У нас есть золото, надо в Бродвик только съездить, я с вами расплачусь. Скажите, сколько вы хотите? — Но увидев скептическую улыбку, стушевалась. — Тогда может скажете, чем я могу вам отплатить? — Что-то нащупав пальцами на его руке, она подняла его ладонь к своему лицу, разглядывая перстень, с большим зеленым камнем. Как завороженная, взгляд остановился, погружаясь внутрь, глаза расширились в удивлении, медленно, повернулась ко все так же стоящей баронессе, обратно к перстню. Сергей, уловив то, что она собирается сделать, слегка сжал ее ладонь, и прижал указательный палец к ее губам.

— Ть-ш-ш-ш. Не надо… — только и успел проговорить он, как герцогиня упала на колени, мертвой хваткой, обхватив его ногу. — Ну твою-то…

Глава 23

Дрова в камине потрескивали, и огонь, распространяя тепло вокруг, создавал уют. Сергей сидел в кресле с кружкой сидра, справа сидела Амалия ван дер Хаас, герцогиня Ангорская, а возможно, уже, королева Ангстремская. Немного сзади сидела Ронда и еще десятка полтора графинь, баронесс, виконтесс. Все те, кто выжил в этой бойне, все те, кто потерял мужей, братьев, детей. Остатки цвета, женской части королевства Ангстрем. Еще часть женской аристократии разбрелась по остаткам замка, где отдыхали, или мирились с горем.

— Все началось с того, что мой брат, Карл, погиб, при очень загадочных обстоятельствах, не оставив ни одного наследника мужского пола. По идее, на престол должен был взойти его родной брат Густав, но двоюродный старший брат, Эрик, решил, что он больше достоин. Тогда и началась эта война. Эрик собрал под свои знамена многих, очень многих аристократов… Большинство повелись на его речи, и началась резня. — Герцогиня рассказывала это с отрешенным видом, в очередной раз переваривая произошедшее. Сзади кто-то начал тихо всхлипывать, но Сергей слушал, не перебивая и потягивая сидр. — Сначала сторонников Густава разбивали по одному, вырезая целыми родами, потом, Густав кинул клич и под его знамена стянулись войска. Но Эрик, каким-то чудом сумел победить, оставшись с горсткой солдат. — Тяжело вздохнула. — Горсткой, в буквальном смысле, только личная гвардия, человек сто, не больше. А голову Густава, на пике выставили на всеобщее обозрение над воротами Ангстрема. Тогда он короновал сам себя, и теперь уже он, кинул клич, о сборе войска. Но вассалов осталось мало, война очень обескровила страну, собрав всех, кого смог, пошел к нам, посчитав последней угрозой… Откуда-то притащил катапульты и требушеты. Мы месяц почти сидели в осаде. Он подловил нас очень удачно, ведь это не наша родовая крепость, которую он не смог бы просто так разрушить и взять… ну да ладно. Верные вассалы, наемники, ополчение, всех кого смогли, мы стянули сюда. И вот результат. Мужей нет, братьев нет, мужиков по деревням осталось раз-два и обчелся, а голова Эрика, теперь раскачивается там, где до этого висели головы наших близких… — Сзади кто-то шмыгал носом, кто-то плакал. Но никто не вставал и не уходил. Подошедшая служанка налила еще сидр, в опустевшую кружку Сергея.

— Ничего не меняется, ни в одном из миров… — себе под нос пробурчал он, но Амалия услышала.

— И сколько миров ты видел? — так же тихо спросила она, чтобы сидящие сзади не слышали.

— Три… И в каждом братоубийственная драма разыгрывалась своя. И справедливость торжествует не всегда…

В зале, повисла гнетущая тишина.

— Господин, а вы женаты? — Неожиданный голос Ронды заставил герцогиню вздрогнуть.

— Угу… Три жены. — Отозвался тихо Сергей.

— Как три жены?! — Неожиданно, даже Амалия вырвалась из пучин дум и воспоминаний. — Почему три жены? А разве…? А как…? А…. почему? А… — В зале стих плач и заинтересованные взгляды собравшихся уставились на Сергея.

— Ну вот так… Давняя традиция. Да и потом, вот смотрите: Сколько у вас сейчас осталось мужчин, после этой войны? Ну? Смелее…

— Неженатых? И аристократов? Никого… Все под ноль. Остались или старые, или слишком молодые, или женатые, из самых дальних уголков страны. — Отозвалась герцогиня.

— А теперь сравните, сколько у вас рождается девочек, и сколько мальчиков? — Дав минуту обдумать эту мысль, Сергей продолжил. — А теперь, учитывая детскую и подростковую смертность, скажите, кого больше и во сколько раз?

В зале опять повисла тишина, женщины погрузились в расчеты, прикидывая в уме и считая своих знакомых.

— На одного неженатого, получается, три девушки. — Отозвался кто-то сзади.

— Хорошо, одна из этих трех, выходит замуж за парня, а остальные две что? Куда их? Не удивлюсь, что у большинства аристократок, есть дети вне брака, потому как детей хочется, да и род продолжать надо, а нет мужчин, всех щенками разобрали. — Сзади послышался смешок. — Так и в чем тогда проблема, разрешить многоженство, если все равно, так или иначе, одинокая девушка рожает детей для себя и своего рода, только теперь от официального мужа? Установили иерархию, определили условия, и все, проблема решена! А сидеть закостенело и мечтать о любви? Пф… вон, у меня три жены, старшая беременна двойней, и если захотят дети, то они могут войти в род Залесских, или, развивать свой, это их право. Также и с остальными, если средняя решит, что дети должны быть Хантерами, и они согласятся, да не вопрос! А теперь, вопрос к вам, девочки, — Сергей обернулся и окинул взглядом присутствующих, сделав многозначительную паузу. — Зная такой расклад и понимая это, скажите, кто?! Кто запретил многожёнство, но разрешил блядство, а? Типа, я закрою глаза на то, что мой муж заклепал бастарда той баронессе, то не мое дело? — еще раз обвел присутствующих взглядом. — И что получаем в итоге? Узаконенный блуд. А теперь, мой случай: зачем мне искать кого-то на стороне, если все три жены в моем роду? Вот и спрашиваю вас, кто это сказал?

Тишина, повисшая в полуразрушенном зале, казалась осязаемой. Казалось, что, если прислушаться, можно услышать скрип извилин. Герцогиня молчала, переваривая сказанное, остальные аристократки углубились в размышления.

— Так ведь в священном писании сказано: муж, да возлюби жену свою… — раздался голос сзади слева от Сергея.

— А там сказано, какую именно? — уточнил он.

— Нет…

— Тогда предлагаю узнать у того, кому принадлежит это писание… — кажется сидр развязал язык, но "Остапа было не остановить". — так и…? Имя у него есть?

— Это писание Исфет… — кажется сидр подействовал не только на хранителя, но и на остальных, потому как высказывания сзади стали более смелыми. Сергей отодвинул кружку с края стола, покачиваясь встал.

— Исфет, я, как хранитель этого мира, призываю тебя к ответу! Приказываю тебе явиться! — стукнул кулаком по столу. Присутствие богини, почувствовал сразу, после того, как назвал ее имя, поэтому