в плече Миру-то-минай. Это плохо.

Пока враг кидался на Сацуджиншу, я быстро просчитала, как вернуть оружие. А… цуми! Только прыгать. И использовать рёку нельзя, иначе ещё что-то вырастет. Проклятия проклятиями, но как-то у него получается их перекручивать себе на пользу.

Сацуджинша тем временем напоминал танцующего монстра-богомола. Ноги-мечи двигались с особой грацией, в каждом прыжке острия клинков находили себе цель на теле Мирунгши. Тот не отставал и бил соперника тяжелыми лапами.

Я разбежалась и, подпрыгнув, резко выбросила оборванный кумихимо. Пусть длина не прежняя, но достаточно, чтобы обвиться вокруг шеи Мирунгши. Миг — упереться ногой в его спину. Ухватить за рукоять катаны. Рвануть на себя.

И тут же почувствовать, как тебя швыряют на землю. Откатиться от лапы, готовой размозжить голову.

— Слаб ты стал, — снова сказал Сацуджинша. — Не можешь справиться с человеческой девчонкой, которая даже силой своего клана не обладает.

Свист резко оборвал насмешку. Мечи Сацуджинши с бешеной скоростью зазвенели по чешуе монстра, пытаясь найти слабое место. Оказавшись на ногах, я наносила удар за ударом, пытаясь хоть таким способом найти его слабое место. Цуми тебя разорви и нафаршируй! Должен же ты от чего-то сломаться!

В какой-то момент я начала выдыхаться. Нужно применить рёку. Только сообразить, как это сделать так, чтобы он не смог ею напитаться.

Три лапы Сацуджинши уже безжизненно висели, часть лица снесена когтями, но сдаваться он не собирался. У меня на теле появилась масса порезов и царапин, но пока ничего критичного.

Катана то и дело погружалась в плоть Мирунгши, он слабел, но умирать никак не хотел. Иногда я видела, как Сацунджинша бросал на меня взгляды, но играть в гляделки было некогда.

«А что если собрать всю силу и один раз обрушить на него? Чтобы раз — и всё. Чтобы не успел даже пикнуть? — шепнул внутренний голос».

Идея такая себе, но долго в таком темпе я не продержусь.

Даже божественное зрение Дайске не помогает найти место, куда ткнуть, чтобы сразу пришел конец. Кстати, ощущение, что я к нему привыкла, кажется совершенно естественным.

Я чуть сдвинулась в сторону. Шиматта… Рукоять меча стала скользкой. Из Мирунгши не идет кровь, но все равно что-то есть, липкое и теплое. Какая гадость.

Нанеся очередной удар по его лапе, я быстро отпрыгнула и дала знак Сацуджинше отойти в сторону. Надо отдать ему должное — не изменился в лице и мгновенно ушел от когтей Мирунгши.

Ладони обожгло от вспыхнувшей рёку, фиолетовый огнем сорвавшейся на противника.

Мирунгша взревел. Удар прямо о землю всей его тушей.

Рев — удар.

Рев — удар.

Удар. Удар. Удар.

Мы с Сацуджиншей замерли на краю образовавшейся ямы, которая начала медленно наполняться красноватой жижей. Мирунгша лежал, не двигаясь. Тишина, повисшая вокруг, не давала нормально дышать.

— Это что… все? — хрипло спросила я.

Ничего не происходило. Даже ветер замер, словно опасаясь тут пролететь.

За спиной раздался выдох. Глубокий такой, я бы даже сказала, очень… радостный. Словно тот, кто его сделал, очень долго этого ждал.

По спине пробежали мурашки. Интуиция дала знать, что ничего хорошего нас там не ждет.

Мы медленно обернулись.

Их было… много. Кто-то шел на изломанных ногах. Кто-то полз как червь за неимением конечностей. А кто-то, оставшись вообще без всего, цеплялся зубами за землю, прорывая ход.

Сацуджинша вытер разодранным рукавом уцелевшую часть челюсти.

— Он поднял своих мертвецов. Они нас отсюда не выпустят, Аска.

Глава 2

Становилось все веселее и веселее.

Я мрачно посмотрела на свою катану, которую только тронь — рассыплется. Видимо, Мирунгша ещё и ядовитый внутри, раз не выдерживает добрый металл.

Быстрый взгляд в сторону поверженного врага немного взбодрил. Он больше не шевелился. Получается, эту оболочку мы уничтожили.

— Он держит их своей посмертной рёку? — быстро спросила я, принимая боевую стойку.

— Да, — ответил Сацуджинша. — Мы все умеем такое. Если Крылатый понимал, что смерти не избежать, он бросал плоть и становился чистой рёку.

Дальше договорить не дали. Катана взлетала и падала. Мышцы горели от боли и усталости. Я понимала, что в любой момент могу рухнуть на землю.

Сацуджинша рубился рядом. Этот факт одновременно удивлял и в то же время восхищал. Вряд ли получится когда-нибудь понять Кодай-но. Они совершенно другие. Чужие для нас.

Клинок катаны разлетелся от очередного удара. Пришлось по физиономии очередного мертвеца съездить кулаком. Эффект был, но в рукопашной я долго не выстою в нынешнем состоянии. Хочешь или нет, придется бить рёку.

— Он сможет использовать нашу силу против нас же? — крикнула я Сацуджинши.

— Не знаю!

Надо мной издеваются? Я даже глянула на него, но выражение лица… Нет, ни капли издевки. Кажется, он действительно не знает.

Фиолетовые кандзи сорвались с пальцем роем готовых убивать пчел. Вой мертвецов заставил вздрогнуть. Часть из них упала.

Я била до тех, пока ладони не начало жечь, а перед глазами не помутилось. В какой-то момент пошатнулась, но вдруг почувствовала, как чьи-то пальцы впились мне в плечо. В тело хлынула рёку, от которой все вокруг вспыхнуло огнем. Дышать стало невозможно. Воздух превратился в раскаленный песок, застревающий в лёгких.

А потом пришло опьянение. Как после рисового вина. Голова закружилась, тело воспарило над землей. В какой-то момент показалось, что огонь из воздуха влился в мою кровь.

Опьянение рёку — вот что это! Только откуда?

Бешеный поток силы продолжал в меня вливаться и не останавливался.

— Бей, — выдохнули на ухо.

Руки взметнулись сами. Пронизанная фиолетовыми молниями черная реку волной цунами ударила по приближавшимся мертвецам. Сацуджинша резко обернулся ко мне, не удержался, рухнул на землю.

Но я держала поток рёку, который лился через меня бескрайней рекой, сметая все на своей пути. Разбираться и помогать — потом.

Внутри словно что-то зажглось. Я поняла, что могу управлять чужой силой, идущей через меня. И потянула черную реку сама, не спрашивая разрешения владельца.

Его изумление было неподдельным, но обговорим это потом. И так ясно, что за спиной Эйтаро. Только шиматта может отдавать столько рёку, при этом силы не станет меньше.

Время будто застыло. Шаманская рёку окутывала, стискивала, придавливала к земле. Чем больше я её направляла, тем быстрее исчезала мертвая плоть пленников Мирунгши.

Пальцы начало сводить судорогой. Я смогла выдохнуть, когда рядом никого не осталось. Медленно опустила подрагивающие от напряжения руки и посмотрела на выжженное силой пространство.

Не осталось ни гнезда, ни деревьев, ни даже ямы, в которую упал Мирунгша. Все сравнялось. Я медленно обернулась и встретилась