- Потрудитесь объяснить! – продолжал орать его преосвященство господин Аматео. – Как вы посмели похитить мою племянницу и принудить её к постыдному сожительству?! Да ещё втроем! И отец с сыновьями! Когда об этом узнает жених леди Бьянки!.. Когда об этом узнает церковь!.. Это – отлучение и проклятие до самой смерти!

- Ваше преосвященство!.. – хором воскликнули принцы.

- Молчать! – прервал он их. – Грешники! Таких, как вы, надо топить, прежде кастрировав!

- Они меня похитили, - жаловалась я, - заперли здесь, и делали со мной всё, что хотели… Дядюшка, я ни при чём.

- Отец… - растерянно и почти жалобно обратился Ричард к королю.

Его величество единственный из присутствующих не произнёс ни звука.

Вытащив член из моей задней дырочки, он поднялся на ноги и поднял штаны, валявшиеся возле кровати, а потом так же молча оделся.

- Моя племянница в прошлом месяце была обручена с его величеством королем Балеза и Эпине-сюр-Сена, к вашему сведению! – буйствовал его преосвященство. – Это оскорбление для него! Война вам обеспечена! А я позабочусь, чтобы верховный суд вынес вам приговор за насилие над девицей благородных кровей и казнил, как последних собак!   

- Мне кажется, всё можно решить миром, - спокойно сказал король Шарль.

Я чуть не хихикнула, потому что он очень смешно смотрелся, когда говорил с необыкновенно серьезным выражением лица в то время, как стоящий член топорщил штаны.

Принцы тоже оделись – быстро и суетливо, боясь поднять глаза.

Его преосвященство опомнился и захлопнул двери перед носами огорченных зевак.

- Мы обо всем договоримся, - король надел рубашку и застегнул ремень. – Я предлагаю вам достойную компенсацию, чтобы мы все позабыли о этом происшествии.

- Происшествии?! Вы это так называете? – не успокаивался его преосвященство, но тон заметно сбавил. - Вы представляете, сколько человек это видели? – он обвел рукой комнату. - Мне надо будет заткнуть рты золотом им всем, чтобы жених Бьянки ничего не узнал! Иначе вы получите войну уже от наших обоих королевств!

- Сколько вы хотите? – перебил его король Шарль.

Я мысленно поаплодировала его выдержке и умению держать лицо. В этом они  с королевой Анорой были великолепной парой.

Его преосвященство задумался всего на минуту.

- Что ж, - сказал он твёрдо, - заплатите сто тысяч золотых монет. Прямо сейчас.

Принцы дружно кашлянули в кулаки, но король даже не оглянулся.

- Договорились, - сказал он так же спокойно. – Сто тысяч золотом, и всё забыто.

- Замолчено, но не забыто, - сердито возразил его преосвященство. – Идёмте, оговорим условия.

Когда они уходили, я услышала, как принц Ричард шепнул брату:

-  Он как будто знал, сколько денег в нашей сокровищнице…

На следующий день королевское золото загрузили на пятнадцать мулов и три лошадиных повозки.

Его преосвященство Аматео Сансеверин лично следил за погрузкой, и делал пометки о количестве золота в записной книжечке.

Я надела самый скромный свой наряд – платье из серого шелка, с белым воротничком, чтобы соответствовать образу добродетельной леди Бьянки, н прежде чем спуститься во двор, где караван уже готов был отправиться в путь, я решила заглянуть в башню, где сидела взаперти королева.

- Похоже, вы сделали свое дело, - сухо сказала она, когда я появилась на пороге. – Вы опустошили королевскую казну. Теперь мы – нищие. Чистая работа. И что-то мне подсказывает, что человеку такой план не под силу.

- Вы совершенно правы, миледи Анора, - сказала я, расплываясь в улыбке. – Как забавно, что мужчины, которые мнят себя самыми умными, не поняли того, что женщина сразу разгадала.

- По-лисьи хитроумный план, - усмехнулась она, сохраняя внешнее спокойствие так же, как и её муж, хотя я чувствовала, что в душе она кипит раскаленной лавой.

- Благодарю за похвалу, - сказала я. – Позвольте попрощаться, умная королева, которую никто не слушает.

Я хотела уйти, но она окликнула меня.

- Подождите, ещё пару  минут, - сказала она. – У меня есть маленькая просьба.

- Говорите, - разрешила я.

Королева вперила в меня пристальный взгляд, комкая подушечку с маками, которая лежала у неё на коленях.

- Перед тем, как вы исчезните, - сказала её величество, - покажите мне свой истинный облик. Не верю, что вы прекраснее меня.

Я расхохоталась, потому что это и правда было смешно – пусть у королевы недюжинный ум, и она смогла узнать во мне лису, но глупая женская сущность неистребима, как и женское кокетство.

- Хорошо, бабушка, - сказала я весело. – Выполню вашу просьбу. Чтобы навсегда лишить вас покоя.

- Уважьте старуху, - кивнула она.

Я глубоко вздохнула, закрыла лицо ладонями, досчитала до трех, а потом опустила руки.

Лицо королевы сначала стало испуганным, потом выразило изумление, а потом - холодную ненависть. В конце концов, её величество опустила ресницы и с усилием произнесла:

- Да, вынуждена признать, что никто из смертных женщин не сравнится с вами по красоте.

- И по уму тоже, - засмеялась я. – Всего доброго, бабушка. Получайте назад своих мужчин. Они не так уж и интересны. Примитивные и жадные твари.

Она не ответила, и я покинула эту затворницу, позабыв о ней почти сразу же.

Когда караван с золотом готов был отправиться, и его преосвященство занял свое место в карете, я подбежала попрощаться с принцами.

Я сказала, что очень довольна приёмом и получила в ответ невнятное бормотанье – что-то вроде заверений в вечной дружбе.

Мне предстояло ехать в отдельной карете, где уже стояли многочисленные шкатулки, полные «подарков дружбы» от принцев и короля - драгоценных украшений, которые совсем недавно украшали шейки и ушки леди Бертраны и леди Леонеллы. Были там и янтарное ожерелье, и браслет из сапфировых кабошонов, и жемчужные нити.

С королем я простилась в последнюю очередь.

Его величество очень вежливо пожелал мне доброго пути, выражал надежду, что мне понравилось гостить в Шато Самюр, и поцеловал мне руку, едва коснувшись губами моих пальцев.

- Какая жалость, что не я – ваш будущий муж, леди Бьянка, - шепнул он мне, выпрямляясь. - Иначе я научил бы вас послушанию и отучил лгать.

Я рассмеялась и послала ему воздушный поцелуй.

- Дорогая цена за шлюху, - мрачно сказал принц Ричард, когда караван его преосвященства скрылся за поворотом.

- Обобрала нас до нитки, да ещё оболгала, - уныло протянул Джефри. – А ведь отец предупреждал…