– Но я не могу представить вас жене.

– О жене вспомнил, паскуда? – Оскалился Тим. – Ты когда малолетку в постель тащил, почему о ней не думал? Выметайся живо. И попробуй только пикни. Я живо ей все выложу, а потом так тебя отделаю, ни один хирург не соберет.

Тим вернулся через пять минут. В руках он держал знакомую тетрадь.

– Неужели отдал? – Изумилась я.

– А куда он денется с подводной лодки. – Пожал плечами Тим и протянул тетрадь мне. – Держи, Пинкертон. А наперед запомни: читать надо с конца. Это ж тебе не любовный роман.

Мы отъехали за черту города и Тим терпеливо ждал, пока я прочту все до конца.

– Не понимаю. – Покачала я головой, переворачивая последнюю страницу. – Зачем он украл ее? Катя ни разу не называет его имени, хотя теперь, зная обо всем, можно догадаться, что речь идет именно о Колосове.

– А он, скорее всего, понятия не имел, чего она там понаписала. Решил перестраховаться.

– Не думала, что у нас получится.

– С такими, как он – это нетрудно. – Спокойно сказал Тим. Богатый трус со слабыми нервами. Вот только доверять такому не стоит. Катька молодая еще, не разобралась…

– Куда мы едем? – Спросила я Тима, заметив, что он свернул с шоссе на грязную проселочную дорогу.

– В Синьял Котяки.

Название крошечной деревеньки могло показаться забавным, но только не мне. Ведь именно возле этой самой Богом забытой дыры было найдено тело одной из пропавших девушек.

– Так ты знал? – Удивленно спросила я. – Но каким образом?

– Тебе это неинтересно. Просто такие новости лучше узнавать без опоздания.

Я посмотрела на него. Он не отрывал взгляда от дороги. По его лицу я не смола прочесть, о чем он думает. Но его руки, сжимающие руль, непроизвольно напряглись.

Бросив взгляд на заднее сиденье, я заметила большой лист мелованной бумаги, небрежно сложенный пополам. Раньше его там не было.

– Что это там, на заднем сиденье? – Поинтересовалась я.

– Возьми и посмотри. – Предложил Тим.

Я перегнулась назад, протянула руку и взяла лист. Развернув, я удивленно захлопала глазами.

– А этот что здесь делает? Зачем тебе его портрет?

– На память о приятной встрече. – Невесело усмехнулся Тим, покосившись на красочное и тщательно отретушированное изображение Колосова. – Я прихватил его в приемной, когда обрабатывал секретаршу. Их там целая пачка. Но думаю, после сегодняшнего они ему больше не понадобятся. Если, конечно, он не окажется глупее, чем я думаю.

Я прочла лозунг под портретом:» Построим будущее для наших детей.» Да уж, нечего сказать, очень актуально. Этот построит…

Я брезгливо отбросила плакат туда, где он валялся.

– Если серьезно, зачем он тебе?

– Если серьезно, я не спешу сбрасывать этого извращенца со счетов. Покажем плакат в деревне. Если он туда наведывался, то я с него живьем шкуру спущу.

– Мне кажется, он ни при чем. Он подлец и растлитель малолетних, согласна, но ты сам сказал, что он трус. Я не удивилась бы, если бы он попытался заткнуть рот Кате, но и тут он предпочел бы деньги или шантаж, но похищение? Нет, на это он не способен. Тем более непонятно, зачем ему остальные девушки? И эти странные раны на теле… Ты знаешь про раны?

Тим кивнул.

– Я никак не могу понять, откуда они взялись? Может, это пытка такая? Господи, даже подумать страшно. Бедные девочки. – Я посмотрела на него, ожидая что он выскажет свои предположения, но он упорно молчал.

Тим был прекрасно информирован. Он знал не только о страшной находке, но и о конкретном месте, где она была сделана. Я поняла это, когда увидела, как он уверенно свернул на обочину на опушке леса и заглушил мотор.

Мы вылезли из машины. Солнце уже висело над самым горизонтом. Большой диск был кроваво-красного цвета и все вокруг приобрело такой же оттенок. Белые стволы берез окрасились в розоватые тона, листва казалась темно бурой, такой же как и густая трава на склоне небольшого оврага. У меня екнуло сердце при виде этой неестественной картины, похожей на декорации к фильму ужасов. Во сейчас из глубины леса выползет жуткое чудовище и бросится прямо на меня.

Я помотала головой, чтобы прогнать видение и припустила за Тимом, который уже достиг кромки леса.

На свежеразрытую яму мы наткнулись почти сразу. Зияющий черный провал оказался не далее чем в ста метрах от опушки, рядом с высокой старой елью. Тим остановился на краю ямы, сосредоточенно вглядываясь в глубину. Я встала рядом. Неприятный запах разложившейся плоти до сих пор витал в воздухе, вызывая тошноту.

Я поняла, что не могу больше здесь оставаться и отошла немного в сторону. Взгляд бесцельно заскользил по кустам и деревьям. Неожиданно я заметила еще одно темное пятно в десяти шагах от себя. Превозмогая нервную дрожь, я шагнула в ту сторону и приблизилась настолько, чтобы увидеть – Это еще одна яма, точно такая же как первая. Мне не надо было объяснять, что это значит.

Когда я окликнула Тима, то не узнала свой голос, он прозвучал глухо, как из пустой бочки. Но Тим услышал и подошел ко мне, с ужасом глядя на разрытую могилу. Мы оба понимали, что в ней скрывалась еще одна ужасная находка, еще одно тело и страшно было подумать, кто была эта девушка? Его лицо исказилась. Я поняла, что он думает об Инне, о своей сестре, которая, возможно, была похоронена в этой могиле. Он считал себя виновным в том, что с ней произошло и, хотя ничто не указывало на то, что здесь лежала именно она, он испытывал ни с чем не сравнимые мучения.

– Тим, нам надо поторапливаться, если мы хотим успеть в деревню до темноты. – Тихо сказала я. – Это необязательно была она. Надо надеяться и действовать. Иногда чудеса случаются. Может быть нам еще удастся найти твою сестру. Живой…

Тим посмотрел на меня измученными глазами раненого животного и кивнул. Он крепко зажмурился и, когда вновь открыл их, снова выглядел прежним – спокойным и уверенным в себе.

Мы вернулись к машине и поехали в деревню. Она располагалась всего в двух-трех километрах от места захоронения и насчитывала едва ли десяток домов. Впрочем, назвать эти покосившиеся избушки домами было слишком большим преувеличением. Лачуги, полускрытые от глаз кронами очень старых яблоневых и вишневых деревьев выглядели настолько ветхими, что у меня закралось сомнение в том, что в деревне вообще кто-то живет. Но я ошиблась, так как буквально минуту спустя обнаружила одного из местных жителей и потянула Тима за рукав, показывая рукой в дальний конец улицы.

Местный житель в образе чумазого пацаненка возился в огромной луже вместе с пятнистым поросенком. Причем определить на глаз, кто из них выглядел более запачканным, не представлялось возможным.

– Как водичка? – Поинтересовался Тим, разглядывая сорванца.