– Я мало что знаю, Климушка, друг!.. Эту тему сам главный ведет. Да ты не убивайся – кто ж такое предвидеть мог.

Они сокрушенно замолчали, и из соседней комнаты стал слышен невнятный ропот голосов.

– Как думаешь – неужто эта нечисть в самом деле существует? – спросил Клим.

Кажется, он был язычником в чисто духовном плане.

– Или она, что маловероятно, – пожал плечами Андрей, – или просто кто-то под нее работает. Крыша поехала.

Вернулась Валя, и они переменили тему. Андрей еще поспрашивал у Клима об истории проведения праздников и отксерил несколько листков его самоличных рукописаний о необходимости возрождения язычества на Руси. Тот ушел озабоченный, задумчиво хмыкая и крутя головой.

Когда Андрей зашел в комнату к главному, чтобы отдать дискету с готовым материалом, Борода, не оборачиваясь, каким-то странным, сиплым голосом сказал:

– Андрей Викторович, вам придется сегодня к четырем часам подойти в отдел внутренних дел.

– Мм, а зачем? – слегка растерявшись, ответил Андрей.

«А с чего мы такие официальные?» Борода будто бы не обратил на вопрос внимания и спросил:

– Паспорт при вас?

– Куда ж теперь без него? В туалет не сходишь.

– Про туалет мне неинтересно, а вот сюда подойдите обязательно.

Борода, не оборачиваясь, через плечо, подал ему бумажку. Ко все возрастающему удивлению Андрея, это был не стикер с корявыми строчками, как обычно – куда, когда и к кому, а официальная повестка, ему, Полевому А. В., явиться в кабинет такой-то к следователю Крикуну Л. Д. для беседы.

«Да это ж Борода мне свой материал сдал! А сознаваться не хочет! Заговор у них!» – мысленно хлопнул себя по лбу Андрей.

– Вам что-нибудь не ясно, Андрей Викторович? – все так же не отрываясь от экрана, спросил

Борода, поскольку Андрей еще торчал у него за спиной.

– Нет… Пойду и все сделаю.

Главный издал какой-то неопределенный звук, но промолчал. Боря украдкой оглянулся на него, но Андрей уже разворачивался, чтобы уйти. Взгляд у верстальщика был какой-то… чуть испуганный и слегка недоуменный… Или Андрей просто не уловил?

А, да шут с ними со всеми!..

Пробило полтретьего дня – как раз время, чтобы пообедать по дороге и отправиться слушать Соловья-Крикуна Л. Д.

Андрей взял из стола диктофон, проверил, не выдохлись ли батарейки, бросил Вале: «Я на задание» – и направился к выходу. На выходе Андрей опять перехватил взгляд – теперь уже Валин, тоже странноватый и недоуменный.

«Интересно, у кого с головой хуже – у меня или у них?! Я хоть побитый – мне простительно».

Много, много душевных сил он истратил на ожидание свидания с Анной О., да и на само свидание энергии было потрачено немало. Хотя о последнем он не жалел… И потом эта стычка с поклонниками его таланта… Многовато на его голову свалилось за эти три-четыре дня.

«Ох, блин!.. Я ж забыл у Вали сеанс макияжа принять! В таком виде по городу пойду, а потом еще в прокуратуру! Совсем я плохой».

Но возвращаться было поздно – он уже ехал в трамвае, резво катившем в новую часть города.

За эти дни Андрей пообвыкся со своим временным обликом – ранка над глазом превратилась в коричневую черточку, синяк, обосновавшийся на нижнем веке, стал меньше и загадочно полиловел, губа подтянулась – хоть говорить-то не мешала.

«Ну ладно – пусть эти Крикуны видят, что не одни они за правое дело кровь проливают!» – ободрил себя Андрей.

Он наскоро – время поджимало – поел в кафе и направился в ме… милицию. Его поразило количество квартировавших здесь следователей – длиннющий коридор с дверями по обе стороны. И чем они заняты в тихом провинциальном городе?

«На коня-супостата загоном идти надо, а не в конторе сидеть!»

Андрей стукнул в дверь с табличкой «Следователь, советник юстиции… Крикун Л. Д.» и почти сразу открыл ее.

«Сначала послушаю, что сам скажет, потом задам вопросы, – решил еще на подходе. – Интересно, а почему Загашников с нами не работает? В отпуске нежится?»

Андрей вошел в кабинет. За столом у окна сидело существо в синей форме – очень большое существо. Настолько крупное, что голова с прилизанными, крашенными в иссиня-черный цвет короткими волосами располагалась практически в центре туловища.

Существо поглядело на него темно-карими, густо обведенными черным карандашом глазами, очень недовольными.

– Добрый день, – выдавил из себя Андрей. – Я Андрей Полевой из «Крестьянской газеты».

– Повестку давайте, – вымолвило существо, не отвечая на приветствие.

Андрей протянул бумажку, существо брезгливо взяло ее, расправило и положило перед собой на стол.

– Садитесь.

«Господи, да за что ты ее так?!»– ошарашенно подумал Андрей.

«Крикуну» было не больше тридцати, но бедняжка ударными темпами добежала до шестидесятого размера – даже шеи у нее не было, так массивен был торс, который увеличивал объемный мундир с погонами. Хотя, помимо этого, выглядела следовательша неплохо – лицо у нее было смугловатое, с оранжевым румянцем.

– Так, господин Полевой… – решительно начала Крикун.

– Имя-отчество позвольте узнать?

– Любовь Дмитриевна, – нехотя пробормотала дама, и Андрей демонстративно записал это в блокнот. – Тут записи делать нельзя. Без вас все запишут!

– Да, но…

– Послушайте, Полевой, вы что, не понимаете, где вы? – повысила голос следователь.

– Очень хорошо понимаю, – пожал плечами Андрей. – Я не в первый раз контактирую с правоохранительными структурами. И всегда…

«…обходилось».

– …находил общий язык с вашими коллегами.

«…без крика».

– А вот со мной вряд ли найдете!

– Это почему же? – искренне удивился Андрей, и его собеседнице эта непосредственность явно пришлась не по вкусу.

– А потому!.. Мы сейчас побеседуем о ваших взаимоотношениях с покойной Зуевой Тамарой Анатольевной. И будьте, пожалуйста, поточнее в ваших ответах! От этого много что зависит в вашей судьбе!

Андрей почувствовал, что челюсть, внезапно отяжелев, потянула вниз, прямиком в преисподнюю. Это, выходит, не редакционное задание?! Его что, к истории с Тамаркой пристегнуть хотят?! Ну и поворот темы!

Крикунше явно понравилось его замешательство.

– Что – не ожидали, что мы на вас так быстро выйдем?

– Вообще-то я ни от кого не прятался и знакомства с Тамарой Зуевой никогда не скрывал, – пожал плечами Андрей. – Журналистов в городе не так уж много, все всех знают – хотя бы шапочно.

– Хорошо, тогда объясните, по какому поводу у вас с Зуевой была ссора за неделю до ее гибели?