Я нахмурилась, глядя на мужчину. У меня не было совершенно никаких представлений касательно того, о чем он говорит. Что это мы с Крисом пытались у него отобрать? Мне казалось, что он несет какой-то откровенный бред.

— Господин Харрис, вы подтверждаете, что приобретали черную полынь в гильдии? — задал следующий вопрос лорд Аллен.

— Нашлись переводчики с древне-эльфийского? — невесело хмыкнул мужчина, даже не попытавшись что-либо отрицать, и посмотрел прямо на меня.

— Это сделал ты? — голос магистра Франц дрогнул.

Она смотрела на коменданта, не отводя взгляда, в ожидании ответа на вопрос.

— Это было предупреждением тебе, глупая девчонка, — зашипел на нее вмиг разозлившийся мужчина.

— Как ты мог, отец? — преподавательница бытовой магии кинулась на коменданта, пытаясь ударить того скованными в наручники руками.

Стража у двери вмиг оттащила брыкающуюся магичку.

Я ошеломленно повернулась к такому же удивленному Кристиану. Никто в академии не знал о родственной связи коменданта и молодой преподавательницы. Они носили разные фамилии и внешне были абсолютно не похожи. Я даже никогда не видела их рядом.

— Как я мог? — поднял голос господин Харрис, глядя на дочь, — Это был единственный способ тебя остановить. Я просил тебя по-хорошему прекратить эти ужасные эксперименты, — комендант зло сплюнул, — мои слова ты отказывалась слушать, Маргарет. А я не мог спокойно на это смотреть.

— Если бы я знала, что ты так поступишь, я бы опоила и тебя, — выкрикнула женщина.

Лицо магистра Франц исказилось, она злобно взирала на коменданта. Я плохо ее знала, но она всегда создавала впечатление доброй и спокойной женщины.

— Что за эксперименты? — спросил молчавший до этого момента лорд Аллен.

Маргарет Франц испуганно взглянула на него, потом перевела взгляд на отца.

— Ты не посмеешь им сказать, — покачала она головой, — если ты меня любишь, то не посмеешь.

Дверь в допросную внезапно распахнулась. Внутрь заглянул тот самый страж, которого мы встретили первым, едва переместившись в столичное отделение.

— Лорд Аллен, прибыл лорд Райли для разговора с вами. Сказал, это очень важно, — парень особо выделил интонацией последние два слова.

Он явно знал, о чем речь. И, думаю, это как-то связано с допросом. Неужели лорд Райли и есть тот специалист, который занимается анализом зелья?

Как бы там не было, декан сразу же поднялся из-за стола и стремительным шагом покинул допросную, прикрыв за собой дверь.

Оставшиеся в допросной не торопились продолжить скандал. Комендант отвернулся от дочери и сверлил взглядом стену. Внезапно магистр Франц подняла голову и посмотрела в нашу с Ритцем сторону, словно только заметив. Секундное узнавание, и женщина гневно сощурилась.

— Так и знала, что вы неспроста все время рядом ошиваетесь, — зло бросила она.

Я невольно вздрогнула, и Кристиан сжал мою ладонь в подбадривающем жесте. Эрик Лэмб перевел на нас заинтересованный взгляд, но ничего не сказал.

Лорд Аллен вернулся через долгие десять минут, которые мне довелось провести в атмосфере всеобщего напряжения.

Декан распахнул дверь с такой силой, что она ударилась о стену.

— Госпожу Франц увести в камеру, — приказал он стражникам.

— Вы все выяснили, — произнес утвердительно господин Харрис, стоило преподавательнице бытовой магии покинуть допросную.

Лорд-дознаватель кивнул, мрачным взглядом окинув коменданта.

— Я все расскажу, — сказал мужчина, опустив голову, — стоило сделать это сразу после того, как мне открылась правда. Но я не мог, понимаете? — он поднял быстрый взгляд на демона, а после продолжил, — Я узнал о существовании Мэгги десять лет назад, когда умерла ее мать. Она сама меня нашла, поступила в академию, отучилась и осталась здесь преподавать. Чтобы быть ближе ко мне, как она сказала.

Господин Харрис взял паузу. Было видно, как тяжело ему давался разговор. Он горько вздохнул и продолжил:

— Моя мать чистокровная эльфийка. Мне ее дара не досталось, а вот Мэгги он передался. Вот только девчонка его скрывала, я сам узнал только год назад и то случайно. А потом нашел ее записи, и вот они повергли меня в ужас, — комендант провел руками по лицу, — Пусть у меня нет дара, но я часто помогал матери готовить зелья и отвары, наблюдал за ее работой. Мне без труда удалось понять, над чем именно экспериментировала дочь. Она пыталась создать формулу зелья, подчиняющего разум и волю.

Лицо лорда Аллена окаменело, он об этом уже знал.

Шумно выдохнула, шокированная услышанным. Подчинение чужой воли — страшное преступление, которое карается смертной казнью на всем континенте. На это способны лишь менталисты, и их учет ведется строго, как и отслеживание их деятельности.

Но зелье? Это совершенно меняет все, в худшую сторону. Зелье сможет применить любой человек, даже без дара. Виновника будет практически невозможно найти, ведь он не оставит магический след. Оценить масштабы предстоящей катастрофы просто невозможно.

— Зачем ей понадобилось подчиняющее зелье? — спросил лорд-дознаватель.

— Глупая девчонка мечтала о славе и богатстве, — ответил господин Харрис, покачав головой, — Я пытался с ней поговорить, убедить ее отказаться от этой затеи, но она и слушать меня не желала. Я должен был сдать ее маг-страже, но я знал, какое наказание ее ждет и не мог так поступить со своим единственным ребенком, — по щеке мужчины скатилась одинокая слеза, — тогда я решил следить за ней. Она находила мужчин в городе, флиртовала, общалась с ним, а потом незаметно подливала зелье. Экспериментальные составы, как она сказала. Я понимал, что должен что-то сделать. И нашел единственный для себя выход.

— Убивать их? — спросил декан нечитаемым тоном.

— Это лучшая участь, чем потерять свой разум и волю. Их уже ничто не могло вернуть к нормальной жизни, — покачал головой комендант, — а так Маргарет не получила бы того, чего она так хотела.

— Почему черная полынь? — впервые подал голос старший следователь.

Этот вопрос немало тревожил на протяжении всего этого времени. Зачем использовать яд, который так легко определить?

— Это была метка, послание для Маргарет, — признался мужчина, — Моих знаний хватало, чтобы добавить черную полынь в состав яда отстроченного действия. Я ждал, что она все поймет и одумается, но этого не происходило.

— Про первую жертву мы скрыли информацию, — заговорил господин Лэмб, — касательно второго мужчины, было объявлено, что это сердечный приступ. Было известно лишь про последние два отравления.

Мужчина опустил голову, прикрыв лицо ладонями.

— Что я натворил? — прошептал он, осознав, что его попытки образумить дочь были бесполезными.