Что ждёт старика Грегора Теллери, если он станет королём.

Перед тем, как потерять сознание, я успеваю подумать, что Мерра правда знает толк в справедливости и милости.

Когда я открываю глаза, я лежу, и на меня обеспокоенно смотрит Кир Альгес.

‒ Рэй? ‒ едва заметно слышно спрашивает он.

‒ Не надо называть меня так, Кир, ‒ негромко отвечаю я и пробую подняться. К моему удивлению, у меня не получается это сделать: оказывается, Кир Альгес держит меня на руках. ‒ О, Кир, пустите меня.

Кир Альгес очень бережно ставит меня на ноги и, как и раньше, придерживает меня за локти. Я стою на ногах довольно устойчиво, но замечаю, что моя кожа совсем чёрная. Являться ли в таком виде к регенту?

Кстати, где мы?

Я незнакома с большей частью ксесского дворца, но похоже, что мы пришли: мы находимся напротив резных дверей, а Ормунд Альдерос, глава моей гвардии, уже подготовил и разложил золотой куб – мой трон.

‒ Спасибо, Кир, ‒ говорю я и пожимаю его предплечье. Он отпускает меня, и я направляюсь к кубу. Краем глаза замечаю, что Кир покрылся испариной и, отпустив меня, едва заметно водит плечами и руками, расправляет тело. Как долго я была без сознания? Как долго он держал меня на руках?

Усевшись на кубе, я перевожу дыхание и вспоминаю увиденное в трансе. Да, похоже, это меняет нашу переговорную позицию. Надеюсь, что в лучшую сторону.

Я подношу чёрную ладонь к лицу и прижимаю к губам подаренное мне кольцо.

О возлюбленный муж мой Амрит-Саир, как бы ты провёл эти переговоры?

Вдруг он слышит меня?

Однако, наверное, кольца не работают через границу между мирами, и ответа нет. Немного лучше могу понять чувства Кан-Гиора, который множество раз безуспешно пытался связаться с Амрисом, пока тот думал обо мне.

А теперь я пытаюсь связаться с Амрисом, пока тот думает о Кан-Гиоре.

Ладно.

Забыть на время разговора, что я – Рэй-Йи. Сосредоточиться на том, что я ‒ королева Мрака Альдагора. Я ‒ любимая ось планеты Мерра.

‒ Доложите его величеству королю Лереку и сиятельному лорду-регенту о моём прибытии, ‒ распоряжаюсь я. Когда моя кожа чёрная, я произвожу особенное впечатление. Этим стоит пользоваться.

Двери открываются. Два стражника из моей гвардии заходят вперёд, оглядываются, возвращаются и, привычным движением подхватив куб, на котором я сижу, заносят его внутрь.

В кабинете Грегора Теллери тесно. Должно быть, когда в кабинете находится только регент, он, сидящий за своим массивным столом, производит внушительное впечатление на посетителя. Однако сейчас половину свободного пространства занимает бело-золотой ковёр, на котором стоит изящное кресло. На краешке кресла сидит юноша Лерек. Одетый в тот же бело-золотой костюм, в котором он встречал меня на площади. Интересно, спал ли он этой ночью. Что-то мне подсказывает, что вряд ли. Свет с трудом пробивается в кабинет на утро прихода Мрака. Ни светильников, ни ванночек: Мрак принято встречать, а не избегать его.

Несколько людей в чёрных плащах ютятся в углу сбоку от стола регента. Я так понимаю, что это представители Консультативного совета Мрака. Жадно и почтительно разглядывают меня. Сам регент выглядит устало, а под его взглядом могло бы скиснуть молоко.

Стражники ставят мой куб в оставшемся свободном пространстве, и полминуты все неловко передвигаются, теснясь и располагаясь в свободных углах.

Я встречаюсь взглядом с регентом и не отвожу глаз. Я не скисну, я не молоко. Я ‒ королева Мрака королевства Альдагор, я ‒ любимая ось планеты Мерра.

Регент едва заметно приподнимает брови и затем щурится, вглядываясь в меня. Смотрит на меня по-новому. Как будто он понимает: это не блажь, я действительно пришла поговорить по важному, центрально важному делу. И со мной можно иметь дело.

‒ Гина, вы… ‒ вдруг говорит юноша Лерек. На его глазах блестят слёзы. ‒ Вы хотите уехать в Альдагор? Но вы же говорили, что собираетесь остаться в Ксессе.

Мгновение я даже не понимаю, о чём он. И вижу, как регент дважды моргает, тоже как будто не понимая, что это за слова. А потом поднимает брови, едва заметно, и дёргает ртом.

И я вдруг вижу его насквозь.

Грегор Теллери на самом деле ‒ неплохой правитель. Даже ‒ правитель от природы: не зря к нему тянутся оси планеты. Самое большое его отчаяние ‒ что его земля, которой он пытается править, рассыпается в его руках. Что бы он ни делал, сила распада в земле, лишённой дыхания планеты, проглатывает его действия. Но он может хотя бы минимально отсрочивать катастрофу и продолжать обеспечивать худую и бедную, но продолжающуюся жизнь в Ксессе. Он жесток от отчаяния. Когда он смотрит на юношу Лерека, он думает, что инерции государственной системы хватит на пару месяцев после восшествия Лерека на престол ‒ ладно, в лучшем случае, до первого Мрака, ‒ а потом наступит катастрофа. Когда он смотрит на меня, он видит угрозу тому, что он успел выстроить, что хоть как-то работает в стране. Он хочет защитить то немногое, что есть.

Он никогда не признается в этом никому, но за время своего правления он лучше всех понял, как это чудовищно ‒ вырезать королевскую династию.

Больше всего его сердце болит оттого, что он ничего не может сделать, чтобы исправить это. И вынужден безуспешно пытаться справиться с последствиями чудовищного преступления.

«Он бы хотел чуда, чтобы всё стало хорошо, и чтобы он был прощён. И, любовь моя, у тебя за пазухой, кажется, как раз есть подходящее чудо».

«Амрис?!»

«Я говорил тебе, что я с тобой. Ты справишься. Ты лучше всех в мире. Но мне любопытно, поэтому я послушаю через кольцо».

Кажется, регент заметил, что с моей стороны что-то произошло, и он опять щурится, вглядываясь в меня. Интересно, что он видит. Однако в этот момент подаёт голос Гина Альвара, и я пользуюсь случаем, чтобы перевести внимание в её сторону. Мне нужно пару секунд паузы, чтобы передохнуть.

‒ Ваше величество, двадцать лет я служила вам. И вы стали таким человеком, от которого даже посреди Мрака пробивается свет. Бесспорно: вы ‒ дитя Вернувшегося Света по крови, однако я надеюсь, что мне удалось сделать что-то, чтобы помочь вашему свету раскрыться. Теперь я хочу сделать что-то для моей королевы.

Лерек смотрит на неё сквозь слёзы и пронзительно улыбается.

‒ Вы возвращаетесь в Альдагор? ‒ спрашивает регент, буравя меня взглядом.

Ну вот, началось.

‒ Нет, лорд Теллери. Пока – нет, потому что власть в