– Бренди должны были подать только после ужина, в библиотеке, – пробормотал он.

– Это папа попросил?

Лакей кивнул, и я тяжело вздохнула. После стольких бутылок вина в этом зале не хватало только бренди.

– Давайте я об этом позабочусь, – предложила я, забрав у него бутылку. – Узнайте, пожалуйста, у кухарки, сможет ли она подготовить кофе и мадлены[27] для гостей в холле. И пусть сделает кофе покрепче.

Лакей поспешил обратно на кухню. Некоторое время я просто стояла с бутылкой бренди посреди коридора и пыталась сообразить, что делать дальше.

– Отличная работа, – послышалось за моей спиной. У арочного окна стоял Кассиус. – Ты ведь не собираешься сбежать с этой бутылкой? – спросил он, указывая на бренди.

Я грустно усмехнулась:

– Нет. Я думаю, как сделать так, чтобы папа не заметил ее отсутствия.

– Да уж. Там уже сильно… запахло весельем.

На этот раз я по-настоящему рассмеялась.

– Как думаешь, Стерланду сильно достанется?

– Да нет, все будет хорошо. Когда он приезжает в Хаймур, всегда происходит что-то похожее.

– В таком случае удивительно, что он продолжает приезжать, – с улыбкой заметил Кассиус.

Я вспомнила прошлые ссоры: воспаленный, негодующий взгляд Стерланда и красное лицо отца с трясущейся челюстью.

– Они с папой дружат много лет, еще с детства. Просто… не могут по-другому. Стерланд был помолвлен с моей тетей Евангелиной.

– Я не знал, что он женат.

– Нет, Евангелина не дожила до свадьбы. Он так и не смог с этим смириться. Хаймур всегда был для него вторым домом… И еще. Мне очень стыдно за эту историю с туфлями и состязанием.

– Людям всегда не хватает развлечений, – заметил Кассиус. – Это не самое худшее, что они могли придумать во время празднеств Прибоя, если, конечно, верить слухам.

– Это твой первый Прибой?

Из столовой послышался взрыв хохота, и Кассиус увлек меня за собой в дальний конец коридора, где стояла небольшая скамья и было не так шумно. Я села и поставила бутылку между нами, но тут же об этом пожалела: теперь мне стало некуда девать руки. Мой взгляд упал на его красивые кисти, расслабленно лежащие на коленях, и я попробовала последовать его примеру. Нет: все равно не то.

– Да. Камилла сказала, настоящий праздник будет завтра?

– Да. Днем мы все отправимся на Астрею. Там будет ярмарка и разные конкурсы. Куча торговцев с едой. После заката начнется карнавал. Это очень красиво. Марионеточные медузы, огромные бумажные фонари в виде китов, которые парят над сценой… Словами не описать.

– А потом?

– Продолжаем праздновать. Не знаю, надолго ли папа решит остаться… Иногда ситуация начинает выходить из-под контроля, но это первый перерыв после западных ветров, когда рыбаки и мореплаватели могут по-настоящему отдохнуть, так что их можно понять.

– А когда начинается сезон рыбалки?

– Когда Зефир будит Понта и приносит теплые ветры, чтобы растопить лед. Понт берет трезубец и направляет к нам теплые течения. Рыбы возвращаются, и вырастают новые густые водоросли.

Кассиус наклонился поближе и случайно задел мою руку.

– Знаешь, большинство людей называет это весной.

– Но не на Соленых островах, – возразила я.

Его рука снова вернулась на колено, и я захотела вновь ощутить его прикосновение.

– Я заметил, что здесь все иначе.

Кассиус запрокинул голову и начал с интересом рассматривать потолок нашего особняка. В его глазах не было такой алчности, как во взгляде Игана.

– Если я правильно понял, все это достанется Камилле?

Пожалуй, Камилла была последним человеком, кого я хотела бы обсуждать с Кассиусом в темном коридоре.

Тут послышался зычный голос папы:

– К черту кофе! К черту мадлены! Где мой бренди? Я просил бренди!

Я вздохнула и поднялась со скамьи. Было жаль завершать наш разговор, но мне не хотелось, чтобы слугам досталось от отца по моей вине.

– Кажется, мне пора.

– Я сейчас подойду, – сказал Кассиус, вытянув вперед свои длинные ноги.

– Ты еще не наслушался историй о женских туфельках за этот вечер?

Он расплылся в улыбке, и мне тотчас захотелось вернуться.

– Почему только твои уцелели?

– А что? – спросила я, вскинув брови. – Ты ведь не собираешься участвовать в состязании, которое затеял мой отец?

Он снова посмотрел на потолок.

– Почему бы и нет? Это очень красивый дом.

– Вот как!

Сердце екнуло в груди. Конечно, он выберет Камиллу. Было бы глупо надеяться на что-то другое. Нас влекло друг к другу, это очевидно, но никто не смог бы устоять перед очарованием Хаймура и титулом герцога Саланского.

– Где бренди?! – прогремел отец. Послышался грохот и звон посуды. Наверное, бедный лакей сейчас стоял посреди осколков, плавающих в горячем соусе.

– Я пойду. – Взяв бутылку со скамьи, я встала и быстрым шагом направилась в столовую.

– Я представляла это немного иначе… – сказала Морелла, поглаживая живот, обтянутый ночной рубашкой.

После ужина папа вместе с капитанами отправился в пьяную прогулку по дому в поисках подсказок, которые могли бы помочь разгадать загадку наших туфелек. Лакей сообщил, что они заснули в кабинете отца, заняв все места, на которых было более или менее удобно лежать.

Я присела рядом с оттоманкой и начала подготавливать лосьон и масло для массажа перед сном.

– Совсем иначе.

Морелла легла и устроилась поудобнее. Я ощущала твердые тельца близнецов под ее натянутой кожей и старалась не давить на них слишком сильно. Сейчас они, видимо, спали.

– Я уверена: с утра все наладится.

Я опустила пальцы в баночку с лосьоном и принялась растирать ее икры. Ноги Мореллы отекли и напоминали толстые колбаски, лодыжки распухли до неузнаваемости. Я не знала, как деликатно обсудить с ней папину выходку, чтобы не растревожить ее еще сильнее.

– Папа ведь пошутил насчет конкурса, как ты думаешь?

Изначально я даже не сомневалась, что это шутка. Было бы безумием полагать, что отец отдаст все свое имущество тому, кто раскроет наш секрет. Но он очень изменился за последние месяцы. На смену нарочитой веселости приходила полная подавленность, его настроение скакало, словно поплавок, подхваченный слишком большими волнами.