ЖУЧКОВ. Мало!

ВАДИМ. Не зарывайтесь, вполне достаточно.

СУЕПАЛОВ. Предупреждаю – буду критиковать правительство!

ВАДИМ. На здоровье.

ЖУЧКОВА. Все равно вырежут!

КУРЕНИНА. Скажите, молодой человек, а будут, как бы это сказать… Лакуны?

ЖУЧКОВ. Чего?

КУРЕНИНА. Лакуны, зоны вне видимости камер?

ВАДИМ. Конечно. Туалеты и ванные комнаты.

НАСТЯ. И на том спасибо.

ЖУЧКОВА. Настя, тебе-то что? Ты здесь не прописана, как ты собираешься участвовать?

НАСТЯ. Прописка не главное. Муж есть – все нормально.

ЖУЧКОВА. Когда успели?

ЖУЧКОВ. Да врет она.

НАСТЯ. Паспорт показать?

ЖУЧКОВА. Молодцы! Слушайте, так свадьбу надо! Прямо со свадьбы и начнем!

ЖУЧКОВ. И первую брачную ночь – в прямом эфире!

НАСТЯ. Ага, щас!

РИММА. А ночью камеры тоже будут работать?

ВАДИМ. Всегда.

РИММА. Зачем? Неприятно: спишь, а на тебя смотрят.

БУРСКИЙ. Это если кто спит. А кто не спит?

КУРЕНИНА. Давайте без пошлостей, ладно? Неужели вам не хватит достоинства вести себя подобающим образом?

ВАДИМ. Если вопросов нет, подписываем – и вперед!

ЛИНА. Все должны подписать?

ВАДИМ. Конечно.

ЖУЧКОВА. Минуту! А детей тоже, что ли, снимать будут?

ВАДИМ. Извините, чуть не забыл. Детей не надо. Это не смотрибельно. Детей – бабушкам, родственникам, няням.

ЛИНА. У меня маленький совсем, вы что?

РАМКИН. Мы на Гоа летали на две недели, отдавала же матери.

ЛИНА. Тут две недели, а тут месяц! (Вадиму.) А если кто-то не подпишет, тогда что?

ВАДИМ. Тогда мероприятие не состоится.

ЛИНА. Значит, не состоится.

МАКСИМ. Против коллектива идешь?

ЛИНА. Чтобы на меня смотрела вся страна? Чтобы видели, как я ем, сплю с мужем, как я… даже не уговаривайте! Паша, ты же не собирался!

РАМКИН. Не так все страшно…

ЛИНА. Паша, я тебе при всех говорю – вплоть до развода! Я серьезно.

РАМКИН (кладет договор на стол). Извините. Мы выбываем.

ЖУЧКОВ. Еще бы, блин! Огребает в своей конторе бешеные деньги и доволен! А люди из-за тебя страдать должны?

БУРСКИЙ. Для менеджеров среднего звена людей нет. (Загибает пальцы.) Есть партнеры, клиенты, агенты, субподрядчики… Кто там у вас еще?

ЛИНА (встает, направляется к двери). Начинается! Паша, пойдем отсюда!

СУЕПАЛОВА. Ничего не начинается, но вы, в самом деле… Вы подумайте о нас!

Вадим в это время тихо говорит с кем-то по телефону. Или делает вид.

ВАДИМ. Вопрос решен. (Рамкину и Лине.) Предлагаем на месяц квартиру со всеми удобствами, намного лучше вашей.

ЛИНА. А вместо нас кто будет? Я никого в свою квартиру не пущу!

ВАДИМ. Мы ее просто не снимаем, будто ее в доме нет.

РАМКИН. Тогда мы останемся.

ЛИНА. Но сниматься не будем.

РАМКИН. Ты за себя боишься, что ли?

ЛИНА. Чего это?

РАМКИН. Видел я эти шоу: некоторые сначала тихие-тихие, а перед камерой такое начинается!

ЛИНА. Ты так обо мне думаешь? (Резко возвращается, садится.) Снимайте! Хоть сейчас!

ВАДИМ. Спасибо всем, прошу вернуть подписанные договоры. Улаживайте свои дела, пока ставят камеры, пристраивайте детей, и завтра начнем. Никаких связей с внешним миром. Продукты будем вам доставлять. Вести себя естественно! Хотя, вы сами через пару дней забудете про камеры, это быстро происходит. На каждого прикрепят микрофоны и наушники. Через наушники я буду подавать команды.

РИММА. Какие еще команды? Мы разве не можем делать что хотим?

ВАДИМ. Можете. Выполняя указания режиссера.

РИММА. Где это написано? (Хватает из стопки, собранной Вадимом, договор.)

ВАДИМ. Пункт четвертый, раздел третий.

РИММА (прочитав). Действительно… Как же я это пропустила?

ЖУЧКОВА. Поздно, милая! Ну? Кто кому первый будет морду бить?

Смеется, ни никто ее смех не подхватывает.

Квартира 5 — Курениной. Она сидит у окна, читает.

ГОЛОС ВАДИМА. Юлия Юрьевна, вы живы?

КУРЕНИНА. Плохая шутка, молодой человек!

ГОЛОС ВАДИМА. Можно просто – Вадим. Вы уже третий час не двигаетесь. Нечего снимать.

КУРЕНИНА. Я читаю. Я сутками могу читать. Вы сами говорили – вести себя так, как обычно. Я и веду себя так, как обычно.

Максим слышит этот разговор, выходит из квартиры.

Лестница.

МАКСИМ. Алло! Алло, Вадик, я не понял, камеры рабочие, что ли? Ты говорил – одна.

ГОЛОС ВАДИМА. Твоя хозяйка у окна сидит.

МАКСИМ. В бинокль смотришь?

ГОЛОС ВАДИМА. Да. Надо же создать у них ощущение, что наблюдают. По крайней мере, первые дни. А что не увижу, то услышу. Или ты расскажешь. Тоже работай давай, недаром там торчишь! Ты где сейчас?

МАКСИМ. На лестнице.

ГОЛОС ВАДИМА. Ходи по квартирам, шевели народ!

МАКСИМ. Не очень-то его расшевелишь!

Квартира 1 — Суепаловы.

СУЕПАЛОВА (посматривая на камеру). Николай, не хочешь обедать?

СУЕПАЛОВ. Спасибо, Нина, еще рано. Вообще надо умеренность соблюдать в еде. Ресурсы кончаются, а мы жрем и ни о чем не думаем. В смысле, питаемся неограниченно.

СУЕПАЛОВА. Николай, я не наблюдала у нас неограниченного питания.

СУЕПАЛОВ. Я о людях имею в виду. В целом. Отходы выбрасываем в большом количестве. Нет экономии.

СУЕПАЛОВА. Это правда.

Пауза.

СУЕПАЛОВ. И правительство об этом думает недостаточно.

Пауза.

СУЕПАЛОВА. Николай, давай посмотрим наш альбом с фотографиями и вспомним наших родственников!

Суепалова достает толстый альбом, они садятся вместе на диване.

СУЕПАЛОВА (подставив альбом под камеру и показывая пальцем). Это вот моя мама, Царство ей небесное. Труженица. От диабета умерла.

СУЕПАЛОВ. Ты мне рассказываешь?

СУЕПАЛОВА. Я вообще. Вспоминаю. Это наш сын в возрасте двух с половиной лет. Нет, трех. (Достает фотографию, смотрит на оборот.) Два и восемь. Красавец. Толик зовут. (Суепалов пихает ее локтем.) Ты чего?