Кстати, Пушному осколок вошел с лицевой части, но несколько сантиметров шел через плотную подбивку «Сферы». Вот этой энергии ему и не хватило, чтобы просверлить кость…

Гангстеру в ночь на пятое дала по макушке снайперская пуля. Заскочили перезаряжаться, сидит с озадаченным видом, мотает головой. Спрашиваю:

— Что такое?

— Да чем-то стукнуло по башке, как молотком, аж в голове звенит…

Беру его шлем — над верхней пластиной вспорот чехол, в пластине — вмятина дорожкой. Хорошо, что по касательной ушла от пластины на рикошет. Был бы без «Сферы» — или постригла бы пуля слегка, или унесла кусок темени.

10 мая.

9-е Мая начиналось красиво. В Северном был Парад Победы. Прошел слух, что старейшины велели в этот день не стрелять в федералов.

Привезли подарки. Конфеты, сигареты «Прима». Наши раздали их срочникам из СВМЧ. Радиоприемники «Россия» с будильником, на «Кроне». Полезная вещь. Будем слушать новости.

Вечером отметили праздник со своими. Позволил понемногу принять по случаю праздника. Потом в комендатуре пообщались с мужиками. Все было нормально. В городе действительно практически не стреляли. По темноте стрельба все же началась, но стреляли вверх. Мы с соседями по рации даже обменялись: все говорят, что стрельба только вверх. Ракеты по всему городу — пачками.

Между нами и первой комендатурой наши «друзья» пускали трассерами радиальные лучи: сводят и разводят веером. И откуда только боеприпасы берут?

А потом начались чудеса. Наше доблестное подкрепление нарезалось конкретно. Им, наверное, не понравилась художественная стрельба чеченцев. Вышли, стали стрелять из автоматов в сторону общаги и «зеленки». Сержант забрался на сарай и влупил из «РПГ» в сторону жилого сектора. Мои не успели его остановить до выстрела. Стащили с сарая, отобрали гранатомет и, похоже, настучали по шее. Очень обижался. Офицеры комендатуры и собрята прогнали остальных. Их пьяный командир пришел разбираться. Отправил его к Андрею. Ушел, больше не приходил.

Не прошло и двадцати минут, как из «зеленки» стали лупить по амбразурам наших постов. Гоблин, со своим кошачьим зрением, снова спас нас от неприятностей. Смотрел-смотрел в амбразуру, потом убирает нос из нее, поворачивается ко мне и говорит: «Командир, там…» И между нами — в амбразуру влетает трассер. Шлеп в мешок, и шипит.

Воевали до утра. Точно, как в анекдоте: «Драку заказывали?»

С утра пришла делегация. Выстрел «РПГ» попал в дом. В доме — семья, куча детей. Хорошо, наученные горьким опытом, родители завернули детей в одеяла и спустились в погреб. Отделались тяжелым испугом и легкими контузиями. Пришлось врать о «перелете» со стороны боевиков. А кому врать, если тут все обо всем знают. В конце концов вместе с Андреем сказали честно, что случилось, и пообещали убрать эту команду из комендатуры.

Вышли!!!

До четырех утра еще долбились. Я уже попросил собрят и СВМЧ перекрыть наши посты. До последней секунды не оставлял страх потерять кого-нибудь в последние часы. Такое уже бывало в других отрядах, и не раз. Как только закончилась стрельба, стали собираться.

А еще всю ночь был в жутком напряжении из-за Н. Неплохой парень, но страдает опаснейшим для бойца синдромом супермена. Оказывается, он тут в перерывах между патрулями познакомился с какой-то подружкой. И вместе с напарником из приморцев потихоньку бегал без разрешения на свиданки. Ребята его уже засекли, но решили без меня разобраться. Носорог его воспитывал на эту тему. Но то он днем успевал крутнуться. А тут решил в ночь сходить, попрощаться.

Я заметил его отсутствие. Поднял офицеров, потребовал отчет о происходящем. Выяснилось, что эти любители рискованных похождений договорились с одним из постов. Носорог и Пионер уже вычислили, с кем, и выставили там своих бойцов с наказом отловить и доставить к ним Чака немедленно по возвращении.

Его не было практически до самого утра. А по периметру шла стрельба. И, против обыкновения, в частном секторе, в стороне, куда ушли эти идиоты.

И все это время я думал: вернется сам или нам подбросят его голову? Понятно, что если бы он не вернулся, мне бы пришлось отправлять отряд с Шулубиным, а самому оставаться до полного выяснения судьбы этого «героя». Определил группу, с которой останусь, если придется. Вот тебе и торжественное возращение домой.

Так что настроение было подгажено основательно.

Слава богу, вернулся сам. Ребята его встретили, судя по встрепанному виду, весьма недоброжелательно.

Я вывел его перед строем и сказал ему в глаза, что его авантюрный поступок не геройство, а подлость по отношению к товарищам, пренебрежение интересами всего отряда. Объявил, что аннулирую представление его к государственной награде. Более того, предупредил, что если он не хочет вылететь из отряда с позором, то сразу по возвращении домой должен написать рапорт об увольнении по собственному желанию.

Решение болезненное. Но с удивлением и даже с гордостью увидел, что многие парни кивают головами, подтверждая мои слова. Некоторые даже вслух сказали: «Правильно!» Как они повзрослели за какие-то сорок пять суток!

Ждали начальника ГУОШа полковника Мамонтова и начальника штаба ГУОШа. Мамонтов обещал приехать и поблагодарить отряд за работу, причем сделал это по своей инициативе. Приятно, это — признание честной работы ребят. Но позвонили и передали его извинения, выезд сорвался, очередное ЧП. Ладно, тут обижаться не на что. Сами поздравились. Запустили ракеты. Сели в «Уралы» с привязанными сзади вениками (замести след, чтоб не возвращаться) и рванули в Северный. Там уже заранее наша делегация договорилась с вертолетчиками. Почти не ждали, погрузились в «Ми-26». В эту «корову» влезли всем отрядом со всем барахлом, и еще человек сорок из других подразделений.

Сели в Моздоке. ТИШИНА!

Опять поразил Шулубин. Он приехал за четыре дня до нашего отъезда, привез письма, подарки, помог свернуть все хозяйство. И тут — только вышли из вертолета, подошел и говорит: «Командир, ты свое дело сделал, ребят вывел. Отдыхай, все остальное я сделаю сам». Поехал, раздобыл машины, вывез отряд на железнодорожную станцию. Ждем поезд в Ростов.

Я смотался на переговорный пункт. Позвонил жене. Сказал, чтобы сообщила в дежурную часть отряда и УВД области, что мы вышли. Все живы и здоровы!

Пошел обратно. В голове все крутилось: «Все живы и здоровы, все живы и здоровы!» Тут у меня внутри как пружинка щелкнула, и меня вдруг затрясло. Зашел за полосу акаций, сел на какой-то пенек, и минут десять у меня слезы лились ручьем. Сижу, трясусь, молча обливаюсь слезами и ничего не могу с собой сделать. Картинка! Вот бы мои орлы в этот момент посмотрели на своего командира… Просох. Купил бутылку минералки, умылся. Теперь стал разбирать смех. Шел и улыбался, как пацан, всем прохожим.

Дорогие друзья. В 1999 году я впервые опубликовал в газете «Труд» и в журнале «Братишка» материал о судьбе магаданского собровца Дмитрия Матвеева. Затем этот очерк перепечатывался несчетное количество раз в самых различных изданиях.