– Миссис Пауэлл сказала, что хочет поговорить с тобой. Миссис Пауэлл хочет еще раз поговорить с тобой.

До Кайлин доходит, что мать Линкольна пытается встать перед ней. Женщина медленно подбирается ближе. Теперь вода с ее волос капает на туфли и бедра Кайлин.

Робби Монтгомери наблюдает за ними обеими.

– Это ничего не значит, – отвечает он, направляя на них винтовку, а Кайлин думает: нет, кое-что значит – около трех секунд. Но вот душитель поднимает пистолет, а она вспоминает об отце и его кошках.

И она швыряет сурка.

Она прицелилась неудачно – не попала в душителя или Робби. Но сурок пролетает вблизи от лица душителя, и тот, отскочив назад, теряет равновесие и падает в траву. Робби Монтгомери смотрит на друга, а потом Кайлин уже ничего не видно, потому что ее придавливает тяжелая и мокрая мать Линкольна. Она сильнее, чем кажется. Она поднимает Кайлин и тащит ее, крича что-то ей в ухо, потом сталкивает с берега ручья в воду.

Кайлин падает лицом вниз, наглотавшись воды, и уже слышны выстрелы.

20:05

Джоан слышит свист пуль, но не чувствует их. Выстрелы раздаются с интервалами, и она низко опускает голову, касаясь подбородком воды, а ее руки и ноги утопают в иле и водорослях. Она думает о том, видны ли отчетливо они с Кайлин Робби и его приятелю. Она с трудом различает свои руки, разрезающие воду, так что наверняка бандиты видят не лучше ее, и это объясняет, почему она пока жива.

Она чувствует, как ударяется бедром о камень, ее пронизывает боль. Кайлин захлебывается, ее, видимо, тошнит, но с помощью Джоан она продвигается к мосту.

И вот они под мостом. Не безопасно, но безопасней по меньшей мере на несколько секунд. Свиста пуль пока не слышно.

– Плыви дальше, – шепчет она Кайлин.

К мосту подходят две пары ног, потому что где, кроме моста, могли спрятаться они с Кайлин?

Джоан подталкивает девушку назад, и они быстро прячутся под мост. На миг деревянный настил полностью скрывает мужчин из виду. Потом она начинает различать смутные очертания их голов. Парни не двигаются. Между ними происходит нечто вроде противоборства: один как будто пытается тянуть другого в обратном направлении. Если это спор, то он длится недолго, потому что вскоре оба они перепрыгивают через ручей, направляясь в лес на той стороне.

Она ловит себя на мысли, что, возможно, Робби Монтгомери ни разу не выстрелил из своей винтовки. Он не убил ее, когда она, беспомощная, выходила из воды, но времени на размышления у нее нет.

– Все нормально, – говорит она Кайлин, которая, оступившись, ушла под воду и, вынырнув, отплевывается.

Придерживая девушку за спину, Джоан приподнимает Кайлин и смахивает с ее лица воду. Намокшие волосы Кайлин придавливают ей руку, а ее шея такая хрупкая, но им нельзя медлить, и она подталкивает девушку вперед.

Они продолжают двигаться, и Джоан смотрит, как Робби с другом удаляются от ручья вглубь леса. Правда, доверять этому нельзя, поскольку доверять нельзя ничему.

Нога у нее пульсирует от боли, и она начинает думать, что ударилась не о камень, а обо что-то другое. Она концентрируется на холодной воде, на иле и на том, как однажды во время первой прогулки по озеру Линкольн с подозрением уставился на воду и спросил ее: «У нас в Америке есть гиппопотамы?» Как ей хочется ощутить на руках тяжесть его тела!

Они с Кайлин уже довольно далеко от моста, плывут на спине в черной воде. Джоан заставляет руки и ноги двигаться быстрей. Она едва различает парней: они превратились в тени. Но вот один из них поднимает руку в сторону ручья, а потом вдруг кто-то бросает в воду камень.

Джоан сразу же понимает, что здесь что-то не так, но звук именно такой – от брошенного в воду камня. Через секунду после всплесков она слышит четыре хлопка, один вслед за другим. Потом один из парней с громким стоном падает на колени.

Тогда она понимает.

Пули бьют не только по воде, но и по земле, взметая вверх листья, – не град пуль, как это бывает в кино, а серия прицельных выстрелов. Больше похоже на то, как это было при охоте на голубей: выстрел, потом отец перезаряжает ружье, затем другой выстрел.

Она смотрит в сторону парней и теперь понимает, что на колени упал Робби Монтгомери. Она различает широкую линию его плеч и развевающуюся куртку. Другой парень бежит.

Кто-то стреляет по бандитам.

Показались светлячки, вероятно вспугнутые стрельбой. Они порхают среди деревьев. Робби Монтгомери падает на локти и вскоре перестает двигаться. Она больше не узнает в нем человека. Он просто темная глыба на земле. Куча листьев. Бревно.

Другой продолжает бежать.

Джоан поворачивает голову к другому берегу ручья и наконец замечает прибывающих полицейских. Они идут двумя группами, образуя треугольник: один человек впереди и по одному за ним с каждой стороны. Это построение напоминает ей гусей, только есть еще один в конце.

Сквозь деревья пробирается третья группа. Спасители идут отовсюду, только эти идут без строя, сбившись в кучу. Они как скопление поднятых рук и оружия, ощетинившегося в разные стороны, и они не издают ни звука. Пули продолжают летать. Джоан кажется, она слышит их, этот свистящий звук в воздухе не такой, как хлопки выстрелов. И этот звук становится все громче. Больше винтовок. Больше пуль пролетает над ней, бьющих всего в нескольких футах от нее. С момента первого залпа ни одна пуля не попала в воду, но все же они слишком близко.

Она погружается в воду как можно глубже.

Бегущий человек кричит, но слов не разобрать.

Ритмично вспыхивают светлячки.

Ей удается скоординировать движения рук и ног и подтолкнуть себя дальше, но больная рука отказывается работать, и Джоан уходит под воду. Теперь уже Кайлин помогает ей вынырнуть. Водоросли опутали ее руку. Нет, это Кайлин держат ее за кисть как раз на месте повязки. Джоан отфыркивается, из носа у нее льется вода.

Давай, давай, приказывает она себе.

Ей не говорили, что так бывает.

Не говорили, что нельзя будет отличить хороших парней от плохих, что этот жуткий шум будет не только оглушать, но и ослеплять, и поневоле придется закрыть глаза, и что шум и мелькание будут возникать повсюду, поэтому непонятно будет, куда идти.

Она не понимает, откуда так много дыма.

Один из людей – хороший парень? – сейчас совсем рядом с ручьем, всего в нескольких шагах. Он кажется очень высоким. Он находится в вершине треугольника – не бежит и не идет шагом, а плавно делает нечто среднее. Он подходит довольно близко, и она различает у него на голове наушники от шума, но не может разглядеть лицо, а ей хотелось бы увидеть его. Она не собирается вскакивать и пугать парня, потому что для него она всего лишь еще один силуэт в темноте. И кто знает, что он сделает от неожиданности?

Его винтовка поднята, и, когда он нажимает на курок, она фактически видит вспышку. Она не знала, что можно увидеть, как пуля вылетает из винтовки.