К о н с т а н т и н. Кто?

Р и м м а. Да эти, приезжие… То один, то другой… Видно, добиться хотят чего-то… Тонька проста, обведут как раз…

К о н с т а н т и н. Где? Где?

Р и м м а. С чернявеньким только что видела. Да и тот, утопленник, где-то крутился…

К о н с т а н т и н. Ну, я им сейчас… (Уходит.)

С е м е н о в н а. Ох, Римма, всю твою политику вижу.

Р и м м а. Какую?

С е м е н о в н а. Внушила девке с детства, что некрасивая она, надеяться не на что, а теперь брата настраиваешь — женихов отгонять?

Р и м м а. Какие это женихи?

С е м е н о в н а. Пока не замужем, думаешь, из благодарности весь век на тебя будет ишачить, одевать, обувать тебя будет?

Р и м м а. Зря обижаешь, Семеновна!

С е м е н о в н а. Поскольку мы с Тониной матерью дружили, прямо тебе скажу: я Тоньке — защита! Почувствую, к кому Тонькино сердце тянет — помогать буду! Так и знай!

Р и м м а. А я — что? Даже наоборот, рада буду… На танцплощадку побегу. Сегодня там знаешь что делается? (Торопливо уходит.)

С е м е н о в н а (вслед). Ладно, ладно, площадка…

Появляется  Т о н я.

Сказать, не сказать… (Окликает.) Тоня!

Т о н я (отрешенно). Да… (Собирает брошенные плакаты, свертывает их.)

С е м е н о в н а. У твоего-то, оказывается, спасенного дама есть?

Т о н я. Знаю… Невеста…

С е м е н о в н а. Какая там невеста! Рассорился он с ней!

Т о н я. Ну и пусть! Мне-то какое дело? (Хочет идти, забрав плакаты.)

С е м е н о в н а. Из-за тебя все вышло!

Т о н я (останавливается). Из-за меня?

С е м е н о в н а. Влюбился в тебя!

Т о н я. В меня? Быть не может!

С е м е н о в н а. Сама слышала! Целуйся, она ему кричит, со своей Тонечкой, да серьги, подарок его, о землю как шваркнет!

Т о н я. Наверное, ты недослышала, Семеновна… Разве ему такая, как я, нужна?

С е м е н о в н а. Дуреха! Ты — женщина! Не проворонь. Я тоже смолоду была — фыр-фыр… А теперь жалею… (Смотрит.) Сюда возвращаются… Гляди, счастья своего не упусти! (Скрывается.)

Возвращается  С е р г е й.

С е р г е й (увидев Тоню, бросается к ней). Тонечка! Антонина Петровна! Нас свела судьба!

Т о н я. Зачем вы так говорите?

С е р г е й. Мое освобождение в ваших руках!

Т о н я. Не надо, не надо! Сами потом жалеть будете!

С е р г е й. Нет! Я твердо решил и не отступлю! Сегодня! Сейчас же… Вы должны меня понять!

Т о н я. Ой…

Появляется  К о н с т а н т и н. В руках у него — белый слон.

Костя! (Бросается к нему.)

К о н с т а н т и н. Что, маленькая?

Т о н я. Спаси меня!

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Комната Тони в доме Константина и Риммы на втором этаже. Кровать, отгороженная ширмой, возле нее — тумбочка, шкаф, отделяющий спальню от части комнаты, где стоят стол и стул. На стене — репродукция картины Тициана «Любовь земная и небесная». Доносятся осторожные шаги человека, поднимающегося по лестнице. Дверь приотворяется. В просвете двери появляется  С е р г е й. Быстро входит, закрывая за собой дверь.

С е р г е й. Девчонки в саду, и это косматое чудище с ними… Второй день пошел, одну застать никак не удается… Словно вору приходится… (Вынимает из кармана серьги, кладет на тумбочку.) Теперь мамину записку… Все! Тонечка, мы с вами в расчете… Сюда я больше ни ногой! (Идет к двери.) Как легко стало вдруг, как свободно!

Лай во дворе, голоса.

Черт! (Смотрит в окно.) Возвращаются! (Бросился было к двери.)

Слышны шаги и голоса поднимающихся по лестнице.

Пережду… (Прячется за ширмой.)

Появляются  Т о н я  и  Л и з а.

Т о н я. Что с Полканом? Рвется в дом, лает.

Л и з а. Балуешь его. Пусть на цепи посидит.

Т о н я. Сказать, наверное, что-то хотел. Ведь собаки, как люди. Только говорить не могут…

Л и з а. Пошли твои теории. Скажи, Олег этот, черненький, говорят, на работу к нам попросился?

Т о н я. Да.

Л и з а. Оформила?

Т о н я. В Осиновку.

Л и з а. Странно.

Т о н я. Что — странно?

Л и з а. Все на свете. А этот твой куда?

Т о н я. Никакой он не мой, сколько раз просила — не знаю и знать не хочу.

Л и з а. Чего ж он раздумывает?

Т о н я. Его спроси.

Л и з а. Кто они такие, что им нужно от нас? Слушай, может, он нарочно тонул?

Т о н я. Глупость какая! Зачем?

Л и з а. Чтоб познакомиться. Нет-нет, это не просто… А вдруг — любовь?

Т о н я. Что ты! Откуда?

Л и з а. Какая-то цель у них… А вообще они — ничего… На нашем-то фоне… Олег мне определенно нравится.

Т о н я. Пошлю тебя в Осиновку — на инструктаж.

Л и з а. Спасибо.

Т о н я. Не за что. Кстати, поручение тебе: с «Бочкотарой» у нас договор. Проверь, все ли наши пункты бочками обеспечены. Клюква ждать не будет! Не забудь. Ладно?

Л и з а. Не забуду. (Огляделась.) Хорошо у тебя. (Посмотрела на картину.) С Тицианом своим не можешь расстаться? Сколько ты в общежитии из-за него натерпелась! «Любовь земная и небесная»… Разве может быть любовь из двух половинок? Смешно…

Т о н я. Как кому.

Л и з а. Небесная любовь — удел старых дев. Пошла. (Хочет идти, взгляд ее падает на тумбочку возле кровати.) Что это? (Подходит к тумбочке.) Серьги! Да какие чудесные!

Т о н я (вздрагивает). Серьги? (Подходит, смотрит.) О!

Л и з а. Записка! (Берет, читает.) «Дорогой мой сыночек! Твоя мамочка понемногу стареет. Серьги эти мне уже не носить. Отдай их той, которая подарила тебе самое дорогое в жизни…» Я тебе говорила! Я тебе говорила!

Т о н я (потрясенная). Что ты мне говорила?

Л и з а. Что все не просто!

Т о н я. Они не мои! Не мои!

Л и з а. Были не твои, а теперь — твои. Видишь, лежат? У тебя на столике. Даже с запиской от мамочки! Значит, прими и носи! Но кто это тебе? Определенно они! Кто-то из двух. Или Олег, или Сергей. Хотя тут и думать нечего! Он! Тот, кого ты спасла! Смотри-ка, какой упорный. (Прикладывает серьги к своим ушам.) Хороши, проклятые! Давно о таких мечтала!

Т о н я. Ой, Лиза… Возьми их себе, возьми!

Сергей за ширмой нервно пошевелился.

Л и з а. То есть, как — возьми? Они ж тебе?

Т о н я. Я не должна к ним прикасаться! Не должна!

Л и з а. Пошли выдумки! А по-моему, все просто: здесь они, и, значит, твои!

Т о н я. А если мои — могу я ими распоряжаться?

Л и з а. Конечно.

Т о н я (сует ей серьги). Возьми их, они тебе очень идут.

Л и з а. Что с тобой? Красная вся, дрожишь.

Т о н я. Говорю тебе — это ошибка! Не верю я, что может такое быть! Мне страшно, возьми их, пожалуйста… Или… или я их отнесу куда-нибудь, сдам…

Л и з а. Не смеши, ради бога.

Т о н я. Отдам, верну!

Л и з а. Кому? Подписи-то нет? Окажешься в глупом положении. Придумано хитро… Дай-ка их, дай… (Отбирает у Тони серьги, прикладывает к своим ушам, смотрится в зеркало.) Как идут… Просто сил нет. Кладу их на тумбочку, видишь? Спрячь и не дрожи. Все выяснится. Пошла! (Идет к двери.)

Т о н я. Лиза!

Л и з а. С ума не сходи!

Т о н я (схватив серьги, бежит вслед, сует Лизе серьги). Я все равно их не возьму! (Выталкивает растерявшуюся Лизу