– Ну а про Каир? – Анна продолжала недоверчиво смотреть на Сильвию.

– Наняла детектива. Он выяснил все подробности, нашел акушерку и медсестру. Раскопал фамилию русской роженицы, – Сильвия с готовностью отвечала на вопросы.

– Вот черт, выходит я с собственным братом трахалась? – Анна решительно взяла череп и положила его себе в рюкзак.

– Так вот как развлекаются Макклауды, из клана Аль-Каеды, – Алеша услышал последнюю фразу Анны. Он и Хэннинг уже стояли в проходе, напротив женщин.

– Анна, вы обратили внимание на витражи Марка Шагала? – Хэннинг размахивал руками и показывал что-то наверху. Анна посмотрела на него, вверх, потом снова на Хэннинга.

– Да, все равно, небось, скажешь, что ваш Хундертвассер лучше, – она улыбнулась.

– Аня, свяжитесь с ним. Возьмите деньги. Эти деньги я вам даю, чтобы вы помогли мне связаться с сыном. Я вижу, что вы можете это сделать, – Сильвия сунула деньги в карман безрукавки Анны.

– Послушайте, а как вы общаетесь с мужем? – девушка достала купюры и переложила их во внутренний карман.

– Он редко со мной связывается, – помедлив, ответила Сильвия.

– Ну, все-таки – как? – Анна внимательно уставилась в лицо француженки.

– Он разговаривает со мной телепатически, – медленно проговорила мать разлученных близнецов.

– Так, ну ладно, нам пора, – Анна вышла в проход, и вся компания пошла к выходу.

– Геннадия Николаевича нет в Москве, – Ольга открыла дверь, но пускать в квартиру гостя не собиралась.

– А где он? – Потапенко рассматривал двух выбежавших собак.

– Не могу вам сказать. Он уехал в командировку по делам, – Ольга стала закрывать дверь.

– В Зимбабве? – вырвалось у следователя. Дверь застыла в незавершенном движении к замку.

– Откуда вы знаете? – Ольга снова появилась в проеме двери.

– Вы знаете художницу Анну Пастер? – Потапенко стремительно развивал свое наступление.

В глазах Ольги зажглась злоба. Несколько минут она молча смотрела на маленького и худенького следователя в дурацких очках, который больше походил на подростка. Потом, не сказав ни слова, захлопнула дверь.

– Похоже – знает, – Потапенко пошел к лифту.

– Геннадий Николаевич Шахин, бизнесмен и мой брат, пропал при невыясненных обстоятельствах во время деловой командировки в Зимбабве. Мы предполагаем, что он погиб, – по первому каналу передавали краткое интервью депутата Государственной думы Шахина. – Следствие затруднено удаленностью места преступления и сложностью контактов с африканской полицией. Однако нам известно имя человека, который видел его последним. К сожалению, в силу обстоятельств, этот человек находится сейчас вне зоны юрисдикции российских законов. Мы будем просить и ходатайствовать перед знакомыми и родственниками этого человека убедить его приехать, или дать нам знать об обстоятельствах гибели, или же местопребывания Геннадия Николаевича Шахина. Требований о выкупе не поступало.

Анна выключила телевизор.

– Хэннинг, как тут в аэропорт ближе всего? Мне нужно в Москву.

Николаич встретил Потапенко на пороге его кабинета.

– Ага, видел выступление Шахина? Выходит дело, они вместе с Ириной исчезли там в Африке?

– Исчезли? Как это? – Потапенко сел.

– А про кого же они говорят как о свидетеле? – Николаич ходил по комнате, как лев по клетке.

– А кто-нибудь запрос посылал в аэропорт – вылетала из страны Ирина Торина? – следователь даже встал от неожиданной мысли.

– Момент, сейчас выясним. Решаемо, – отозвался Николаич.

– Медееееея! – Даша развернулась в сторону исчезнувшего добермана. Она сделала пару шагов к выходу из темного тоннеля и остановилась. Навстречу ей, с двух сторон приближались двое. Они появились из-за колонн.

– Медея! – заорала Даша. – Ко мне!

В два прыжка парни оказались рядом с девушкой. Она развернулась и сделала шаг в другую сторону. С это стороны уже шел третий, блондинистый и курносый. Он улыбался.

– Медея, – крикнула снова девушка. – Помогите!

– Тихо, красотка, – справа ее обхватил чернокудрый амбал. – Чувствуешь остренькое у горла? Молчи, а то это остренькое у тебя в горле будет. И это не то, что ты привыкла глотать.

Он прижал к ее горлу ножик и волочил ее к противоположному выходу из-под моста. Второй шел рядом.

– Ну, вот умница. Все надо делать быстро, лучше бегом, – черный толкнул девушку в спину.

У выхода из под моста, прямо тут, у самой воды стояла синяя девятка. Машина была старая и потрепанная, но стекла были с затемнением. Белобрысый уже открывал дверцу. В несколько секунд они все загрузились в машину. Девушка была зажата на заднем сидении. С одной стороны черный амбал демонстрировал ей ножик, второй достал пистолет.

– Тихо, гони, блондинчик, – черный довольно заржал. – Хорошо все как получилось. И быстро.

Блондин развернул машину и вывел ее на Волоколамское шоссе. выехав, как попало, он погнал к кольцевой.

– Пляши, улетела твоя птичка. Ирина Торина. Из Шереметьево-2. Вот смотри. Вылетела в Хургаду, как раз на утро, когда Аньку кокнули. И Шахин вылетел. Правда, в Зимбабве он полетел, прямо на следующий день, – Николаич положил на стол перед Потапенко два листа бумаги. – Все сходится.

– Да чего сходится-то? – Потапенко бегло просмотрел положенные на стол бумаги. – Шахин объявил своего брата в розыск! Это что ход? В смысле – пропавшим. Что же его там, в Зимбабве, Ирина Торина, женщина без правой груди, раковая операционка, одной левой что ль задушила, получив 250 тысяч долларов?

– Без правой груди? Погоди, погоди, что ты говоришь? Кто раковая операционка? – Николаич удивленно расширил глаза. – О ком ты говоришь?

– Да что ты, Николаич, я тебе не сказал, у Ториной был рак груди. Правая грудь – отсутствует, – Потапнеко отмахнулся как от назойливой мухи.

– Дорогуша ты моя, ты мои отчеты читаешь? Ты что же, не смотрел отчет от судмедэксперта?

– Из морга? – Потапенко удивленно посмотрел на эксперта.

– Нет? – Николаич сел прямо перед следователем.

– Что? – только и смог произнести заподозривший что-то Потапенко.

– То! – Николаич шарил глазами по столу, как будто пытаясь отыскать упомянутый отчет.

– Что – то? – похоже, что словарный запас Потапенко был исчерпан.

– У нашего трупа нет правой груди, – Николаич обреченно вздохнул.

– Да что ты болтаешь! Я сам читал этот гребанный отчет. Нет там ничего про оперированную грудь. На вот, – Потапенко наклонился и открыл ящик стола. Он достал папку и плюхнул ее перед коллегой.

– Как нет? Я сам видел труп, – Николаич стал перебирать страницы. – Смотри-ка, правда. О груди ничего нет. Странно. Тебе надо повидать судмедэксперта. Что вообще тут происходит? Обычное дело, а накручивает не по-детски.