касание, искупал. А играть в игры по ночам на чем-то надо. Приходит домой с телефонами Картера, которые тоже ломаются и меняются очень быстро. Или мучает мой комп, так как на школьном в игры нельзя играть. Новый домашний хромбук он убил за неделю. Взял его с собой на ночевку в палатку, и там кто-то на него прыгнул.

Обдумывала вариант