– Что с Викой?

– А что с ней? – недовольно пробормотал он, не отрываясь от процесса моего обнюхивания.

– Она хочет стать поваром, профессиональным, а я очень хочу, чтобы она выучилась, здесь или за границей, и обрела себя.

– Значит, пойдет учится, если на повара, то и правда лучше за границу, да и Задорожный знать не будет, где она. Возможно, это выход. И вообще, не переводи тему, – приподнялся на локтях, глядя в глаза своими невозможно черными и прошептал: – Я хочу тебя.

После чего наклонился к моими губам и начал неспешно их целовать, поочередно посасывая то верхнюю, то нижнюю. Я запустила руки в его волосы, сигнализируя о том, что сдалась, что еще чуть-чуть – и буду в его полной власти.

Но в тот момент, когда его руки, путешествовавшие до этого под моим халатом, пробрались под резинку трусиков и очертили внутреннюю сторону бедра, зазвонил его телефон. Который раз нам это мешало? Который раз я надеялась, что он проигнорирует вызов, и который уже раз мои желания разбивались в пух и прах?

Игнат взял трубку, перед этим, конечно, с сожалением посмотрев на меня. Но я не прониклась, я, как истинная женщина, обиделась. А узнав, что звонила та самая Мари, ради которой Васильев готов бросить всех, и вовсе разозлилась. Потому усиленно динамила все его последующие попытки к примирению.

С трудом дожидалась вечера, Игнат все время был перед глазами. Распахнул настежь двери в соседнюю комнату, являвшейся, по всей видимости, его кабинетом, и долго сидел за письменным столом, изучая и перебирая ворох бумаг. Причем его стол располагался настолько удобно, что Игнат видел любое мое движение, будь я на кровати, кушетке или креслах. Само собой, встань я у стены, он бы меня не увидел, но и стоять так долго было неохота. Вот и приходилось терпеть его внимательный взгляд, бросаемый на меня время от времени. И самой одергивать себя, замечая, что уже чересчур долго на него пялюсь.

Церемония представления клану или как там это все называется в корне отличалось, от того что было в сибирском клане.

Мы самыми первыми пришли на большую территорию. По ухоженности земли было заметно, что это площадь, но она была не заасфальтирована. Единственным сооружением был невысокий, всего сантиметров сорок, но достаточно обширный своей протяженностью постамент в виде полумесяца. Освещалась эта территория маленькими круглыми хлопковыми фонариками, висевшими на деревьях. И когда начали приходить волки, я не испытала дискомфорта, напротив, в такой обстановке чувствовала себя одним целым с этими волками.

В этом месте было что-то сказочное, оно дарило единение местным жителям. Игнат говорил, а я рассматривала чистокровных оборотней и обратившихся полукровок, обычных людей и людей, которые так и не обрели своего зверя. Именно сейчас я увидела между ними всеми отличия. Это было волшебно, только весь флер рассеялся, стоило мне услышать о назначенной дате свадьбы.

Да он надо мной издевается!

Решить сам факт без меня – это одно, но назначить дату торжества без моего ведома – это даже не издевательство, это форменное свинство.

Смотрела на этого наглого волка и поверить самой себе не могла, что через два дня стану его женой. Сюрреализм какой-то, честное слово.

После того как Игнат закончил свою речь, я поприветствовала всех жителей поселения. И когда они начали расходиться, не дождавшись Игната, увязалась вслед за Викой, которую с трудом выхватила из толпы.

Чересчур часто за последний месяц я принимала решения на эмоциях, что-то поменялось во мне, вот и сейчас я действовала из вредности. Решила назло Романову пожить эти два дня у Вики, а он пусть свои дела решает, хоть зарешается.

Глава 19

Игнат

Поведение моей будущей жены было уже даже не смешным, каким казалось мне поначалу. В данный момент оно меня серьезно заботило и немало печалило.

Яна не разговаривала со мной два дня. Жила в комнате белой волчицы и обходила меня стороной. В такой ситуации разумнее было бы поставить штампы в паспортах и уведомить клан постфактум. Но угораздило же меня, представляя Яну, сказать о том, что она моя невеста, и пригласить всех желающих на скорую свадьбу. С этого момента что-то и пошло не так, Яна вцепилась в руку своей подруги и просто сбежала от меня, а я так надеялся на приятное продолжение того вечера.

Утренняя прохлада освежала, осень забирала свои права у природы. Листья на деревьях еще зеленели, но очень скоро они пожелтеют, опадут на землю шуршащим под ногами покрывалом. Кто бы мне сказал еще месяц назад, что я сам в такую рань поеду в Москву за букетом невесты, не поверил бы.

Несмотря на то, что выехал в пять утра, все равно на одни лишь заторы движения в сторону города потратил часа полтора, однако обратный путь проехал, ни разу не притормозив.

На подъезде к воротам увидел припаркованную машину, рядом с которой курила блондинка.

Дочь Назимова была красивой, они были одного типажа с покойной Ксюшей и, кстати, лучшими подругами.

– Что стоишь? – не поздоровавшись, спросил.

– О, Игнатушка! – Она была пьяна. На часах восемь утра, а она уже ходила пошатываясь. – Так не пускают, дорогой, в клане такое событие, я тебя поздравить приехала. От души, – хлопнула себя ладонью в грудь и, вытянув руку, поклонилась в ноги, – так сказать, – выпрямилась и сдула упавшую на лицо прядь.

– Садись давай.

Открыл дверцу машины и похлопал по соседнему сиденью. Лекса обворожительно улыбнулась и поспешила запрыгнуть внутрь. Салон машины наполнился сладким запахом духов вперемешку с таким же сладким запахом вермута. Я не чувствовал от нее перегара, но вот запах мартини просто разъедал мой нос, складывалось ощущение, что она в нем искупалась или просто вылила пару бутылок на себя сверху. Сама же Лекса вмиг протрезвела, а ее лицо приобрело задумчивый вид. Видимо, собиралась с мыслями перед началом серьезного разговора, что вообще-то редкость. Я видел ее серьезной за тридцать пять лет знакомства всего пару раз.

Когда мы почти подъехали к шлагбауму, Александра решилась.

– Почему, Игнат? Откуда она вообще взялась? – Голос ее был тихим и размеренным, зная ее, я понимал, что ей тяжело дался этот вопрос.

– Увидишь ее и сразу поймешь, откуда она взялась, как ты говоришь.

Заехал на территорию и, резко выкрутив руль в сторону, повернул.

Лекса жила ближе остальных к ограде и дальше от леса. В клане было много не обернувшихся полукровок и