— Ты осторожен, — красные глаза блеснули.

— Приходится.

— З-з-зачем ты позвал меня?

— Мне нужен союзник. Мои люди не справились, придется самому. Возможно, скоро я выступлю открыто. Ты поможешь?

— Снова? Почему именно тебе, а не кому-то другому? Разве ты лучш-ш-ше остальных? — фыркнул демон. — Мы не связаны договором, и твои успехи более чем сомнительны. Сперва докажи, что полезен.

— Я — не ровня прочим, — отрезал человек. — И уже стою в двух шагах от победы. А ты спешишь с выводами. Или все демоны таковы? Ненасытны, жадны, не умеют ждать? Тогда не удивительно, что вы проиграли, — в его голосе мелькнула насмешка.

Закончить он не успел, сбитый с ног одним мощным ударом. Демон бросился вперед прямо сквозь костер, прижал собеседника к земле коленом, вцепился в горло обеими лапами и, склонившись к самому лицу, прошипел:

— Мой народ бился за выживание, мы сделали, что могли! Терпеливо и настойчиво шли к своей цели, десятилетиями ждали удобного момента! И сражались до последнего, мелкая ты смертная тварь, не тебе порочить их память! — его лапы стискивали шею жертвы все плотнее.

Поверженный пытался сопротивляться, разомкнуть мощные черные когти, чтобы глотнуть воздуха, но сил не хватало. Из груди его вырвался сдавленный хрип, ноги бессильно загребали пыль и палые листья. И вдруг он прекратил сопротивляться, убрал руки, дотянулся до кинжала на поясе и приставил лезвие к горлу жуткого существа.

Демон отпрянул.

— А ты хорош-ш-ш, — холодно промолвил он, наблюдая, как человек перевернулся на живот и, хватая воздух жадными глотками, пытается встать. — Но если ждешь помощи — думай дважды, прежде чем говорить.

Он отвернулся, подошел к костру, зачерпнул ладонями языки пламени, словно воду, поднес полупрозрачные лепестки к лицу и слизнул их.

— Итак, я слушаю, — демон вальяжно раскинулся у огня.

— Надо отвлечь их внимание, направить по ложному следу, пусть увязнут в подозрениях, — хрипло отозвался человек, убирая кинжал.

— Отвлечь? — демон в задумчивости склонил голову. — С этим я помогу. Ты вернешься к поглощению магии?

— Разумеется, и справлюсь сам, уже не впервые.

Красные глаза мигнули и погасли, губы существа растянулись в хитрой улыбке.

— Когда начинаем?

— Сегодня же ночью, к чему тянуть?

***

Казалось, что где-то внутри, глубже, чем сердце, дальше, чем самые потаенные желания, начал отбивать ритм невидимый барабан. Сперва медленно и почти неслышно, затем громче и громче, набирая силу, перекрывая собой звуки ночи, треск костра, беспорядочный поток мыслей.

Человек не мог даже понять, идет ли это звук извне или существует только в его сознании, но, казалось, что весь мир начинает пульсировать в такт ритму.

Демон стоял над кострищем, нимало не опасаясь языков пламени, жадно лижущих обувь, протягивающих свои прозрачные щупальца к одежде. Под неестественно длинными когтями тянулись дивной красоты тонкие светящиеся нити, ползли от костра вверх, словно виноградные лозы, поддерживая друг друга. Стежок за стежком, нить за нитью — и вот на ладони покачивается мерцающий шарик, ажурное и смертоносное заклятье, до поры таящее в себе запертую мощь огромного пламени.

Демон не говорил ничего, не потрудился даже объяснить, что задумал, но человеку слова оказались не нужны. Ему отчаянно захотел стать частью этой немыслимой, смертельной красоты. Будто сами собой в его руках возникли полупрозрачные, мерцающие голубыми искрами завихрения. Стихия Воздуха откликнулась на призыв, потекла легко и плавно, смешиваясь с Огнем.

На мгновение демон прервался и бросил на человека удивленный взгляд. Но не возразил, негласно признавая право союзника участвовать в почти священном ритуале. И в самом деле, что может раздуть пламя лучше, чем ветер?

Одно за другим на землю легли десять плетений. Демон покачнулся от усталости, опустился на покрытую предрассветным инеем траву. Дыхание его оказалось тяжелым, по телу разлилась слабость, перед глазами плыли разноцветные круги, но результат того стоил.

Человек без сил опустился на мерзлую землю, прикрыл глаза, провел чуть дрожащей рукой по лицу. Шарики заклятий медленно тускнели, будто вынутые из печи угли.

— Думаю, ты зас-с-служил небольшое поощрение.

Демон аккуратно подцепил одно уже почти погасшее плетение и, взвесив его на ладони, перекинул человеку. Тот поймал, поднес к глазам, любуясь совершенной красотой.

— Только не сожги себя сам, глупый маленький смертный. Ж-ж-жаль будет потерять тебя.

Человек не ответил, только ухмыльнулся. Небо на востоке начало сереть, очерчивая зубчатый гребень дальних гор.

— Пора.

***

— Осторожнее! Плавно, медленно, позвольте силе течь, не зажимайте ее.

Вместо ответа Арселия напряженно нахмурилась, моргнула — и конечно же испортила плетение. В десятый раз подряд.

Илияс еле успел подхватить оборванную нить, смиряя освободившуюся стихию. В его пальцах зеленое свечение застыло, покорно собралось в плотный комок и потухло. Верховный жрец перевел вопросительный взгляд на императрицу, но Арселия с несчастным видом уронила голову на руки и, не поднимая глаз, простонала:

— Я безнадежна! Не тратьте на меня время.

— Глупости, — отрезал жрец. — Вы сдаетесь, толком не начав.

— Вы же видели: не выходит.

— Потому что не стараетесь. Мысли далеко. Суетитесь без причины. Раздражены. Сами на себя не похожи. Что сегодня такое происходит?

Она подняла на жреца огромные глаза и тихо произнесла:

— Вы же сами знаете.

Илияс глянул на солнце, лениво ползущее по небу.

— Не в первый и, увы, не в последний раз. К тому же, сейчас полдень, казнь уже свершилась. Не мучайте себя, преступники получили по заслугам. Закон есть закон, они знали, на что шли.

— Да простится им все принесенное в мир зло. Да окажется их последний путь коротким. Да будет их новая судьба милосердной, — тихо прошептала Арселия.

Илияс решительно встал и собрал со стола книги.

— Пожалуй, на сегодня достаточно занятий: вы не в форме, — он дал знак одному из младших жрецов, тот приблизился, с поклоном взял из рук Илияса фолианты. — Отнеси на место и можешь быть свободен, только передай, чтобы нам подали обед.

В школе жрецов Арселии еще бывать не доводилось. Прежде все занятия проходили на женской половине дворца, потом стало не до уроков, а после недавнего малого совета Илияс без весомого повода не навещал императорскую резиденцию. Впрочем, сиятельная госпожа с удовольствием приняла его приглашение, видимо, привычные стены давили и на нее.

Школе повезло уцелеть при гибели храма: ее не зацепило ни взрывом, ни лавиной обрушения. Последний осколок огромного и величественного комплекса, служащий и жильем, и тренировочной площадкой для тех, кто только осваивал магию.