В городе дымились трубы заводов, визжали и звенели пилы, все спешило и гудело.

Пока кораблик перегружался и заправлялся, пассажиры вышли в город, чуть размять ноги и осмотреться. Варя и Слава зашли в небольшую столовую, которую тут называли «таверна». Заказав пару овощных салатов и жареную картошку, девушки уселись за столик около окна и стали смотреть на торопливую жизнь города.

– Комсомольская стройка. На БАМе такого нет, – удивленно покачал головой Евгений Витальевич, пожилой мужчина, живущий в соседней с девушками каюте. Сейчас он с молодой супругой и двумя сыновьями-погодками сидел за соседним столиком. – Знаете, мне здесь начинает нравиться. Интересно, а тут инженеры-химики нужны?

– Тут все нужны! – весело ответила принесшая заказ Варе и Славе официантка в коротенькой юбке, открывающей длинные красивые ноги. – Если хотите узнать точнее, то я могу вам принести телефон, позвоните в администрацию, в отдел занятости.

– Если вас не затруднит, то буду вам благодарен, – кивнул Евгений Витальевич, провожая взглядом девушку, за что получил толчок локтем от нахмурившейся жены, мрачной, хоть и очень симпатичной женщины.

За то время, что девушки обедали, сосед успел позвонить в администрацию и получить аж три предложения на разных заводах и местном химкомбинате, производящем деготь и тротил. А к концу обеда около столовки остановился кургузый вездеход на мощных колесах, откуда выскочил взлохмаченный мужик в белой каске и как-то быстро утащил соседа с собой, как раз на химкомбинат. Буквально через пять минут на том же месте остановилась знакомая по старому миру уазовская «буханка», вышедший оттуда молодой парень усадил в машину супругу и сыновей инженера и рванул в сторону порта, забирать вещи с теплохода.

– Вот это да! – Слава растерянно повернулась к подруге. – Варь, а может, и нам тут остаться? А, вспомнила, у тебя любовь ведь. Ладно-ладно, тогда едем в этот самый Ростов-на-Синей. Слушай, но ведь это далеко, за Пустошью, около Урала. Мне вот интересно, если все так пойдет, доберется хоть кто-то, кроме нас, до этого города?

– Вот уж не знаю. – Варя рассчиталась с подошедшей официанткой и встала из-за стола, уже привычно поправив кобуру с пистолетом и подсумки с магазинами на плечевой системе. Конечно, она отрегулировала ее за это время так, что система была практически незаметна под курткой. Но все-таки тяжелый пистолет приходилось все время поправлять, одно дело сидеть за столом и другое – из-за стола вставать. Тут кофточку поправлять приходится, не то что оружие. Надо будет что-то полегче купить для ношения, вроде «дерринджера» на пояске у официантки. – Пошли, пройдемся по магазинам, у нас еще три часа есть. Поглядим, что здесь почем.

30 августа 2241 года, понедельник

На борту дирижабля «Горнорудный»

Василий Ромашкин

Тяжелые, как будто свинцом налитые воды Балтики. Мрачное, изрезанное речушками и испятнанное озерами и болотцами городище старого Питера. Тяжелая аура смерти, нависшая над когда-то прекрасным городом, как и абсолютное большинство мегаполисов той эпохи, разрушенным мощным подземным толчком и вдобавок залитым водами Балтийского моря. Ржавеющий среди высоких осин остов старого артиллерийского крейсера «Аврора», бывшего когда-то кораблем-музеем. Казематные установки правого борта задрали свои длинные шестидюймовые стволы вверх, как будто хотели сбить наш дирижабль.

Развалины Кронштадтской крепости. Рухнувшее Адмиралтейство, разрушенные дворцы. Руины на месте спальных районов и больших заводов. Вроде как уже привычное и все равно жуткое зрелище. Блин, и когда уже мы сможем убрать руины старых городов и отстроить на их местах новые? Хм, двусмысленно звучит. Хотя в принципе срок известен – еще около двухсот – трехсот лет, не менее, только тогда человечество сумеет достичь численности, позволяющей разобрать все руины старых городов, отстроить промышленность и восстановить былое могущество. Разумеется, если не проспим и мы какую-нибудь летающую каменюку. Извержения суперпупервулканов нам уже не грозят долгие века, отызвергались они в свое удовольствие. Да еще бы при этом не повторить дурной опыт прошлой цивилизации и не опуститься до повального потребительства. Нужны мегапроекты вроде старта к звездам, только тогда мы сможем по-настоящему преодолеть земное притяжение.

– Ходовая – ответь второй установке. – Я вызвал дежурного офицера. – Правый борт, семнадцать, угол места семь – четыре самолета на удалении примерно в двадцать километров.

Странно, заходят со стороны моря, сразу четыре. Обычно самолеты у нас летают поодиночке, а вояки давно обозначились бы.

Неожиданно по кораблю разнесся сигнал ревуна, и охрипшим от волнения голосом второго помощника заголосила трансляшка:

– Боевая тревога! Приготовиться к отражению воздушной атаки!

Под перекличку постов наш корабль начал разворот влево, чтобы встретить пиратов огнем самой мощной кормовой установки, а также максимальным количеством стволов. Сейчас на смотровой галерее устанавливали на шкворни еще четыре браунинга со стороны иллюминаторов правого борта.

Прогрохотав балясинами, на пост вломился Витька, коротко мне кивнул и кинулся к противоположным пулеметам, торопливо навьючивая на себя сбрую парашюта. Глянув на него, я потянулся к микрофону.

– Ходовая – второй установке. Расчет по местам, к бою готовы. – После чего мы с Витькой вытащили из постоянных креплений запасные коробки с лентами и установили рядышком с пулеметами. Так, если что, времени меньше тратится.

– Есть вторая! – отозвался старпом и отключился. Что сейчас творится в ходовой – представить сложно, но можно. Вообще, скорее всего, кэп сжал зубами чубук своей трубки и, сдавив ручищами поручни ограждения, отрывисто бросает команды. Старпом как командир нашей БЧ-2 лихорадочно чертит на прозрачном планшете сектора вероятных атак самолетов, что, как назойливые мухи, крутятся километрах в трех, не решаясь напасть, и то ли ждут подкрепления, то ли собираются свалить, так как внезапная атака у них явно не вышла. Здорово, кстати, выкрашены самолеты, над Балтикой их еле видно. Чуть я зевни, и они вполне могли бы внезапно навернуть.

Пропеллеры левого борта сначала замедлились, превратившись из прозрачного марева во вполне наблюдаемый круг, потом остановились и, разогнавшись, начали вращаться в другую сторону, реверсом помогая поскорее развернуть наш немалый дирижабль «на пятачке», отчего корабль здорово накренился, а в трюмах и в каютах посыпалось все, что не закреплено. Сразу после этого двигатели по новой заработали в обычном режиме, разгоняя корабль в противоположном от бандитов направлении. Кроме того, они чуть развернули дирижабль, прижали корабль к земле, ограничивая вражеским самолетам сектор атак только верхней полусферой, да и в случае аварийной посадки меньшая высота значительно выгодней. С другой стороны, сверху могут сыпануть небольшие самодельные ежи из арматуры, каждый самолетик вполне способен нести по паре сотен килограммов. Такая штука здорово рвет обшивку и баллонеты.

– Командир, там впереди зенитки! – рядом со мной материализовался политрук. Я уже забывать стал, что неупокоев «заякорил». – Три штуки, семидесятишестимиллиметровые.