— Прекрасный тост, — его улыбка пьянила сильнее вина, — за нас.

Странно, вино было все из той же бутылки, но вкус… совершенно другой. Сладкий, насыщенный, без чуть кисленького привкуса, и чуть-чуть терпкое. Разве что пилось все так же легко — я не заметила как и этот бокал осушила до дна.

— Наверное, с меня хватит, — я решительно отодвинула бокал, сверкнувший в пламени свечей, — иначе фейерверк не увижу.

— С фейерверком у нас два варианта, можем подняться на крышу особняка, вид отсюда превосходный, либо отправимся на площадь, что выбираешь?

Рианов почему-то тоже стало два… и букетов… и кажется тарелок с творожным кремом… две…

— Дэя, — тихо позвал магистр, — с тобой все хорошо?

Попыталась ответить и поняла, что с этим так же возникли трудности.

— Тааак, — протянул Риан, — это уже интересно.

Поднявшись, он перенес свой стул и блюда и сел совсем рядом со мной. Улыбнулся, глядя на медленно краснеющую от стыда меня и принял решение:

— Фейерверк посмотрим с крыши, и вид лучше и шума меньше, да?

Молча киваю, зажмурив глаза, потому что да — Рианов два.

— Сейчас все пройдет, — легкое прикосновение губами к моим волосам, — ты мне нравишься такой.

— Ккакой? — чуть запинаясь, спросила я.

Вместо ответа нежный поцелуй и вопрос:

— Тебя покормить?

— Нннет, я сама, — решительно отстраняюсь и с надеждой смотрю на тарелку.

Надежда не сбылась — тарелок все еще было две.

— Какое… коварное вино, — пробурчала недовольная я.

— Очень, — загадочно подтвердил магистр, забирая в плен мою ладонь и осторожно целуя каждый пальчик, — но уже должно отпустить, хотя… мне все нравится.

Мне тоже, несмотря на общую гамму ощущений.

— Ты не поел, — осторожно забираю руку, — а до фейерверка еще долго?

— Нет, — мою ладонь он отпустил, но его собственная рука теперь чуть поглаживала мои волосы.

— Тогда поторопись, — потребовала я.

И попыталась взять десертную ложку, которая по идее одна, но перед глазами теперь кружились три! Магистр торопливо ел, искоса поглядывая на меня. Да что там поглядывая — Риан глаз не отводил… точнее оба Риана.

И настоящим издевательством прозвучало его предложение:

— Еще вина?

— Нет, — я сложила руки на груди, откинулась на спинку стула, — мне уже более чем достаточно.

— Не хочу пить в одиночестве, — и мой бокал таки был наполнен, — к тому же тост более чем заслуживает твоего внимания.

С любопытством смотрю на Риана, уже к счастью одного. Потом любопытство сменяется подозрением, потом понимаю, что для подозрений нет причины. Потом мне протягивают полный бокал, и я почему-то даже не отказалась, а потом…Риан вдруг оказывается так близко, и я слышу его сдавленный шепот:

— За то, чтобы в твоих глазах никогда не было слез…Я готов на все, чтобы ты больше не плакала, Дэя.

У меня дыхание перехватило.

И тут в двери постучали. Осушив свой бокал одним глотком, Риан поднялся и вышел. Я же, потрясенная его словами, медленно… но верно тоже все выпила, на сей раз даже не чувствуя вкуса. Кажется, Дара действительно права — за меня ему больнее в сотни раз, и я представить не могу, что он чувствовал прошлой ночью, слушая мои неутихающие рыдания…

Риан вернулся быстро, сел рядом, и с улыбкой глядя на меня, произнес:

— Время. Ты как себя чувствуешь?

Молча смотрю на магистр, продолжая вертеть в руках уже пустой бокал.

— Так значит крыша? — я кивнула. — Идем.

Поднявшись, он не стал протягивать мне руку, просто наклонившись, подхватил на руки, а потом вспыхнуло адово пламя.

* * *

Крыша особняка лорда Тьера, оказалась достаточно плоской для того, чтобы здесь разместился уютный полукруглый диванчик, небольшой восьмиугольный столик, и груда теплых одеял.

— Потерпи, — попросил Риан.

Затем осторожно опустил меня на ноги и начал основательно закутывать в одно, второе, третье…

— Хватит уже, правда, — сообщила уже лишенная возможности даже пошевелиться я.

— Не замерзнешь? — встревоженный вопрос.

Выразительно смотрю на втрое увеличивший меня кокон.

— Но если станет холодно… — начал магистр.

— Обязательно скажу, — заверила его я, раздумывая над тем, как теперь добраться до дивана.

Добираться не пришлось, меня вновь подхватили на руки, отнесли и усадили, спросив в итоге:

— Удобно.

— Очень, — сдерживая улыбку, ответила я. — А себя ты так же закутаешь?

— Зачем, — он потянулся, осторожно поцеловав в кончик носа, — в себе я точно уверен, что не замерзну, а тебе… — и с намеком, — лучше сейчас не болеть. Все же слишком много заклинаний противодействий на одну юную адептку.

И после этого взял со столика меховую шапку и ловко надел на меня.

— Чувствую себя снежным сугробом, — призналась в итоге я.

— В таком случае ты самый очаровательный сугроб из всех, какие я когда-либо видел, — тихо ответили мне.

Риан сел рядом, обнял меня за плечи, точнее за одеяло, до плеч там было далеко, и сказал:

— Сейчас.

Небеса взорвались грохотом, а затем вспыхнули алым пламенем.

Огонь словно охватил весь небосвод, а затем начал осыпаться мириадом сверкающих золотых искорок.

— Это дядя развлекается, — Риан прижал меня к себе, — сейчас будет красиво.

— По-моему, и так восхитительно.

— Подожди следующего залпа.

Небеса раскололись! Взрыв, столь мощный, что задрожал весь особняк, и свет, пролившийся из расколовшихся небес, словно радуга рекой опадающая на землю. Я завизжала, мой восторженный крик потонул в гуле тысяч голосов, а затем небо сотряслось вновь.

Цветок! Огненный, яркий, сверкающий до такой степени, что заболели глаза и почти сразу яркий знак Темной Империи! Затем с каждым грохотом в небе появлялись темные, оборотни, вампиры, гномы, люди, тролли, полукровки, нечисть, нежить, особенно красиво смотрелись лесные дриады и русалки. Все расы и народности Темной Империи оживали в сверкающей огненной феерии, и не был забыт никто. Правда, когда в небе огонь изобразил домовых, фениксов и ведьм, я удивленно посмотрела на Риана.

— Новым указом императора данные народности были приняты в состав жителей империи.

— Но ведьмы, — прошептала изумленная я.

— Даже откроют отделение Ведической Школы на нашей территории.