чего Адд? Смотри куда прешь! Или тебя в твоем медвежьем углу вежливости не учили? Если нет так ты скажи — я преподам пару уроков.

— Пошел к черту Мендакс, — отмахнулся от него я, — я знаю что ты пытаешься сделать. Хочешь спровоцировать еще одну драку?

— Не смею даже надеяться. Я же вижу, что ты боишься и больше не рискнешь выйти со мной в поле.

— Я не боюсь. Мне это не нужно.

— Ну и ладно, — пожал плечами Мендакс и приблизившись ко мне шепнул на ухо, — я подожду пока ты сам ко мне придешь. Дорога до Альды длинная, опасностей в пути много. Когда придет письмо с сообщением о том, что на караван твоей матери напала банда разбойников и перебила всех, кто там был, думаю ты не будешь так сдержан. До скорого, Арти.

Глава 17

Фулгур на мгновение напрягся, рука даже чуть дернулась, он ожидал удара. Не магического — он знал, что Адд как маг слаб и готов был поставить тысячу к одному, что никаких подвесов при нем нет. Он ждал простого, физического удара. Обычного удара кулаком, после чего последовал бы точно такой же удар от Фулгура. Для Адда это бы закончилось сломанной челюстью, и пусть ее поправили бы уже к вечеру, но репутационный урон он восстановить наверное, не смог бы.

Вызвать Фулгура на дуэль во второй раз, он бы не рискнул, в рукопашной драке — победить бы точно не смог. Фулгур и выше, и массивнее, и регулярно тренируется, чего почти никто из магов не делает. Это бы позволило сломать под корень росток репутации Адда, который внезапно у него начал появляться после проигрыша Мендаксу — все знали, что Фулгур сильнее, и знали, что Арт это знал, и в какой-то мере уважали, за то, что тот не побоялся выйти против него. Если предыдущий проигрыш ничему Артиса не научил и тот все равно вышел бы против Фулгура, то и здесь у Мендакса получилось бы остаться в выигрыше — в этот раз Адда он прикончил бы наверняка. Если бы Адд струсил и не рискнул ответить — тоже выигрыш: для мага банально получить по морде кулаком намного хуже, чем проиграть в магической дуэли.

Адд сдержался. Не ударил и даже не оскорбил, просто развернулся и прихрамывая удалился. Фулгур удержал себя от того, чтобы бросить вслед что-нибудь унизительное, но потому, что в голову ничего остроумного не пришло, а не от избытка чести. Говорить что-то банальное не хотелось, поэтому он тоже развернулся и, бросив под нос тихое «слабак», но так чтобы все слышали, прошел к полигону.

Арт же, вернувшись в комнату и заперев дверь, принялся мерить ее шагами, размышляя вслух. Бессонница давала о себе знать, мысли двигались с трудом, словно некие трубы, по которым они обычно текли, теперь слегка подзабились, и периодически требовали разгонять мыслительный процесс мануально — постукиванием ладонью по голове.

— Вот ведь гнида, — пять шагов влево, поворот на девяносто градусов, шесть шагов. — Врал он или нет? Отправил ли его отец отряд по следам нашего каравана или Фулгур младший просто решил меня выбесить? И, — Арт вдруг остановился и всерьез задумался, — есть ли мне какое-то дело до убийства Агаты Адд?

Прислушался к внутреннему голосу, постучал по заклинившей в последнее время стрелке морального компаса, и понял что да — дело есть. По странно-извращенной логике, когда подсознание возводило психические щиты между ядром его личности и осознанием себя как убийцы, он уцепился за соломинку протянутую Хадсом: я убил Арта в обмен на спасение его семьи.

— Если Фулгур и правда сумеет сумеет перебить караван Агаты, то получается, что один из моих моральных столпов переломится. Я прав? Черт. На Агату мне плевать но я только-только начал дружить со своей головой. Не хотелось бы нечаянно повредить тонкий процесс переналадки и установки на новые моральные рельсы.

Арт прислушался к своим мыслям, пытаясь уловить там какой-то ответ, но в голове звенел эхом последний крик оригинального Де Адда. Он был уже почти мертв, но не до конца. Внешний шум притуплял шум внутренний, и так как магнитофонов в этом мире еще не изобрели, Арт принялся генерировать шум сам, продолжая думать вслух и нарочито громко топая.

— Нервный срыв я сумел каким-то непонятным образом купировать, уверен это еще аукнется в дальнейшем, жаль антидепрессантов тут еще не придумано, но сейчас я как-то справляюсь со своими мозгами. Еще бы поспать хоть одну ночь на этой неделе и было бы совсем замечательно, но что будет, если главное условие на котором я как-то сумел договориться со своей совестью, будет нарушено?

Ничего хорошего — пришло к нему осознание, но мысль уже сорвалась и поскакала дальше — ладно, это пол беды, но что будет означать смерть Агаты в политическом плане? Навскидку — многое. Как минимум Арт лишится поддержки извне. Разумеется, у Агаты есть какой-то душеприказчик и наверное целая армия всяких канцелярских крыс и прочих крючкотворцев, но пока они войдут в курс дела, пока вспомнят, что где-то там в целом месяце пути от королевства, в школе-пансионате забыли несовершеннолетнего наследника, его тут уже сто раз прикончить успеют — во всяком случае он сам считал именно так.

— На трон взгромоздиться будет чуть сложнее. Я, то есть Артис, последние годы жил в столице, возвращаясь в Альду, так сказать, на каникулы и то не каждый год…

Арт замер посреди комнаты и прислушался к хаосу под черепом, пытаясь понять откуда он это знает — Хадс рассказывал или это все же обломки памяти оригинального Де Адда? Понять не получилось, но и интерес к этому вопросу уже угас.

— Меня там уже забыли, а если прибудет странный зеленоглазый блондинчик, отдаленно похожий на сына Агаты, в его праве на престол можно ведь и усомниться. В общем, со смертью матери Артиса, я остаюсь с этим миром один на один. Хадс и Дезмонд, скорее всего, тоже погибнут, если Фулгур конечно не врал и по их душу отправлены убийцы, и дальнейший путь мне придется проходить самостоятельно. Не то чтобы я думал, что без их поддержки не выживу, но будет сложнее.

А если это вранье? Если Фулгур сказал это специально, чтобы выманить его из академии? Паранойя? Или здравый смысл? Так сразу и не скажешь. Как говорится, если у вас паранойя, это не значит что за вами не следят.

— Хитрая сволочь. Я брошусь в погоню за караваном, чтобы нагнать