– И что же?

– А вот что!

И Ваня торжественно указал на некий предмет, лежащий на траве.

– Нож! – воскликнула Инга, в душе которой мгновенно воскресли все подозрения насчет Никитина.

– Вот именно… – подтвердил Ваня. – Нож. И как погляжу, нож-то вроде того, каким уже трех женщин убили. Надо его на экспертизу сдать!

Теперь уже Никитин выглядел возмущенным.

– Ну знаете что… У вас вон в кармане, как я много раз наблюдал, тоже нож имеется.

– И что? Он мне нужен! Я его всегда с собой ношу.

– И я ношу. Только вовсе не для того, чтобы убивать им беззащитных женщин. Просто он мне нужен. Впрочем, если хотите, я могу его отдать экспертам, пусть они решат, тот это нож или нет.

– Вот и хорошо! – одобрил его действия Василий Петрович. – Рад, что мы все так быстро решили. Прошу всех проследовать за мной в «Дубочки». Обсудим ситуацию в более подходящей обстановке.

Даже после добровольного согласия на изъятие ножа Ваня по-прежнему совершенно явно не доверял Никитину и не одобрял действия своего хозяина. Но так как он сознавал свое место и знал, кто тут главный, то и держал язык за зубами, лишь ворча, словно старый пес.

Поднявшись и еще раз отряхнувшись, Никитин вместе с неотходящей от него ни на шаг Натальей Кирилловной отправился в усадьбу к Василию Петровичу. Там мужчины уединились в кабинете, где пробыли совсем недолго, и вышли с довольными и даже счастливыми лицами.

– Так что… – спросил Никитин у Василия Петровича, могу я считать себя официальным женихом Натальи Кирилловны?

– Вы у нее спросите. Если она согласна, то с моей стороны никаких возражений нет. Их и раньше быть не могло, а уж теперь, после нашего с вами договора, – и подавно.

Никитин кивнул и повернулся в сторону Натальи Кирилловны. Вид у него был взволнованный, а руки вроде бы даже дрожали.

– Дорогая… – обратился он к ней, и стало ясно, что голос у него тоже дрожит. – Понимаю, что сейчас не то время и не то место, чтобы об этом спрашивать… Но все-таки ответь мне перед всеми этими людьми: ты согласна стать моей женой?

Наталья Кирилловна покраснела, как давеча в лесу. Только теперь при электрическом свете ее румянец выглядел еще ярче и сочнее. Глаза ее засияли, словно звезды. И всем наконец стало окончательно ясно, что влюбленная Наталья Кирилловна – это совсем не то, что Наталья Кирилловна, заваленная работой и махнувшая рукой на свою женскую привлекательность.

Даже Ваня смотрел на нее теперь выпучив глаза. Похоже, он наконец разглядел в Наталье Кирилловне женщину и удивлялся, как до сих пор не видел этого.

Никитин тоже выглядел еще более взволнованным, чем в начале своей краткой речи.

– Так что? – внезапно охрипшим голосом переспросил он у Натальи Кирилловны. – Ты… ты согласна?

– Да! – воскликнула женщина, и все облегченно перевели дыхание. – Конечно! О, мой дорогой!

И она кинулась к Никитину, повиснув у него на шее. А тот, наклонившись, нежно целовал ее прямо в губы. У Инги при виде этой сцены невольно увлажнились глаза, и она почувствовала себя одновременно счастливой и очень-очень несчастной. Вот если бы ее Залесный чувствовал к ней хоть половину такой любви, как Никитин к своей Наталье Кирилловне! Но чего нет, того нет. Нечего на такое счастье и надеяться.

И Инга отвернулась, чтобы не завидовать этим двоим слишком уж сильно. Довольно с нее чужого счастья, так уже хочется заполучить свое собственное!

После благополучного обручения с любимой женщиной Никитин пожелал немедленно отправиться к себе. И непременно, чтобы Наталья Кирилловна отправилась вместе с ним.

– Наконец-то я познакомлю тебя с мамой, – сказал он Наталье Кирилловне. – Иди и собери свои вещи.

Услышав это, женщина вопросительно взглянула на Василия Петровича.

– Вы меня все-таки увольняете?

– Даю вам завтра выходной день. Но только один. Послезавтра к девяти утра жду вас, как обычно, у нас в «Дубочках»!

– Привезу ее вам лично, – пообещал Никитин.

И когда счастливая Наталья Кирилловна, сопровождаемая горничными с двумя небольшими чемоданами в руках, вышла на улицу, Никитин повернулся к Василию Петровичу и произнес:

– Я помню о нашей с вами договоренности. Не беспокойтесь.

– Я и не беспокоюсь, я вам верю. Будьте счастливы.

Когда эта пара уехала, Алена спросила у мужа:

– О чем это вы с ним договорились?

– С кем?

– С Никитиным.

– Так… – отвернулся от нее Василий Петрович, – сущая ерунда.

– А все же?

– В свое время узнаешь.

Не пожелав больше ничего объяснить на этот счет, он от души зевнул и предложить всем отправляться в спальни.

– Время уже позднее. Раз больше у нас в «Дубочках» сегодня никто обручиться не хочет, предлагаю всем идти спать.

Алена первой поспешила следом за мужем. Она явно не оставила идею выведать у Васи, о чем же он все-таки договорился с Никитиным. Любопытство Алены было распалено, и, чтобы спокойно уснуть, ей надо было узнать истину.

Инга тоже отправилась к себе. Ее кратковременная вспышка нежных чувств к Ване угасла так же быстро, как и вспыхнула. И снова Инга принялась ломать голову над тем, чем же таким важным занят ее Залесный, что даже не может позвонить ей. Чем больше она об этом думала, тем сильнее расстраивалась. Потому что, как ни крутила, как ни прикидывала Инга, она никак не могла найти этому объяснения.

– Что ему стоит взять трубку и просто спросить, как у меня дела? – сердито пробормотала Инга. – Нет, похоже, ему совсем не интересно, что со мной.

С этой мыслью она и заснула, глубоко несчастная и разобиженная на Залесного, а заодно и на всех других мужчин на свете.

Алена тоже провела эту ночь не лучшим образом. Сначала она долго не могла заснуть, обижаясь на своего мужа, который так и не пожелал открыть ей тайну договора с Никитиным. Потом ворочалась с боку на бок, размышляя о том, что если любовник Натальи Кирилловны разоблачен и, похоже, не имеет отношения к случившимся убийствам, то где же им тогда искать злодея?

Наконец, утром, когда она встала и спустилась вниз, ее чувствам был нанесен еще один сокрушительный удар. Потому что, открыв дверь, она обнаружила на пороге Арину с многочисленными чемоданами.

– Прикинь, – вместо приветствия произнесла она, – оказывается, эта сволочь женится!

Алена с трудом вернула нижнюю челюсть на место и вместо того, чтобы прогнать Арину подальше, машинально осведомилась:

– Ты это про Никитина?

– Ну да! Мы с мамой думали, что он на меня западет. Все для этого делали. Даже к его мамаше подлизывались. А он…