Зашедший сразу после дамы полковник отер бисерки пота на лбу и полез в сундук, из которого достал початую бутыль коньяка и два стакана. Молча разлил по половине и кивнул мне:

– Пей – заслужил!

Ну, хоть и на голодный желудок, но от угощения отказываться не стал. Не хватало еще мне директора школы против себя настроить.

– Иван, тебе Петр Евграфович велел кланяться и передать на словах, что поставил тысячу рублей на твою победу.

– Победу? – обескураженно произнес я.

– Ага, – потер полковник переносицу, – сам в раздумьях. Ставки сейчас небывалые, ставят как против, так и на тебя. Если займешь одно из первых трех мест, то куш сорвешь приличный. И вот еще что, Олесь привет передал и просил не обижаться, дела у него важные. Со своей стороны – подтверждаю, но, извини, рассказать не могу.

На этой ноте мы с полковником простились, отправился я в свою палатку, надеясь, что ужин меня дожидается. На лагерь уже ночь опустилась: долго я проторчал за разговорами и, самое-то печальное, ни хрена не понял. Нет, про княгиню все понятно, тут без вопросов. В какой-то степени и про купца можно так же сказать, но вот действия жандармов и самого полковника с картиной как-то не вяжутся.

Около моей палатки установлена еще одна. Было обрадовался, что Олесь вернулся, хотя и понимал, что хрен кто обратно его пустит, оказалось – Зухра перебралась. Ну, с напарницей веселее, да и ужин мой сохранила, костер развела, уснула, правда, так и не дождавшись.

Перекусил, покурил, хотел с Зухрой побеседовать о предстоящих поединках на саблях, но девушка так и не проснулась, сопела, свернувшись у костра. Пришлось мне ее спящую в палатку тащить на руках.

Жеребьевка на саблях получилась странной донельзя. Подпрапорщик вывесил на стенде, кто с кем сражается, а потом погнал нас всех получать защитное обмундирование, а выданные в школе ученические сабли из палаток принести. Закралось у меня подозрение, что жребий вытаскивали не совсем честно. Однако этого никто проверить не может, а оспорить и взять под сомнение слова полковника… дураков нет.

– Ваня, ты, если со мной встретишься, сильно не бей, саблю не смогу удержать, – сказала мне Зухра, когда изучила сетку, кто с кем бьется.

– Не переживай, – хмыкнул я в ответ, – не факт, что доберусь до тебя. Предстоит же пробиться через несколько отборочных боев, а потом уже начнутся поединки на вылет.

Напарница лукаво улыбнулась, а мне захотелось себе по лбу стукнуть. Блин! Она же мне чуть ли не прямым текстом подсказала, как действовать! Против девушек не стоит финтить и чего-то там придумывать. Конечно, против грубой силы можно найти определенные приемы, но…

Мой первый поединок идет третьим по счету. На лице шлем-маска из тонкой проволоки, тело закрывает куртка из грубой и толстой кожи, штаны такой же выделки, а на руках перчатки. Сабля с гибким клинком не должна нанести значительных повреждений. Соперница явно нервничает, одета аналогично, но на голову меня ниже. Да, первые два боя предстоят с девушками, а потом с парнем, если выиграю все три, то прохожу дальше без вопросов. Смутные сомнения, что в жеребьевке мне подыграли, не покидают, хотя и могло повезти.

Фехтовальная дорожка расположена перед трибунами, судят поединки, как и в предыдущих случаях, полковник и подпрапорщик. Впрочем, уколы с ударами засчитывает директор школы, подпрапорщик лишь объявляет соревнующимся, что и как.

– Ан гард (к бою)! – посмотрел на меня, а потом на противницу подпрапорщик.

Выхожу на дорожку, девушка встает напротив.

– Эт-ву прэ (готовы)? – обратился к моей сопернице и ко мне подпрапорщик.

Отсалютовал саблей противнице, та, чуть помедлив, повторила мое движение.

– Алле (начинайте)! – раздалась команда.

Делаю три быстрых шага вперед и бью крест-накрест. Колоть и не пытаюсь, расчет на чистую силу. Один удар девушка парирует, от второго у нее из рук вылетает сабля.

– Альт (стой)! – раздается команда подпрапорщика. – Па конте (Не считать)! Укол не присуждается никому!

– Отставить! – раздается окрик господина полковника.

Мы замерли с противницей. У той опущены руки, а я наконечник сабли устремил к земле. Подпрапорщик смотрит на полковника, тот чуть разводит руками и объявляет:

– Победа за Чурковым, он не нанес ни одного удара или укола, но обезоружил противника. В бою это означает – плен или смерть. Бой окончен.

Пошел в сторону курсантов, обсуждающих скоротечность боя. Зухра мне одобрительно кивнула и сама вышла на дорожку, надев маску. Ее противник напоминает меня, и он решается перенять только что увиденную тактику. Однако находит коса на камень. Зухра вычерчивает в воздухе молниеносные финты и с легкостью отбивает атаки. А курсант начинает терять контроль и бьет со всей дури, целясь в голову девушки, та приседает и отвечает ударом по ногам, от которого парень не в силах защититься.

Второй мой поединок опять получился скоротечным: противница готовилась, что применю предыдущую схему ведения боя, и я даже сделал вид, что собираюсь ударить со всей дури, но в последний момент провел несколько финтов, с обозначением ударов по корпусу и ногам. Вновь оказался победителем, уже под удивленными взглядами окружающих.

– А ты удивил, – произнесла Зухра.

– Стараюсь, – хмыкнул в ответ.

Девушка свой бой вновь выиграла, но уже не так легко. Обоюдные «ранения» нанесли они друг другу, и все по правым рукам. После небольшого совещания между господином полковником и подпрапорщиком объявили, что сражаться противники должны, держа сабли в левых руках. Зухра без усилий смогла завершить поединок, орудуя саблей так же уверенно. А вот для меня это откровение: левой и десяток секунд не продержусь.

Мой третий бой, и на этот раз уже против курсанта примерно моих габаритов. С таким силой мериться глупо. Но парень решил иначе, он попер в атаку, рассчитывая пробить силовым ударом мою защиту. Пятясь, отбивался, что в общем-то не представляет сложностей. Но об атаке и помыслить не мог. Тем не менее улучил момент и, отбивая, сделал движение вперед, нанося укол, пришедшийся в маску противника.

Три победы на саблях! Охренеть! Если с курсантками еще в какой-то мере повезло, то с парнем бой выиграл чисто. Однако хоть и скоротечны схватки, но я устал, а впереди предстоит бой с Зухрой, которая со своим очередным противником сумела разобраться.

– Чурков, Сабитова! Ан гард! – вызывает подпрапорщик.

Встаю напротив Зухры, отсалютовали друг другу саблями и по команде младшего офицера приступили к сражению. Ну, девушка атакует, я обороняюсь, потом сам в атаку перехожу, но все это происходит как-то без искры и стремления нанести удар. Пару раз видел, что мог пробить ее защиту, но руку останавливал, да и у моей напарницы по предыдущим состязаниям возможности были.