— Да-да, именно это я и хотел сказать. Так вот, проявляя отеческую заботу о моих избирателях, я решил выделить из городских средств двести тысяч долларов на ремонт Церкви Апокалипсиса. Я договорюсь с «Катарсис билд корпорейшн», это наши подрядчики, которые сделают все как надо и в кратчайший срок.

«Здесь дело нечисто, — сразу же насторожился Дэйв. — С чего это мэр проявляет такую щедрость?»

— И, кроме того, город обеспечит охрану вашей церкви, причем вам это не будет стоить ни цента.

«Все ясно — он приставит ко мне своих соглядатаев да еще нашпигует здание церкви потайными микрофонами и камерами», — догадался Дэйв.

— Я даже не знаю, как смогу отблагодарить вас…

— Я подскажу вам, что делать. Через два часа я выезжаю в Глендейл. Где вы присоединитесь ко мне?

Чувствовалось, что мэр не любил откладывать решение важных вопросов.

— Я буду молиться за вас на руинах Церкви Апокалипсиса…

— На чем?

— На пепелище, что оставили вандалы…

— Но мне доложили, что здание вашей церкви уцелело. Или это не так?

«Вот зануда!» — недовольно скривился Дэйв, однако ответил совсем другим тоном: — Вам доложили верно. Говоря о руинах и пепелище, я подразумевал пепелище духа, оскверненные руины веры, поруганные останки всеобщей любви…

— У вас будет достаточно времени, чтобы рассказать мне об этом по дороге. Я заеду за вами в Церковь Апокалипсиса.

— Но мне еще надо заглянуть в участок, полиция просила подписать какие-то бумаги…

— Не берите в голову! Я предупрежу их о том, что не стоит докучать вам формальностями.

— Спасибо, — сказал Дэйв и подумал, что мэр в первую очередь блюдет свои интересы.

— Не за что. Итак, будьте на месте и ждите меня.

— Я буду ждать.

Дав отбой, Дэйв с минуту осмысливал открывшиеся перед ним перспективы, после чего набрал номер Джен.

Во время нападения на Церковь Апокалипсиса Джен удалось избежать прямых столкновений с экофанатиками. В самом начале этого дикого наезда она забилась под кафедру и стала свидетелем всех перипетий разгрома, в том числе и ареста Чувака. Затем ей удалось выскользнуть из церкви через разбитое окно. Она со всех ног бросилась к своему трейлеру. Забравшись в него, как улитка в свой домик, Джен села в кресло перед выключенным телевизором и принялась размышлять над тем, что делать дальше. Судя по всему, ее план похищения денег Дэйва окончательно сорвался. Было от чего впасть в депрессию.

Уже рассвело, когда вдруг зазвонил ее мобильник!

— Я уеду на денек, — услышала Джен в трубке голос своего патрона. — Проследи за порядком. Если появятся люди из строительной компании, то покажи им все, кроме третьего этажа и подвала.

«Й-е-е-ес!» — Джен подскочила на месте так резко, что закачался дом на колесах.

Отсутствие Дэйва в Катарсисе гарантировало ее плану практически стопроцентный успех. Можно будет не торопясь обчистить его сейф.

— Все будет в порядке, — заверила Джен. — Только что мне говорить полицейским?

— Они ни о чем тебя не спросят! Будь уверена.

Исход телефонного разговора с мэром Хомо позволял надеяться на отсутствие у полиции Катарсиса интереса к Церкви Апокалипсиса.

— Пока! — Не дожидаясь ответа Джен, Дэйв нажал кнопку отбоя.

И вдруг она услышала неприятный скрежет по металлу: кто-то царапал снаружи стенку ее трейлера. Она распахнула дверь — в помещение вихрем влетел Чамп. В зубах он держал сумку Чувака. Бросив сумку, он подбежал к Джен, схватил ее за штанину джинсов и потащил за собой.

— Куда ты меня тащишь? — удивилась та. — Спасать Чувака?

Умный пес отпустил штанину и утвердительно мотнул головой.

— Это опасно, — возразила Джен. — Я не могу пойти туда в таком виде. Они меня съедят и не подавятся.

Чамп бросился к сумке, раскрыл зубами молнию и вытащил длинный кожаный плащ хозяина. А затем сел на задние лапы и с умильным видом уставился на девушку.

«О’кей, — подумала Джен. — Предположим, я туда пришла. Что дальше? Как выманить боевиков из подвала? Здесь без хитрости не обойтись…»

Усама в белой галабии и чалме нервно вышагивал по подвалу, размахивая руками.

— Возмездие близится! — воскликнул он. — Огненный меч моего гнева готов обрушиться на Катарсис, это средоточие цинизма, демократии и разврата! Скоро, совсем скоро мы совершим акт величайшей справедливости! Мы отплатим жителям этой страны за то, что они осмеливаются качать нашу нефть, в то время как мы терпим лишения и бедствия!

— Отплатим! — выдохнули собравшиеся.

— Нынешней ночью этот город будет уничтожен!

Усаме хотелось сполна насладиться видом атомного взрыва, желательно в ночной темноте, ведь при свете дня пропадет половина удовольствия! Он вернулся в свой закуток, открыл серебристый кейс Чокнутого Профессора и выставил таймер на семнадцать часов вперед. Семнадцать — хорошее число. На дисплее побежали, сменяя друг друга, большие красные цифры… Усама довольно потер руки, закрыл кейс и вернулся к боевикам…

— Зачем ждать до темноты? — крикнул кто-то из боевиков. — Лучше взорвем этот проклятый город при свете дня! К примеру, в полдень!

— Торопливость удел слабых! — нахмурившись, осадил слишком резвого единомышленника Усама. — Мы должны спокойно завершить свои дела и вовремя убраться отсюда подальше, чтобы огненный меч не затронул и нас…

— Вы забыли про банк. Пояс шахида взорвет моя обезьяна! — напомнил Зияд. — Недаром я потратил на нее столько времени и сил.

— Да хватит меня перебивать! — разъярился Усама. — Если кто-то осмелится открыть рот без позволения, то… — Кольт, появившийся в правой руке Усамы, выглядел гораздо убедительнее любых слов. — Я уже говорил, что обезьяна поможет нам завладеть деньгами, которые хранятся в городском банке!

Проклятая обезьяна не желала слушаться пульта и оставалась неуправляемой. Но изворотливый ум подсказал Усаме решение. Какая, в сущности, разница, где именно прогремит взрыв? Главное, чтобы это было в центре Катарсиса, поскольку новое современное здание городского банка находилось на восточной окраине. Достаточно поставить взрыватель заряда, навьюченного на обезьяну, на двухминутное замедление и выпустить ее на одной из центральных площадей. «С этим делом прекрасно справится Мустафа, — думал Усама. — Он, по крайней мере, может совершать то, что ему приказано, в назначенное время. Ценное качество для подчиненного…

Плохо только то, что Мустафа в последнее время чересчур часто прячет глаза. Верный признак того, что он замыслил недоброе. Испортить, что ли, взрыватель так, чтобы он взорвался сразу же, как только Мустафа начнет выставлять время? Всего-то два проводка поменять местами… А что — это хорошая идея! Пожертвую обезьяной, чтобы избавиться от Мустафы! Пожертвую своей пешкой, чтобы убрать с доски своего ферзя, в каких шахматах возможно такое? Э-эх, наша жизнь тем и отличается от шахмат, что доска существования постоянно вертится туда-сюда. Только что ты играл белыми, и вот уже переставляешь на доске черные фигуры».