– Ах! – вскрикнула Валечка.

А Кристина выронила из рук телефон.

– Я? – растерялась Клара. – Да как вы смеете?.. Как вы смели даже подумать так?

– Но вас не было за столом во время убийства. Потом вы появляетесь в кадре видеозаписи весьма взволнованной. Даже плакать пытались…

– Да вы что! Я и в самом деле…

– Молчи и ничего не говори без адвоката! – крикнул Колобов. – Пусть они сначала докажут!

– Докажем, – твердо произнес Евдокимов. – Но сначала мы задержим гражданку Макарову, допросим ее, а потом посмотрим… А что касается адвоката, то это ее право. Дело в том, что Вера Николаевна предупредила меня, что потребуется транспорт, потому что, возможно, придется кого-то увозить отсюда. Машина уже здесь. И группа поддержки тоже, если кто-то вздумает препятствовать задержанию.

– Я никуда не поеду! – закричала Клара. – Я не хочу в тюрьму, я не виновата… Я ничего не знаю! Я только видела, как… Вон она стреляла!

– Кто стрелял? – тихо поинтересовался Евдокимов.

Клара закрыла лицо ладонями и начала трясти головой. Потом выбросила вперед руку и ткнула пальцем в пространство.

– Она стреляла. Я видела, как Мирослав упал. А она потом ушла спокойно.

– Кто стрелял? – повторил вопрос полковник. – Назовите имя?

Но Клара Макарова, снова прикрыв ладонями лицо, затрясла головой и разрыдалась.

– Она не в себе, вы разве не видите? – закричала Красильникова и бросилась к мужу. – Леня, прекрати все это!

– Не я начинал, – ответил тот и посмотрел на Евдокимова. – Заканчивайте этот балаган, полковник.

– Нет! – еще громче кричала Клара. – Не увозите меня! Я и так все расскажу. Я его любила, а Мирослав смеялся надо мной! Он просил у меня деньги, я давала, а когда отказала однажды, потому что ему много надо было, то меня убогой назвал. А потом с Зинаидой Петровной сошелся… А она его застрелила из ревности.

– Дура сумасшедшая! – рассмеялась Колобова. – Она же сама его и убила, а на меня свалить хочет, потому что…

Она посмотрела на мужа и отвернулась.

– Я не дура, – рыдала Клара. – Я его любила, а потом мне сказали, что он с ней…

– Пожалейте ее, полковник, – попросил Красильников. – Видите, что ей не в изолятор, а в больницу надо.

Евдокимов вынул из кармана телефон.

– Ребята, заходите, вас сейчас пропустят. – Он закончил разговор, но продолжал держать телефон в руке. – Иван Захарович, будьте любезны распорядиться, чтобы моих людей пропустили. Заберем девушку, вызовем врача, врач сделает ей укольчик успокоительного. Она поспит, а утром проснется, поест и даст показания в присутствии вашего адвоката.

– Возможно, чтобы ее не сажали в общую камеру? – негромко попросил вице-губернатор. – Чтобы она одна, а не вместе с уголовницами? Клара – очень хорошая добрая девушка.

Сухотин обводил взглядом присутствующих. Остановился на Ане, подмигнул ей:

– Вот это поворот! Жаль, что нет у вас камеры с собой – такие кадры пропали.

– Вы по-прежнему рассчитываете, что у вас выйдет третий номер? – спросила Аня.

В зал вошли двое оперативников в штатском и четверо в камуфляжной форме и с автоматами. Увидев их, Клара закричала и бросилась к Колобову, обхватила его за шею и прижалась всем телом:

– Не отдавай меня им! Я прошу тебя!

– У кого-нибудь есть успокоительное? – закричал вице-губернатор. – Ну что вы за люди такие!

Вера Бережная взяла бутылку коньяка и наполнила коньячный бокальчик почти доверху. Подошла к плачущей девушке и произнесла с участием:

– Присядьте и выпейте. Я с вами поговорю, и, может быть, вы никуда не поедете.

Она усадила Клару за стол и попросила Евдокимова убрать из зала автоматчиков. Полковник сделал удивленное лицо, но спорить не стал, направился к подчиненным и что-то сказал им. Те вернулись в вестибюль.

Клара пила коньяк мелкими глотками, захлебываясь и вздрагивая.

– Господа, – обратилась Вера ко всем собравшимся, – не могли бы вы не мешать нам. А лучше отведите нас в свободную комнату, чтобы госпожа Макарова смогла прийти в себя.

Она помогла девушке подняться и повела ее в сторону дверей, ведущих в подсобные помещения. Все молча проводили их взглядом.

– Ничего себе праздничек устроили, – воскликнула Кристина Красильникова.

И снова наступила тишина.

Леонид Борисович взял под руку Колобова и отвел в сторону:

– Ваня, мы поедем домой. Не понимаю, зачем надо было приглашать этих… Теперь еще неизвестно, что им твоя Клара наговорит. Мне кажется, что девочка умом тронулась. Наплетет им с три короба. Потом придется психиатрическую экспертизу проводить. Признают ее невменяемой, и грош цена этим показаниям. Но слухи-то все равно пойдут. Ладно, если все будут знать, что в твоем окружении была психически больная… Но ведь она вела пресс-конференции, делала пресс-релизы, сайт твой вела, давала интервью…

Иван Захарович слушал молча, кивал, соглашаясь.

– Ладно, что этого чертова придурка Лесневича грохнули на свадьбе – это мы как-нибудь переживем, хотя удар по моей репутации сам знаешь какой. Витя Сухотин – молодец, подсуетился: превратил эту трагедию в комикс. Но теперь, когда… Зачем ты позволил этой бабе увести Клару? Без адвоката, сам знаешь, какие проводят допросы.

– Бережная – неофициальное лицо и может беседовать с кем угодно, – возразил вице-губернатор.

– И потом, – перейдя на шепот, продолжил Леонид Борисович, – что с этим парнем из росфинмониторинга делать будем? Если он и в самом деле прибыл по нашу душу? Что, если с ним не удастся договориться? Это же полный капец! – Красильников покосился на сидящего за столом капитана Тарутина и, наконец, нашел более точные слова: – Это полный крах нашего дела. Что делать будем?

– Делайте, что хотите! – махнул рукой Иван Захарович.

– Ну, тогда я забираю жену и дочку, и уезжаем.

Леонид Борисович подошел к Оксане и Кристине и объявил им, что делать здесь больше нечего. К его удивлению, Оксана возвращаться домой отказалась.

– Забирай Кристинку и езжай, – ответила она.

– Нет, я тоже остаюсь, – заявила Кристина. – Мне тоже интересно узнать, чем все закончится.

– Ничем хорошим! – разозлился Красильников. – Я с самого начала знал, что ничего из этого замужества не выйдет. А когда увидел, как вы с Зинкой бросились этот дурацкий букет ловить, так уже и вовсе не сомневался, что все закончится чем-то подобным.

– Никуда мы не бросались, – шепотом ответила ему жена. – Букет Зина поймала… Не помнишь разве, как она всех расталкивать начала? Я-то тут при чем? Я только букет у нее забрала, чтобы Кристинке вернуть. Так она отдавать его еще не хотела…