Судьба Мустафы и Микки была решена бесповоротно. Усама из принципа старался не менять своих решений.

— Мы устроим переполох в одном месте, чтобы беспрепятственно проникнуть в другое, — после небольшой паузы продолжил Усама. — Для этого нам понадобится обезьяна-шахидка! Таймер включен. Остается взять банк и покинуть Катарсис.

— Нет, Усама, нет! — невзирая на строгий запрет, завопил один из боевиков, вскакивая на ноги. — Дозволь мне взорвать эту бомбу, ведь моя жизнь — пыль, а твоя — драгоценный изумруд!

— Благодарю тебя, Максуд. — Растроганный Усама несколько раз моргнул, прогоняя навернувшиеся на глаза слезы. — Твое благородство делает тебе честь! Но твоя жизнь нужна для продолжения нашего святого дела.

Максуд гордо оглядел сидевших рядом товарищей и уселся на место.

— Ах, до чего только не может дойти человеческий ум! — восхитились боевики. — Один телефонный звонок — и этот нечестивый город исчезнет!

— Так и будет! — завопил Усама, воздевая вверх руки. — Возмездие свершится! А теперь — отдыхайте и набирайтесь сил! Завтра вас ждет трудный день!

Взгляд Усамы упал на пленников.

— Это рыжее порождение преисподней останется здесь! Мы запрем его вместе с бомбой, чтобы он стал первым, кого разорвет в клочья взрывом!

Боевики сочувственно поглядели на Чувака. Им нравился этот парень, который вел себя очень достойно в ожидании столь страшного конца. Некоторые из них втайне осуждали Усаму, решившего убить рыжего американца. Американец явно был чокнутый. Он разговаривал с обезьяной, как с человеком, а всем известно, что на лишенных разума почиет божья благодать, и обижать таких людей грешно.

Усама успел выпить всего одну чашечку кофе, как Мустафа доложил ему о гостье.

— Там пришла эта грудастая гурия Джен, подручная Дэйва! — Глаза Мустафы светились похотью. — Она хочет видеть тебя, Усама.

— Эта шлюха хотя бы оделась прилично, прежде чем показываться на глаза моим людям? Она не забыла, что я обещал пристрелить ее, если она еще раз станет смущать наших братьев своими голыми ногами и вываливающимися наружу сиськами?

— Она одета подобающим образом — на ней длинный плащ, достигающий пола и полностью скрывающий ее прелести…

— Видимо, не полностью, иначе бы ты не выглядел сейчас словно пес, учуявший течную суку! Ладно, веди ее сюда.

Распространяя по подвалу запах изысканного парфюма, Джен прошла в покои Усамы. При ее приближении боевики зажмуривались и пытались отогнать греховные мысли. Надев длинный плащ Чувака, найденный в его сумке, Джен туго затянула пояс, отчего все ее формы стали еще более соблазнительными. Мустафа шел впереди. Шагая за ним, Джен выразительно подмигнула Чуваку и незаметно бросила ему шпильку. Шпильку тут же подхватила Микки. Чувак так разволновался, увидев Джен, что не сразу догадался отобрать у обезьяны узкий кусочек стали. Некоторое время Микки пыталась, подражая Джен, воткнуть шпильку в шерсть у себя на голове. Чувак испугался, что боевики обратят внимание на ее ужимки и отберут шпильку, но те были настолько заняты лицезрением Джен, что ничего не заметили.

Мустафа отвел Джен в покои Усамы.

— Почему Дэйв сам не пришел? — недовольно пробурчал тот, не здороваясь и не предлагая гостье сесть.

— Он уехал, — ответила Джен, еле сдерживаясь, чтобы не расчихаться от едкого запаха нафталина, которым бережливый и рачительный Усама время от времени пересыпал свои ковры, чтобы их не пожрала моль.

— Куда?

— Не сказал.

— На сколько?

— Сказал, что на один день.

«Этот шакал что-то пронюхал! — вознегодовал Усама. — Или почувствовал! И смылся, чтобы не отдавать мне полмиллиона, согласно нашему уговору!»

Джен заметила, как покраснел и запыхтел Усама, но приписала это действию своих чар.

— И для этого ты пришла? Сказать, что Дэйв отлучился на день?

— Не только. Я уже разговаривала с представителями фирмы, которая будет ремонтировать церковь, — не моргнув глазом соврала Джен. — Им будет нужен подвал. Прокладка новых труб, замена коммуникаций и все такое. — Джен прикинула, пустить обаяние на всю железку и улыбаться Усаме или лучше вести себя по-деловому? Но потом решила, что тот обойдется. — В понедельник сюда спустятся рабочие…

Джен ожидала, что Усама примется возражать, но тот совершенно спокойно кивнул и сказал:

— К понедельнику нас здесь не будет.

— Спасибо. Я пойду?

Усама заметил, какой нежелательный эффект вызывает необычайно сексуальная и соблазнительная в этом длинном плаще Джен. Настоящее порождение Иблиса! Уже одно ее присутствие развращает его боевиков и внушает им нечестивые мысли. Они только-только отрешились от всего земного, и вот их добродетель вновь подвергается тяжкому испытанию. Эта женщина может сорвать всю операцию! Поэтому Усама решил позволить Джен беспрепятственно покинуть подвал. Он жестом велел ей удалиться.

Джен прошла вдоль стены к выходу во двор Церкви Апокалипсиса. На ходу она поймала взгляд Чувака и показала ему глазами на люк в потолке. А затем улыбнулась и так сексуально слизнула с губ помаду высунутым язычком, что тот чуть было не лишился сознания…

Сидя в подвале Церкви Апокалипсиса, боевики Усамы чувствовали себя в полной безопасности. Каждый вечер Мустафа исправно назначал двоих дежурных. Им следовало быть начеку и чуть что будить его или Усаму. Дежурные приваливались спинами к двери и вскоре засыпали, рассчитывая проснуться сразу же, как только кто-то откроет дверь или просто постучится в нее. Ключ хранился у привратника по имени Умар, только он имел право открывать дверь.

«Умар спит чутко, случись что — он нас разбудит», — думал каждый из боевиков, заступая на пост. Предусмотрительные и осторожные, они не держали в руках оружие, чтобы оно не производило шума, выпадая из ослабевших во время сна рук. Оружие клали рядом. Всю ночь стражи валялись на полу недалеко от двери и громко храпели, в унисон с прочими боевиками.

Так что для Джен не составило особого труда пробраться вскоре после того, как стемнело, в разрушенную Церковь Апокалипсиса и тихо-тихо открыть расположенный за кафедрой потайной люк, которым обычно пользовался для того, чтобы попасть в подвал, Дэйв. Чувак уже был полностью готов. Дождавшись, когда все обитатели подвала заснут, он при помощи шпильки, провозившись около десяти минут, открыл замок и высвободил руку. А затем отвязал от трубы обезьяну. Теперь лишь закрытый люк отделял их от свободы. Как только он открылся и в нем показалась морда Чампа, Микки стремглав кинулась по лестнице наверх. Чувак почти так же проворно последовал за нею. Едва он вылез из подвала, как бросился обнимать Джен. Они слились в долгом поцелуе. Чувак забыл обо всем на свете и отпустил крышку люка, которую придерживал рукой. Раздался громкий стук. И вдруг Джен бросилась к лестнице, ведущей на третий этаж. Чувак за ней. Чамп и Микки настороженно переглянулись и последовали его примеру.