«Конец ближе, чем ты думаешь».

Колл на цыпочках начал спускаться по ступенькам. Остальные, не производя ни звука, последовали за ним. Лестница привела его в помещение, похожее на пещеру. Чтобы хоть слегка развеять царившую здесь тьму, в здешних стенах было заметно больше светящихся блоков, чем в коридоре наверху.

И затем он увидел его. Последнее тело, принадлежавшее самому Константину. Он лежал на мраморной плите, руки скрещены на груди. У него были темно-каштановые волосы и резкие черты лица; он мог показаться красивым, если бы не следы от ожогов, покрывавшие всю правую часть его лица и скрывавшиеся под воротником. Хотя после всех историй об обожженном лице Врага и его маске, которую он никогда не снимал, Колл ожидал чего-то намного хуже. В целом Константин выглядел вполне обычно. Пугающе обычно. Он мог быть одним из тысяч встреченных на улице прохожих. Кем угодно.

Колл подошел ближе. Стэнли неслышной тенью последовал за ним.

– Что ты видишь? – шепнул Аарон с верхних ступенек.

– Тсс! – шикнул в ответ Колл, встав у тела Константина. – Оставайтесь там.

Из-за стены донеслись голоса. Призраки? Игры воображения? Он уже ни в чем не был уверен. Колл не мог оторвать взгляда от тела. «Это я, – подумал он. – Это было мое лицо перед тем, как я стал Колламом Хантом».

У него закружилась голова. Его повело назад, и он случайно шагнул в скрытую в тени нишу в стене. И в этот момент открылась невидимая раньше дверь, и в комнату вышел мастер Джозеф, а следом за ним – отец Колла.

У Колла бешено забилось сердце. Они опоздали, им не удалось остановить Аластера.

Мастер Джозеф ничуть не изменился с последней их встречи с Коллом: та же трость, та же одежда, тот же маниакальный блеск в глазах.

– Алкахест у тебя, и это замечательно, – говорил он Аластеру. – Я знал, что мы сработаемся. В конце концов, нам нужно одно и то же.

Аластер же выглядел изможденным. Старые джинсы и поношенная куртка с капюшоном были все в грязных пятнах. Подбородок покрывала многодневная щетина.

– Нам с тобой нужно не одно и то же. Я всего лишь хочу вернуть своего сына.

Своего сына. В первую секунду, увидев отца, Колла захлестнула волна облегчения. Тепло от близости родного человека. Но от его слов его точно ударили кулаком в грудь. Он знал, кого хотел вернуть его отец, и это был не он.

Взгляд мастера Джозефа переместился в темный угол, где стояли Колл и Стэнли. Колл замер, стараясь не шевелиться. Он даже дышать не смел, боясь, что его обнаружат. Аарон и остальные, видимо, почувствовали неладное и затаились на лестнице. Стэнли же в своем репертуаре подстраивался под Колла и тоже застыл истуканом.

Аластер проследил за взглядом мастера Джозефа в сторону тускло освещенной ниши.

– Охваченный хаосом. Тебе не стоит оставлять их здесь вот так, без присмотра.

– Любой гробнице необходима охрана, – сказал мастер Джозеф. Может, наткнуться в гробнице Константина Мэддена на Охваченного хаосом было в порядке вещей. А может, все его внимание было сосредоточено на Аластере. – Твой сын мертв. Но его можно вернуть. Ты вырастил Константина, бывшего величайшим магом нашего времени, а возможно, и всей истории и всех, кто вновь им станет. Как только он вернется в свое тело, он сможет призвать душу твоего сына назад в его тело. Если тебе на самом деле удалось починить алкахест, нам остается нужен только Коллам.

– Я требую доказательства, что алкахест не убьет его, – заявил Аластер. – Я уже говорил тебе, я не приведу его сюда, пока не буду знать, что с ним ничего не случится.

– О, не волнуйся, – ответил мастер Джозеф. – Я позаботился о том, чтобы Коллам сам к нам присоединился.

Аластер шагнул к мастеру Джозефу, и Колл увидел на левой руке отца алкахест. Он сверкнул, когда тот пошевелил пальцами. Перчатка выглядела точь-в-точь как на картинке в книге.

– Что это значит?

– Это значит, что он покинул Магистериум, чтобы найти тебя, разумеется. Хочет уберечь тебя от гнева магов. Я знал, куда он направится, поэтому оставил ему подсказку, которая приведет его прямо к нам. Я даже отправил ему навстречу эскорт, чтобы он добрался невредимым. Клянусь тебе, Аластер, больше всего на свете меня беспокоит его безопасность. Он значит для меня куда больше, чем для тебя.

Сердце Колла пустилось в галоп. Он вспомнил найденные в бардачке письма, в которых указывались широта и долгота, упоминалась дата встречи, причем такой день, чтобы они как раз к нему успели. Колл думал, что им просто повезло, что он смог на шаг опередить взрослых. Но на самом деле это мастер Джозеф ловко дергал его за невидимые ниточки.

На мгновение Колла охватило отчаяние. Он ведь был совсем еще ребенком. И его друзья тоже были детьми, пусть один из них и был творцом. Что, если они слишком много о себе думали? Что, если они ничем не смогут помочь?

Аластер что-то говорил, но Колл не сразу смог сосредоточиться на его словах.

– Уверяю тебя, ты ошибаешься. Коллам значит для меня намного больше, чем он когда-либо будет значить для тебя. Не смей к нему приближаться. Не знаю, величайший он маг своего поколения или как, но он хороший мальчик. Никто его не ломал так, как ты сломал братьев Мэдден. Я помню их, Джозеф, и я помню, что ты с ними сделал.

У Колла кольнуло в груди. Было не похоже, что Аластер ненавидит Колла, пусть он и пришел сюда, чтобы обменять его на другого сына.

– Хватит размахивать алкахестом. Тебе отлично известно, что эта штука не может мне навредить, – хмуро сказал мастер Джозеф, поднимая трость. – Как бы я ни мечтал обладать талантом к магии хаоса, у меня его нет, так что угрожать мне им бессмысленно. Единственная причина, почему Охваченные хаосом слушаются меня, – это потому, что Константин им так приказал.

– Я здесь не для того, чтобы угрожать тебе, Джозеф. – С этими словами Аластер шагнул к телу Константина Мэддена.

Мастер Джозеф нахмурился:

– Ну все. Достаточно. Отдай мне алкахест. Я согласен тебя наградить, но предупреждаю: даже не думай, что я не убью тебя, если возникнет такая необходимость. Согласись, удобно умереть в гробнице. Не нужно будет далеко ходить, чтобы тебя похоронить.

Аластер сделал еще один тщательно выверенный шаг к телу.

Мастер Джозеф вскинул руку, и из темноты выстрелила дюжина тонких и блестящих, как серебро, шнуров. Они обвились вокруг Аластера, и он стал похож на попавшую в паучью сеть мушку. Аластер закричал от боли и забился, пытаясь высвободить руку в перчатке.

Колл должен был что-то предпринять.

– Хватит! – заорал он. – Оставь моего отца в покое! Стэнли, сделай что-нибудь! Хватай его!