Учёл опыт и довольно быстро. И всё-таки, что буду делать дальше, ума не приложу. Надеюсь, понятно, на лучшее. Пока же – один! И тут нечего умалчивать! Один! Ладно! Ребята пусть тоже пишут. Ты же не забывай своего старого верного друга. Что с Серёжкиными уже разъехались и как? Что делала дальше? Поподробнее о себе. Ни перевода, ни посылку ещё не получал. Посылку ещё на зиму точно послала или нет? Писала, что скоро пошлёшь. Острая нужда теперь уже минула и я выскребся кое-как. Уже справляюсь, но может впустую. На всякий случай – пиши и пиши. Адрес ещё раз сообщаю: всё тот же и лишь замени 6 фалангу на «фаланга № 4 искусственная». Пиши же! Ну, пока, до нового! Целую всех вас: тебя очень-очень, детей, бабушку. Авуся! Напиши мне самостоятельное письмо. Если будешь Аничка слать посылку – конверты с марками обязательно вложи, бумагу не надо – пока есть. Ну, ещё раз целую!

Кроме заявления в Свободный пиши и в Москву в Упр НКВД и ещё кому ты подумаешь.

Но всегда надейся, не получив ответа от меня пиши-пиши и пиши: живу от письма до письма.

Что ещё сказать тебе? Тоскую о тебе, люблю тебя, думаю о тебе, беспокоюсь о тебе.

Целую!!!

Ещё больше оценил Аня, теперь, когда прошлое было брошено. Прости.

Иван».

К этому письму небольшое пояснение:

В лагере Иван Петрович надеялся, поскольку он осуждён за спекуляцию, оформиться колонистом и поселиться вольным вместе с семьёй на Дальнем Востоке – такое тогда практиковалось с целью заселения этих территорий СССР. Поэтому и многие его письма посвящены решению этого вопроса, о чём он просил и Анну Антоновну. Может быть, что-то из этого и получилось бы, но в 1937 году письма перестали приходить. В лагере, также по доносу, Иван Петрович был обвинен в контрреволюционной деятельности и в 1937 году он был расстрелян, но семья до 1990 года об этом ничего не знала (в 1990 г Иван Петрович был реабилитирован и по этому обвинению).

С арестом Ивана Петровича его жена Анна Антоновна с детьми, старшей из которых было 17 лет, осталась без средств существования. Имея среднее педагогическое образование: Ялуторовское педагогическое училище, Анна Антоновна сдала соответствующие экзамены и получила в 1939 году Аттестат учителя начальных классов РСФСР, в котором было указанно следующее:

«Домова Анна Антоновна, окончила в 1915 году учительское женское училище в г. Ялуторовске, прошедшая установленный испытательный стаж педагогической работы в школе, удостоена на основании Постановления Центрального Исполнительного комитета и Совета Народных Комиссаров Союза ССР о введении персональных званий для учителей от 10 апреля 1936 года, звание учителя начальной школы.

Народный комиссар просвещения РСФСР

14 апреля 1939 г №224490»

По-видимому, Анна Антоновна стала работать учителем начальных классов в своём городке еще до получения аттестата – примерно с 1936 года, сначала в начальной школе, а потом в семилетней школе, где и проработала до 1954 года до выхода на пенсию при учительском стаже 20 лет. Потом, до 1957 г она еще поработала библиотекарем в той же школе, т.к. прожить на учительскую пенсию, имея двух иждивенцев было трудно. А этими иждивенцами были ее мать – Щепанская и внук – сын её дочери Лидии.

Следует отметить, что пенсионная система СССР в 50-е годы еще только формировалась, и право на пенсию имели еще не все, но военнослужащие, врачи и учителя считались необходимыми для государства специалистами и обеспечивались пенсиями по старости или выслуге лет. Эти пенсии позволяли жить скромно, но не в нищете, как после 1991 года.

С возвращения на родину в 1933г и до 1958 г Анна Антоновна проживала в доме своей матери, который достался ей по наследству от сестры.

Этот дом сохранился и в настоящее время. Он из сосновых бревен на фундаменте из лиственничных столбов, под железной жестяной крышей, имел общую площадь примерно 40 м2, жилую около 30 м2 и включал сени, кухню и 2 комнаты, примерно 14 и 8 метров. При доме был двор и огород общей площадью участка 8 соток (впоследствии 6 соток). На участке стояли: сарай – для дров и коровы и амбарчик – для кое-каких продовольственных запасов, весьма незначительных. Хотя до революции 1917 г, по воспоминаниям Евдокии Платоновны, в амбаре её собственного дома на зиму обычно хранились: туша коровы, туша свиньи, 2-3 бараньих туши, около 50 тушек птицы (кур, уток и гусей), а также несколько мешков муки и крупы, бочки с солениями и маслом.

Собственный купеческий дом Евдокии Платоновны находился метрах в 50 от дома ее сестры Марии на берегу речки и был примерно в два раза больше. Этот дом был реквизирован в 1918 году, и в 30-50-е годы там проживало 3 семьи, а в настоящее время он снова принадлежит какому-то торгашу – назвать этих нынешних спекулянтов купцами или торговцами просто невозможно.

Но вернемся к условиям жизни Анны Антоновны. В доме, общей площадью 30 м2 (т.е. малогабаритная двухкомнатная квартира в панельном доме 60-х годов) в 1935 году проживали:

Щепанская Евдокия – мать Анны Антоновны; ее сестра Пелагея; сама Анна Антоновна; трое ее детей: Августа, Лидия и Борис – всего 6 человек. При этом, маленькая комната в доме сдавалась квартирантам – обычно семейной паре без детей. Как там размещались 8 человек, особенно зимой, когда из-за сибирских морозов на улице долго не пробудешь, представить достаточно трудно.

Тем не менее, дети Анны Антоновны – дети врага народа, получили среднее образование, дочь Августа впоследствии окончила институт, дочь Лидия тоже училась в институте, но из-за войны вынуждена была оставить учебу. Сама Анна Антоновна – жена врага народа, за труд в годы Великой Отечественной войны была награждена медалью.

Доносчики и подлецы от власти и при власти сгубили много невинных людей, но власть в целом, была в интересах большинства, чего нельзя сказать о действующем в России с 1991 года режиме.

Итак, Анна Антоновна учительствовала, а домашнее хозяйство вела ее мать Евдокия Платоновна, которой в 1935 году было уже 68 лет, но она была энергичная и неутомимая в повседневном труде женщина. В домашнем хозяйстве всегда была корова (до 1954 года), а иногда и две, иногда заводили и откармливали поросенка, были и куры – все это требовало постоянного труда и заботы. А кроме них еще был огород, который летом требовалось поливать и носить воду из реки. Также надо было заготовить дрова для отопления дома