— Что у тебя с лицом? — спросил я, рассмотрев какое-то новообразование на его скуле.

Накануне я перенасытил его, влив в него практически океан некроэнергии, отчего он практически засветился — только благодаря этому он вообще смог провернуть что-то такое.

Задача у него была действительно героическая — такого ещё не делал никто и никогда. Разом поднять почти восемьсот метров шипов — на такое не способен ни один живой маг земли. А Панорамикс, при моей непосредственной поддержке, смог.

Но на лице у него возникла какая-то новая херня.

— Что у меня с лицом? — спросил Панорамикс обеспокоенно. — Это очередная шутка о том, что я скелет?

— Нет, никаких приколов, — серьёзно ответил я и достал телефон. — Сейчас сам увидишь.

Фотографирую его правую скулу, точнее то, что там возникло, и передаю Панорамиксу, чтобы полюбовался.

— Хм… — задумчиво хмыкаю я, изучая новообразование. — Это отдалённо похоже на примыкание большой скуловой мышцы… Во всяком случае, оно находится именно на том самом месте… Ну-ка, сними мантию.

Панорамикс подчинился и скинул с себя мантию. Сразу же бросилось в глаза, что у него возникли похожие образования на всех локациях примыканий мышц — по всему скелету.

— И что же это значит? — озадаченно спросил маг земли.

— Ты конвертировал туеву хучу некроэнергии, — произнёс я. — Наоборот, отвалиться должно было всё, что может отвалиться, кроме костей. Тут же я вижу зарождение каких-то мышц — это аномалия. Катрин, набор хирургических инструментов!

Немёртвая телохранительница скинула с себя рюкзак и быстро нашла в нём нужное. Беру скальпель и срезаю с предплечья Панорамикса зачаток круглого пронатора. Заново он не отрос, но я приложил к нему ладонь и подал прорву некроэнергии. Убрав руку, я увидел, как этот кусок мышцы начинает стремительно отрастать, восстанавливая свою форму.

— Непонятно, но любопытно, — констатировал я, помещая отрезанный кусок мышцы в пластиковый пакетик с зип-локом. — Надо внимательно исследовать эту херню…

— Значит ли это, что… — в голосе Панорамикса почувствовалась надежда.

— Ещё не уверен, поэтому не хочу обнадёживать, — ответил я. — Исследование покажет, что это и куда это, а главное — к чему это.

На фоне продолжается никак не желающая утихнуть стрельба. Патроны у отрезанных шипастой стеной солдат противника не бесконечные, поэтому они потихоньку добиваются. Сдаваться никто не спешит, наоборот, когда их прижимают, они стреляют себе в голову, лишь бы не стать мертвецами, но процесс идёт — скоро им крышка. Леви занимается вопросом.

Осаду можно считать проваленной. Мы потеряли просто дохрена солдат и эти потери мы будем восстанавливать очень долго.

Основная масса потерь была понесена в ходе перестрелок. Танки противника, к слову, благодаря противодействию наших танков, нанесли не так уж и много урона нашей пехоте. Пора переходить на современную броню, а это значит, что надо поговорить с Захаром и дать ему что-то новое и интересное. Например, второй том пособия по некромантии… Посмотрим, короче говоря.

— Возвращайся в резиденцию, — приказал я Панорамиксу. — На сегодня твоя битва закончена.

Глава пятнадцатая

Когда пыль осела

/11 октября 2028 года, Праведная Республика, г. Фивы/

— Эй, супостаты хуевы!!! — заорал я в громкоговоритель. — Не знаю как вам, а мне кажется, что настало время для переговоров!!!

Матюгальник у меня новый — концертная акустика, установленная на высокую деревянную башню.

Я сижу у себя во дворце, в окружении свиты, в руках у меня микрофон, а из уст моих льётся мудрость…

— Вы положили столько людей, потратили столько боеприпасов и техники, что этот поход никогда не окупится!!! — продолжил я. — Я не навязываю вам Карлсхорст, (1) хотя вам до него осталось не так далеко, как вам сейчас кажется, но есть неплохие шансы на Прагу! (2) Это отличное предложение! Эстрид, я бы трижды подумал, прежде чем решительно отвергать его!

— Записал, повелитель, — сказал Лужко, после того, как нажал на кнопку. — Будем транслировать, пока не откликнутся.

— Вот и отлично, — кивнул я. — Тогда выставляй камеру.

Следующим действием у меня намечена речь перед населением.

Город частично сгорел, частично в руинах, потому что РСЗО продолжали дубасить по нам практически весь бой и некоторое время после него. Причины прекращения обстрела от меня ускользают. Или они поняли, что город уже не взять, или они поняли, что это было неэффективно.

Психологический эффект эти обстрелы имели, это несомненно — у меня до сих пор полыхает жопа, когда я слушаю доклады о понесённом ущербе.

Городское хозяйство скорее мертво, чем живо, совсем как я, восстанавливать это мы будем долго. Придётся отложить почти все предыдущие проекты городского строительства…

Но не обошлось и без плюсов — старый жилищный фонд, до которого не дотянулись мои руки, сгорел самостоятельно, пожарные команды целенаправленно игнорировали его, спасая более ценные сооружения, поэтому у нас сейчас много пустырей, которые можно использовать более рационально.

Я почти вижу перед глазами множество многоквартирных домов, с красивыми и ухоженными двориками, с продуманной инфраструктурой и близким доступом к общественным объектам. Для всего этого нужен бетон, прямо дохуя бетона, но, думаю, мы как-нибудь договоримся с Захаром.

Для речи я умышленно не снимал своей брони, чтобы подчеркнуть, что я тут, вообще-то, интенсивно воюющий президент! Даже щетину оставил, чтобы все подумали, будто у меня не дохуя времени и я такой занятой-занятой, весь в делах обороны, что аж побриться некогда…

Броня специально не чистилась, поэтому на ней присутствуют следы бетонной пыли, есть пятна крови, а также новые вмятины, будто бы от осколков. Я решил, что надо ковать себе новую броню, самостоятельно, а эту в музей. Музейному экспонату точно не повредит пара якобы осколочных вмятин — смотрите, какой героический у нас президент!

— Здравствуйте, дорогие мои сограждане, — начал я толкать речь, когда Лужко дал сигнал. — Не буду скрывать, битва за город была очень тяжела. Враг был разбит и, большей частью, уничтожен, но наши доблестные войска понесли тяжёлые потери. Герои, стоявшие на передних рубежах, полегли практически полностью, а немногие счастливчики лишились конечностей или получили тяжёлые травмы…

На самом деле, это дело поправимое — фонд новых конечностей у нас теперь самый богатый в регионе. Правда, есть такие немёртвые, которых уже не вернуть в строй, так как они получили повреждения позвоночника. Остальное я залатаю