Решение нашлось само, когда меня окликнул слащавый тонкий голосок:

– Август! Вы ли это?

Я обернулся на обладателя одухотворённого тонкого тенора – это оказался юноша, готовый не в этом, так в следующем году дорасти до статуса мужчины. Утончённые, отчасти женские черты лица сочетаются с худой фигурой. Скорее всего, передо мной какой-то артист. Сжимая в левой руке бокал с шампанским, совсем немного пригубленным, он уверенно двинулся в мою сторону.

– Да, теперь я вижу, что не ошибся! – довольно заворковал, как голубь, мой утончённый собеседник, – Разрешите представиться, Артур Вейс Кох.

Тонкую, как женские сигары ручонку юноши было даже страшно пожимать. Я еле сомкнул пальцы на его кисти, но уже был готов услышать звук ломающихся костей. Как оказалось, зря.

– Не думал, что вы тоже получите приглашение, – продолжал тараторить нежным голоском Артур, – И уж тем более не думал, что вы его примете! Не обижайтесь, Август, но ваша репутация говорит сама за себя…

– Я не в обиде, – совершенно точно это не ложь, – Не люблю всякого рода встречи, тем более светские.

– А что заставило посетить сегодняшний бал?

С легендой я определиться даже не успел, придётся импровизировать на ходу.

– Затащила знакомая, – я вновь почти не врал, – Можно сказать, силой.

– Понимаю, – с видом лучшего знатока женского пола кивнул слащавый юноша, – Женщины чувствуют себя неуютно в одиночку, им необходимо сопровождение. Времена кавалеров прошли, а они никак не отвыкнут.

– А вы, Артур, не считает слишком вызывающим появление женщины на светском мероприятии одной?

– Ну, в театры-то и оперы они давно научились ходить без мужчин, – пожалуй, слишком экспрессивно хмыкнул собеседник, – Но на бал… это уж увольте!

Предрассудки пережитого в действии…

– А вы пришли один? – я решил поддерживать эту беседу сколько возможно. Сомневаюсь, что этот человек сможет поведать мне массу интересного, но отпускать его так просто не стоит.

Парень увёл взгляд в пол и взмахнул свободной рукой в воздухе со смесью пренебрежения и недовольства, но тут же пояснил жест:

– Сестра предложила. В её голову поселилась задумка женить меня. Хочет, чтобы я заводил больше знакомств с неженатыми дамами.

Судя по нему, он и так не обижен вниманием противоположного пола.

– А что сами по этому поводу думаете?

– Не сейчас. Это помешает карьере. Я твёрдо намерен стать выдающимся романистом, много пишу, работаю над стилем… Жена станет отнимать много сил и времени.

– Честно говоря, не читаю романы, – как же это скучно, болтать о всякой ерунде и делать вид, что общение тебе искренне нравится.

– Моё мнение, что мужчине и не положено, – поучительным тоном заметил Вейс Кох, – Оставим это женщинам…

Лично я с рождения оставил. В романах всё слишком субъективно, всё рассматривается через кривоватую линзу мировоззрения автора. Не хотел бы увидеть действительность глазами такого человека, как Артур.

– И сколько вы написали?

– Три романа, – гордо нахохлился прозаик, словно за его плечами не три книжонки, а десятки трудов, считая саму Книгу Истины[19], – Скоро заканчиваю четвёртый.

– И как отзывы?

Юноша поморщился, несложно понять, что я озвучил больную тему романиста:

– Критики заявляют, что в целом неплохо, но до высшей лиги далековато… А мои новые веяния в литературу и вовсе игнорируют.

– Скорее всего времена не те, – неуклюже утешил я Артура, – Общество не готово оценить.

– Времени, когда они все созреют, я могу не дождаться. Но забудем об этом. Знаете, о чём все нынче говорят?

Вариантов немного, хоть я и далёк от пресловутого высшего общества, мне легко далось догадаться, о чём болтает свет Гольха:

– О выборах, очевидно…

– Именно! Что не день, то новые фавориты. Разное творится, очевидно, кандидаты подставляют друг друга, ведут нечестную борьбу. Только сегодня разговаривал с беднягой Пирасом… Вы ведь читали про случай с ним?

Я согласно кивнул. Про, якобы, съём Тритом путаны слышал весь Альбион.

– Так вот, – продолжил Артур, – Он, естественно, заявил, что это чистой воды проделки конкурентов. Назвал даже пару имён тех, кто мог бы это сделать, но доказательств у него нет.

– Не предполагал, что вы лично знакомы с Пирасом.

– У меня полно любопытных знакомств, – таинственно подмигнул юноша.

Пожалуй, сейчас очень удачный момент, чтобы плавно перейти к интересующему меня вопросу…

– А были вы знакомы с Борном Длассини? – я постарался задать вопрос как можно нейтральнее, и, кажется, Артур нисколько не смутился.

– Бедняга юрист, почивший несколько дней назад? Лично не был: он был скрытным человеком, друзей и знакомых имел мало. Среди них есть адмирал Норм Уотерн, и вот с ним-то мы состоим в хороших отношениях. Могу вас познакомить.

Мне представился неплохой шанс обзавестись информацией. А ведь случайное знакомство…

– Познакомьте.

– Следуйте за мной, – промурлыкал Артур, и мы уверенно двинулись к одному из выходов из зала, расположенного в стене с весенним особняком. Лавируя между людьми, мой проводник начал разъяснять, – Адмирал – большой любитель карточных игр, думаю, не будет неожиданностью, если он сейчас окажется за игральным столом, они, если я не ошибаюсь, расположены в соседней комнате.

– Никогда не любил карты, – равнодушно брякнул я.

Артур глянул на меня через плечо с игриво улыбкой, словно у кота, которому навалили целую миску сметаны.

– Значит, будет непросто поладить со старым морским волком.

В соседней комнате действительно играют в карты сразу за несколькими столами. Здесь оказалось шумно и очень накурено. Вокруг каждого стола обросла толпа зрителей, желающих понаблюдать за игрой. Играют, естественно, на деньги, сложенные аккуратными стопками ялеры, кочующие от игрока к игроку вслед за капризной удачей или умной игрой и сильной логикой. Артур вытянул шею и всмотрелся в лица, продолжая углубляться в царство азарта.

Толстосумов за столами я по большей части не знаю, но изредка встречаю знакомые лица вроде мэра, который играет, вероятно, на городскую казну. Спорить со мной не стоит, я прекрасно знаю натуру этого господина и его привычку не делать различий между чужой и своей собственностью…

Ну да Бог ему судья…

– А вот и он, – обрадовано пропел романист и ускорил шаг, – Как и следовало ожидать, за элитным столом.

Стол и правду элитный, если судить хотя бы по ялерам на нём: стопки монет рвутся к потолку, на кону целое состояние. За столом – всего двое: массивный лысый господин и бородатый загорелый мужчина в годах, лихо зачесавший короткие волосы, поражённые сединой, как сыр благородной плесенью. Лысый нервно сжимает кулаки и глядит на стол, ожидая нужную карту, в то время как его соперник равнодушно, с лёгкой полуулыбкой, покуривает изогнутую трубку, покрытую блестящим слоем белого лака. Достав из колоды верхнюю карту, бородач, очевидно, выиграл, так как его лысый оппонент зло ударил по столу.