Услышал, как в прихожей зашуршала одежда. Ангел в который раз за сегодняшний вечер удивлялся самому себе: не в его правилах было обнажать душу и тем более выворачивать перед кем-то свои карманы. Не потому, что плохая примета и можно накликать беду, а просто по-другому он не умел. А здесь раскололся, как провинциальный лох!

— А ты богат, — с долей восхищения произнесла Зина.

— Не настолько, как тебе кажется, — сдержанно заметил Ангел. — Но тебе этих денег хватит на полгода, даже если ты задумаешь кутить, как голливудская знаменитость.

— Я более скромна в своих желаниях, — ответила она.

— Надеюсь… Как мне тебя найти, если вдруг надумаю… повторить пережитое? — Ангел старательно выбил трубку в пепельницу.

— Я тебе позвоню сама… скажем, завтра. Назови свой номер телефона.

Не размышляя ни секунды, Ангел назвал свой номер и вновь нарушил одну из элементарных заповедей безопасности.

— Завтра меня здесь может не быть. Позвони, скажем, дня через три, — бросил он.

— Хорошо, — кивнула она.

— Я буду ждать твоего звонка.

Зина понимающе улыбнулась. Все-таки она не только прекрасная любовница, но и к тому же еще и большая умница: знает, чертовка, что в подобные минуты вопросы могут быть лишними. Неторопливо и очень изящно, безо всякого смущения, оделась, и ее грациозные движения при этом напоминали культовый танец баядеры в храме любви. Слегка притронулась пальцами к губам, отправив воздушный поцелуй, и закрыла за собой тяжелую металлическую дверь.

Оставшись в одиночестве. Ангел еще несколько минут обдумывал случившееся. Он был уверен, что с ним произошла какая-то очень серьезная перемена, но вот что именно, осознать до конца не сумел. Набросив на плечи халат, он протопал в ванную комнату.

КРУГОМ ГОЛЯК

Ангел был в Питере уже через два дня, и первым, кого он навестил, был Шевалье, или иначе Виталий Шмыков. Он проживал в своем большом трехэтажном доме на окраине города и внешне вел вполне законопослушный образ жизни. Именно он и казначей общака Ефимович, по решению смотрящего и схода, отвечали за приватизацию судостроительного и сталелитейного заводов, а стало быть, спрос с них в первую очередь. Шевалье принимал Ангела в гостиной, просторной и уютной.

На низеньком журнальном столике стояли виски, тарелки с бутербродами. Однако Ангел отказался от угощения, предпочтя всему прочему баночку холодного пива. В тот же миг из соседней двери вышел высокий парень в строгом черном костюме и принес две банки пива. На его поясе проступал контур «волыны», да и нес он напиток одной рукой, словно рассчитывал, что вторая может понадобиться для стрельбы. Что за нововведение держать в доме лакеев при стволах! Шевалье выглядел слегка растерянным, но вида не подавал, смеялся, даже шутил, но уже на пятнадцатой минуте разговора сдался и сделал признание:

— Ох, неважные дела творятся в нашем царстве-государстве, Ангел.

— Что такое? — удивленно спросил вор, отмечая, как Шевалье нервно стряхнул пепел на ковер. Прежде такой небрежности за Шевалье не наблюдалось, даже на сходняке он держался так, как будто присутствовал на великосветском приеме. Хотя, прямо сказать, человек он был какой-то легкомысленный и, на взгляд Ангела, ненадежный.

— Я о сталелитейном… — продолжал Шевалье.

— В чем же там проблема? — поторопил Ангел.

— А проблема в том, что кто-то нам делает козу. — Шевалье не заметил, как испачкал пеплом светлые брюки. Скрывать волнение ему удавалось плохо.

— Вот как… — задумчиво протянул Ангел. — Мне говорили, что есть проблемы, но в целом все под контролем.

— Поначалу я тоже так думал. Однако все оказалось намного сложнее.

Уже через два месяца заводы должны пойти с молотка, а ведь договаривались, что через четыре. Ведь кто-то же посодействовал этому? — Шевалье выжидающе уставился на собеседника.

— И кто? — в свою очередь задал не совсем умный вопрос Ангел.

— Пока не знаю, — пожал плечами Шмыков.

— Может, сверху гонят? — предположил вор.

— А ты дальше слушай. Вся проблема в том, что нам по-крупному мешают, — начал докладывать Шевалье. — Человек, который обещал нам контрольный пакет акций на судостроительном заводе, вдруг неожиданно исчез. Скажешь, случайность? В такие вещи я не верю. Другой, который обещал посодействовать со сталелитейным, вдруг неожиданно вывалился с девятого этажа. Хотя черт его поймет, каким образом он оказался в том районе? Скорее всего, заманили. А про заместителя начальника морского порта ничего не слышал?

— Говори, не томи, — раздраженно проговорил Ангел, вспомнив добродушного полноватого мужичка, с которым ему приходилось как-то раз общаться.

— Его нашли расчлененным в мусоропроводе! В доме, где проживала его лярва, — угрюмо сообщил собеседник.

— Ничего себе раскладец! — покачал головой Ангел. В словах Шевалье о том, что им делают козу, правда была. Ангел и сам не верил в подобные случайности. — Я-то думаю, чего это Варяг икру мечет. Он мне всего-то и не расписал. А с этой бабой был разговор?

Шмыков безнадежно махнул рукой:

— Она здесь ни при чем… проверяли! Пасли именно нашего человека.

Их было трое, они знали, когда и во сколько он к ней заявится, вот и подкараулили.

— Откуда известно? — спросил Ангел. Шевалье нахмурился, и Ангел догадался, что он вновь коснулся очень щекотливого места.

— Один из наших распознал их… Совершенно случайно, просто он живет в этом районе. Обещал узнать все сам. А уже на следующий день его труп нашли на свалке. Так что против нас действуют очень серьезные ребята. И работают так, как будто им никакая власть не страшна. Во всех случаях сработано в высшей степени профессионально. Никаких следов! Ни ментам не за что зацепиться, ни нам! Кругом голяк! А ведь этим людям мы доверили очень большие деньги.

— Дела-а, — выразительно протянул Ангел. — Что тут еще скажешь…

Крепко за свисток дернули! Явное неуважение к нашему ордену. Денег много ушло?

— Много, — кивнул Шмыков. — Все они висят на мне. Я ведь провода с теми людьми натянул, грел их. А они сейчас на мазарках покоятся. Кто мне поверит, что я не присвоил бабки? В этот проект уже и без того вложено немало баксов, и скажу тебе честно, если заводы уплывут на сторону, то меня сгноят.

Вот так обстоят дела! Не буду утверждать, что эта инициатива будет исходить от Варяга, но у меня сразу наберется целый воз недоброжелателей.

Ангел был слегка смущен исповедью Шевалье. Подобное можно было говорить только близкому другу, да и то, где гарантия того, что тот не ляпнет оброненных в отчаянии слов по пьянке какому-нибудь хмырю. Хотя считать Шевалье простаком не следует.

— Ситуация серьезная, — сдержанно согласился Ангел.