Находясь считанные сладостные мгновения в полной физической расслабленности, я не мог, как ни старался, добиться того же умственно. В голову лезет всего одна мысль, но с таким упорством, с каким обычно Хорис тянется к отбивным на кухне… Что я, всё же, думаю об этой Салли?

Как человек, она мне, можно сказать, небезынтересна. Прежде всего, наличием внутреннего стержня, который сейчас не у каждого мужчины встретишь. Она человек и дела, и эмоций одновременно, её характер непрост. Она сама по себе непроста, граней у её характера много, а какая из них обернётся к тебе – вопрос открытый.

Досадно, что нам придётся провести вместе в сотрудничестве энное количество времени. Возможное схождение характерами, как с Истерианом и Арикой, меня… пугает. Каждый человек – целый мир, а в мире Салли больше сотни Гипозёйдов[17]…

Настоящая ловушка.

Ночью я снова погружён в работу. Собрать весь механизм, опробовать на различных тестах, затем разобрать наполовину, тщательно укладывая в одну кучку все нужные детальки, некоторые столь крошечные, что можно принять за металлическую стружку. Найти дефект, либо же докрутить и без того хорошую деталь, сместить вал, получить новую порцию микроскопических недоделок, исправить и их, собрать и разобрать всё ещё не раз.

Звон металла заменяет все звуки мира, кроме запаха смазки не чувствуешь больше ни один другой – весь мир сужается до размеров небольшой мастерской, которой ты готов отдать на эту ночь свою душу.

Только после кропотливой, усердной, размеренной работы получаются шедевры.

Дикобраз готов!

– Ты бесподобен, Август! – сверкая донельзя довольными глазами, ахнула Арика, – Тебе очень идёт смокинг!

Не знаю, чем так впечатлил служанку самый простой и невыразительный чёрный пиджак, приобретённый мною пару лет назад по… не припомню уже какому случаю. Я никогда не отдавал хоть каких-либо предпочтений парадной одежде.

Хотя против правил хорошего тона не пойдёшь. Даже мысли не возникнет, как не возникнет, например, мысли пойти на луну пешком.

– Спасибо, Арика, – неловко принял я похвалу, – Истериан уже готов?

– Лакирует туфли.

Я досадливо вздохнул: мой друг занимается своей обувью с самого утра и начищает её, по-моему, раз шестой… Излишнюю дурь из его головы неплохо бы выветрить, да вот только это всё крайне сложно. Слова «невозможно» я предпочту поостеречься.

Небольшие настольные часы показывали без четверти семь – ещё полно времени до встречи с Салли. Но шестое чувство подсказывает, что девушка явится немного заранее, что, насколько я знаю, вообще не в манерах приличных мисс. Опоздать на час – это пожалуйста…

Салли, к слову, сегодня будет скорее детектив Фер, нежели мисс Фер. А вот детективам излишняя пунктуальность простительна.

Взгляд скользнул по формозане. С кустиком я поработал сегодня днём, удалив пару засохших веточек и осуществив ежедневный полив. Растение растёт и светится жизнью.

– Вижу, ты готов! – без разрешения, что бывает относительно редко, вошёл в комнату Истер, стоило Арике отойти по делам.

– Ты, я гляжу, готов с самого утра.

– Как я выгляжу? – совершенно серьёзно задал мне вопрос товарищ.

Обработанный литрами кремов, прилизавший тоннами лака длинные чёрные волосы, побритый дважды за день Истериан в шикарном костюме от Рокфеллера умело изображает из себя светского льва, словно высший свет для него и детство, и юность, и зрелость, и старость разом. Театр потерял отличного актёра, либо цирк потерял отличного клоуна… так или иначе, я приобрёл отличного товарища и коллегу!

– Великолепно, – безразлично ответил я.

– Август, ты ляпнул просто так! Ответь честно!

Я только собирался отвертеться тем, что ничего в этом не понимаю, и представления о мужской красоте у меня отсутствуют совершенно, но меня остановил стук в дверь, на который первой среагировала Арика. Руки Истериана повисли вдоль тела, лицо расслабилось, а отстранённый взгляд совершенно расфокусировался. Спустя считанные секунды полукровка пришёл в норму и коротко выдал:

– Салли.

– Можно было и без Блуждающего Взора понять, – укорил я друга, и мы вместе пошли встречать и впрямь приехавшего пораньше детектива.

– Карету одолжил сэр Рокфеллер, – рекламировала нам блестящий во всех смыслах экипаж Салли, – Его личная.

– Это заметно! – одобрительно причмокнул Истер, – Смотрите-ка, тут даже бар есть!

– Я бы не удивился, если бы тут была ванна, – в моих словах восхищения было поменьше.

Карета уносит нас на окраину Гольха. Миссис Вальди располагает имением на юге города, практически граничащее с лесом. Обещается свежий воздух. Здорово, если подумать, я давно уже безвылазно торчу в столице, вдыхая её застоявшиеся запахи пыли, глины и крови. С последней я частенько сталкиваюсь…

Нам попалась очень уютная аллея клёнов. Размашистые деревья выглядят яркими и пятнистыми. Густой ковёр опавшего частично одеяния клёнов заглушает стук лошадиных копыт. Место оказалось довольно привлекательным, я ни разу здесь не бывал…

– Эта Вальди, – обхватил себя руками в районе живота Истериан, – Кто она вообще такая? Признаться честно, я впервые о ней слышу…

Я перевёл взгляд от окна к Салли и всем своим видом показал, что мне тоже фамилия пригласившей нас ничего не говорит. Девушке пришлось объяснять:

– Миссис Вальди – бывшая жена предыдущего мэра, сэра Васкера эль Нунца. Они развелись около четырёх лет назад из-за скандала вокруг тайного увлечения мэра публичными домами, который, как выяснилось много позже, не имел под собой реальной основы. Тем не менее, Миссис Флян удалось отсудить у бывшего мужа немалое состояние при разводе, после чего она сошлась с владельцем ряда дорогих ресторанов Патриком Вальди. Случайность это или нет, но Патрик не прожил после свадьбы и года, как попал под автокарету. Вдове отошла часть состояния погибшего мужа, но рестораны всё же достались детям сэра Вальди. С тех пор ходят активные слухи о том, что дама просто охотиться за чужими состояниями.

– Но она ещё носит фамилию Вальди?

– Да, – подтвердила Салли, – Дети Патрика прямо при нотариусе требовали от неё не использовать более эту фамилию, считая смерть отца подстроенной. Но Флян ответила, что до следующего замужества будет оставаться миссис Вальди.

– А она это замужество уже планирует? – саркастично вопросил Истер.

Девушка улыбнулась и пожала плечиками:

– Ей, несмотря на уже третий брак, всего тридцать два или тридцать три… Ещё жить и жить, выходить замуж и разводиться.